Хогбены, гномы, демоны, а также роботы, инопланетяне и прочие захватывающие неприятности - Генри Каттнер

Хольт затормозил и открыл дверцу. Человек подошел. Зонта у него не было, в руке он держал трость, на черном пальто поблескивала вода. Бесформенная шляпа с опущенными полями защищала от дождя голову; черные пронзительные глаза испытующе смотрели на Хольта.

Человек был стар – на редкость стар. Глубокие морщины, обвисшая жирными складками кожа скрадывали черты лица.

– Деннис Хольт? – спросил он резко.

– Так точно, дружище. Скорей в машину и сушитесь.

Старик подчинился.

– Куда? – спросил Хольт.

– А? Поезжайте через парк.

– В сторону Гарлема?

– Как… да, да.

Пожав плечами, Хольт повернул к Центральному парку. "Тронутый. И никогда я его не видел". Он посмотрел на пассажира в зеркальце. Тот внимательно изучал фотографию Хольта и записанный на карточке номер. Видимо, успокоившись, откинулся назад и достал из кармана "Таймс".

– Дать свет, мистер?

– Свет? Да, благодарю.

Но свет горел недолго. Один взгляд в газету – и старик выключил плафон, устроился поудобнее и посмотрел на ручные часы.

– Который час? – спросил он.

– Около семи.

– Семи. И сегодня 10 января 1943 года?

Хольт промолчал. Пассажир повернулся и стал глядеть назад, в темноту. Потом наклонился вперед и снова заговорил:

– Хотите заработать тысячу долларов?

– Это что – шутка?

– Нет, не шутка, – ответил старик, и Хольт вдруг заметил, что у него странное произношение – согласные мягко сливаются, как в испанском языке. – Деньги при мне – в вашей валюте. Сопряжено с некоторым риском, так что я не переплачиваю.

Хольт не отрываясь смотрел вперед.

– Ну?

– Мне нужен телохранитель, вот и все. Меня намереваются устранить, а может быть, даже убить.

– На меня не рассчитывайте, – отозвался Хольт. – Я отвезу вас в полицейский участок. Вот куда вам нужно, мистер.

Что-то мягко шлепнулось на переднее сиденье. Хольт опустил взгляд и почувствовал, как у него напряглась спина. Держа руль одной рукой, он поднял другой пачку банкнот и полистал. Тысяча монет – целая тысяча.

От них исходил какой-то затхлый запах.

Старик сказал:

– Поверьте, Денни, мне требуется только ваша помощь. Я не могу рассказать вам суть дела – вы подумаете, что я лишился рассудка, – но я заплачу вам эти деньги за услугу, которую вы окажете мне сегодня ночью.

– Включая убийство? – набрался смелости Хольт. – Откуда вы разведали, что меня зовут Денни? Я вас отроду не видел.

– Я справлялся… знаю о вас многое. Потому-то я и выбрал вас. Ничего противозаконного в этой работе нет. Если сочтете, что я ввел вас в заблуждение, вы вольны в любую минуту отступиться и деньги оставить себе.

Хольт задумался. Чудно… но заманчиво. И, собственно, ни к чему не обязывает. А тысяча монет…

– Ладно, выкладывайте. Что надо делать?

– Я пытаюсь скрыться от своих врагов. И мне нужна ваша помощь. Вы молоды, сильны, – сказал старик.

– Кто-то хочет убрать вас с дороги?

– Убрать меня… о! Вряд ли до этою дойдет. Убийство не исключено, но только как последнее средство. Они меня выследили, я их видел. Кажется, сбил со следа. За нами не едут машины?..

– Непохоже, – сказал Хольт.

Молчание. Старик снова посмотрел назад.

Хольт криво усмехнулся.

– Хотите улизнуть, так Центральный парк неподходящее место. Мне легче потерять ваших дружков там, где большое движение, 0'кей, мистер, согласен. Но я оставляю за собой право выйти из игры, если почую неладное.

– Прекрасно, Денни.

Хольт свернул влево, к 72-й стрит.

– Вы меня знаете, а я вас нет. И с чего вы вздумали наводить обо мне справки? Вы сыщик?

– Нет. Моя фамилия Смит.

– Ясно.

– А вам, Денни, двадцать лет, и вас признали негодным к военной службе из-за болезни сердца.

Хольт проворчал:

– Ну и что?

– Я не хочу, чтоб вы свалились мертвым.

– Не свалюсь. Мое сердце, как правило, о'кей. Это доктор, что осматривал, не уверен.

– Мне это известно, – подтвердил Смит. – Так вот, Денни…

– Да?

– Надо убедиться, что нас не преследуют.

– А что, если я подкачу к Военному штабу? Там не жалуют шпионов, – подчеркнуто тихо сказал Хольт.

– Как вам угодно. Я докажу им, что я не вражеский агент. Мое дело никакого касательства к войне не имеет, Денни. Я просто хочу предотвратить преступление. Если мне не удастся, сегодня ночью спалят дом и уничтожат ценную формулу.

– Это забота пожарной охраны.

– Только вы и я в состоянии с этим справиться. Не могу объяснить вам почему. Тысячу долларов – не забудьте.

Хольт не забыл. Тысяча долларов много значила для него сейчас. В жизни он не имел таких денег. Это огромная сумма; капитал, который откроет ему дорогу. Он не получил образования. Думал, что так и будет всю жизнь корпеть на нудной работе. Но при капитале… конечно, у него есть планы. Теперь времена бума. Почему бы не стать бизнесменом? Вот она – возможность делать деньги. Тысяча монет! Это же залог будущего!

Он вынырнул из парка на 72-й стрит и повернул на юг к Центральному Вест-парку. Краешком глаза заметил такси, мотнувшееся навстречу. Хотят задержать… Хольт услышал невнятный крик своего пассажира. Он притормозил, увидел проскочившую мимо машину и начал бешено крутить руль, изо всех сил выжимая сцепление. Сделав крутой разворот, он понесся в северном направлении.

– Не волнуйтесь, – сказал он Смиту.

В той машине было четверо; Хольт видел их мельком. Все чисто выбритые, в черном. Может быть, вооружены; в этом он не был уверен. Они тоже повернули – хотели догнать, но помешала пробка.

При первом же удобном случае Хольт свернул налево, пересек Бродвей, у развилки выскочил на аллею Генри Гудзона и, вместо того чтобы ехать по дороге к югу, сделал полный круг и возвратился на Вест-Энд авеню. Он гнал по Вест-Энд и вскоре выехал на 80-е авеню. Здесь движение было гуще. Автомобиль преследователей исчез из виду.

– Что теперь? – спросил он Смита.

– Я… я не знаю. Надо удостовериться, что они отстали.

– 0'кей, – сказал Хольт. – Они будут кружить здесь, искать нас. Лучше убраться отсюда. Положитесь на меня.

Он завернул в гараж, уплатил за стоянку и помог Смиту выбраться из машины.

– Теперь надо как-то убить время, пока ехать опасно.

– Где?

– Как насчет тихого бара? Выпить бы. Уж очень ночь муторная.

Смит, казалось, всецело отдал себя в руки Хольта. Они вышли на 42-ю стрит, с ее едва освещенными кабаре, кафешантанами, темными театральными подъездами и дешевыми аттракционами. Хольт протиснулся сквозь толпу, волоча за собой Смита. Через вертящуюся дверь они вошли в пивную, но там отнюдь не было тихо. В углу гремела пианола-автомат.