Последняя ночь у Извилистой реки - Джон Уинслоу Ирвинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А ты сам верил, что Небесная леди — ангел? — спросил Джо.
— Я поверил ее словам. Она сказала, что иногда бывает ангелом, — ответил Дэнни.
Потом писатель изъездил город вдоль и поперек, высматривая голубой «мустанг», но машина как в воду канула. И полиция тоже больше не получала сообщений об этом странном автомобиле. Но в то утро, стоя на Айова-авеню, Дэнни обнял сына за плечи и сказал:
— Подумай о том, что случилось. Голубой «мустанг» по-прежнему ищет тебя. Шесть лет назад, когда ты стоял вон на том месте и на тебе не было ничего, кроме подгузника, возможно, «мустанг» затесался среди других машин. Но тогда ему было не прорваться. Тогда, на твое счастье, тебя заметил водитель белого фургона и застопорил все движение. Быть может, «мустанг» еще в то утро хотел тебя задавить.
— Папа, он что, в самом деле меня высматривает? — допытывался Джо.
— Тебе лучше в это поверить, — сказал ему отец. — Голубой «мустанг» разыскивает тебя, и потому ты должен быть очень осторожен.
— Хорошо, — сказал восьмилетний экс-велосипедист, в душе которого все-таки шевелились сомнения насчет последних отцовских слов.
— Скажи, у тебя случайно нет знакомых двухлетних малышей? — вдруг спросил Дэнни.
— Откуда? Я же с малышней не дружу.
— Конечно. Шесть лет в твоем возрасте — большая разница. Но может, у кого-нибудь из твоих приятелей есть маленький братишка или сестренка. Тебе стоило бы на них взглянуть. Ты бы увидел, как выглядел сам, когда выскочил на дорогу.
Их разговор был прерван внезапно подъехавшим поваром. Его машина остановилась у самого тротуара.
— Садитесь, — велел им обоим Тони Эйнджел. — Сейчас забросим Джо в школу, а потом поедем домой.
— Но Джо даже не позавтракал, — возразил Дэнни.
— Его завтрак у меня с собой. Половину он успеет проглотить, пока мы едем до школы… Залезай в машину, Дэниел, — повторил повар. — У нас возникла… ситуация.
— Пап, что-то серьезное? — встревожился писатель.
— Похоже, Юн по-прежнему замужем, — сказал повар, когда сын и внук сели в машину. — И у нее есть двухлетний ребенок.
— Откуда ты знаешь?
— Я их недавно видел. Муж и дочь прилетели в Америку: навестить Юн и посмотреть, как она тут пишет.
— Так они сейчас у нас дома?
— Это счастье, что к их приезду Юн уже встала и занялась писательством.
Юн умела исчезать из спальни, почти не оставляя следов своего присутствия. Разве что серую ночную сорочку, аккуратно сложенную и засунутую под подушку. Или сорочка была бежевой?
— Ты говоришь, у нее двухлетняя дочка? Пап, я хочу показать этого ребенка Джо.
— Джо что, малышей не видел? Ему надо на занятия, — возразил повар.
— Так Юн замужем? — удивился мальчишка. — И у нее есть ребенок?
— Ты же слышал, что сказал дед.
Дэнни вдруг подумал о романе Юн: замечательно написанном, но изобилующем туманными местами и какой-то общей недосказанностью.
— Джо, тебе сейчас лучше отправиться в школу, — сказал Дэнни. — У тебя еще будет время познакомиться с маленькой кореянкой.
— Но ты же хотел, чтобы я посмотрел на двухлетнего малыша, — напомнил отцу Джо.
— А это еще зачем? — удивился повар.
Он ехал прямо к школе внука и не собирался поворачивать назад.
— Долго рассказывать, — дипломатично ответил Дэнни. — Кстати, а как выглядит ее муж? Он что, действительно корейский гангстер?
— Нет. Мне он говорил, что у себя на родине работает хирургом, — сказал Тони Эйнджел. — Кьюнг прилетел на конгресс хирургов в Чикаго. Решил взять с собой дочку и сделать мамочке сюрприз. Пока длится конгресс, ребенок несколько дней побудет с Юн… Ничего не скажешь, сюрприз.
— Так, значит, ее мужа зовут Кьюнг?
В романе Юн мужа-гангстера звали Чинву. Сколько же еще персонажей и ситуаций она просто придумала? И тем не менее Дэнни было не отделаться от ощущения, что роман кореянки весьма автобиографичен.
— Знаешь, ее муж — довольно симпатичный человек, — сказал повар.
— Я сегодня познакомлюсь с дочкой Юн? — спросил Джо, когда его высаживали из машины.
— Успеешь. Ты поесть не забудь. Я позвонил в школу и предупредил, что ты опоздаешь, — сказал внуку повар.
— Не беспокойся, ты еще увидишь малышку, — добавил Дэнни. — Помнишь, чего тебе нужно остерегаться? — спросил он сына, внимательно изучавшего содержимое коробки для завтрака.
— Голубого «мустанга».
— Умница, — похвалил отец.
По дороге домой повар удивил Дэнни еще одной неожиданностью.
— Мы с И Ин решили, что она и ты должны вести себя так, будто вы — пара.
— А этот спектакль еще зачем? — спросил Дэнни.
— Вы с нею одного возраста. Пока этот корейский муж здесь, пусть думает, что вы живете вместе. Он никак не заподозрит, будто я сплю с его женой. По его понятиям, я слишком стар.
— И как мы будем изображать пару?
— Предоставь это И Ин. А ты только подыгрывай.
Как потом вспоминал писатель, изображать любовника И Ин оказалось не самым трудным занятием во всей этой обманной импровизации. Пока корейский хирург находился в доме на Корт-стрит, И Ин прекрасно справлялась с ролью интимной подруги Дэнни. Писателю понравился сеульский хирург: этот человек гордился собой и своей семьей и был несколько ошеломлен устроенным им «сюпризом». Юн, со своей стороны, не скрывала, как она счастлива повидать малышку Су. Кореянка поглядывала на Дэнни, ища у него ободрения, и он, как мог, поддерживал ее. Он даже испытал облегчение, поскольку знал: рано или поздно им с Юн все равно пришлось бы расстаться, а расставание породило бы в его душе сильное чувство вины.
Это был второй год его работы в Писательской мастерской. Дэнни попросил о продлении контракта еще на год. Ему обещали, однако вопрос пока решался. Но даже если он и останется в Айова-Сити на год дольше, Юн за это время все равно не успеет дописать свой роман. Ему предстояло возвращение в Вермонт, а кореянка, как это рисовалось Дэнни, скорее всего, вернется в Сеул.
Хирург Кьюнг поцеловал жену и дочь и с легким сердцем отправился на конгресс в Чикаго. Все выглядело так, словно Юн просто снимала комнату в доме повара, где жил его сын со своей любовницей и восьмилетний внук. Пока длился этот спектакль, И Ин несколько раз подходила к Дэнни сзади, прижималась к нему и целовала в затылок. День был теплым, вся одежда писателя состояла из джинсов и футболки, и потому он ощущал не только шелк пижамы И Ин, но и ее упругое тело. Дэнни не знал, каково Юн видеть эти нежные объятия. Возможно, И Ин и повар сообщили корейской прелюбодейке о своем замысле.
Малышка
