Новая история Второй мировой - Сергей Переслегин

Только, ради всего святого, помните, что в стратегии, как и в ТРИЗе, компромисс заведомо хуже, чем любая из альтернатив. О том, что бывает, когда, приняв решение на стратегическую оборону, одновременно проектируют несколько локальных наступательных операций, можно прочесть выше, в главе «Последний шанс Германии».

Плохой вариант. На стороне противника перевес в силах, оперативная ситуация неблагоприятна для вас. Например, прорван фронт, войска беспорядочно отступают. Очень может статься, что обороняться уже поздно, и единственная надежда — контрудар, в который нужно вложить все силы, сняв их отовсюду, откуда только это возможно. И лишь затем переход к жесткой обороне. Здесь очень важно не впасть в эйфорию по случаю успеха контрудара и не пытаться сразу же решить все проблемы на всем фронте. Из стесненных положений, таких, как тяжелая болезнь, экономическая катастрофа, крупное жизненное поражение на важном участке фронта следует высвобождаться постепенно.

После того, как общее стратегическое решение принято, разбиваем ситуацию на ряд оперативных задач. Прикидываем количество усилий, в конечном итоге выражающихся через время, которое потребуется для каждой из них. И, наконец, размещаем войска по фронту. Скорее всего, выяснится, что армий не хватает. Нужно использовать резерв, или сверхрезерв, чтобы сформировать новые. Но если держаться в рамках реальной загрузки, дивизий не хватит все равно. Придется переходить к армиям, укомплектованным не по штату. С точки зрения планирования и осуществления операций это удобнее, чем ставить перед армиями полного состава несколько разных задач.

Конечно, не нужно переходить границ разумного. В студенческие годы мне как–то пришлось сделать однодивизионную армию — но этого требовала специфика обстановки. Как правило, 3–5 дивизий в армии быть должны.

На той стороне фронта задачи группируются в проблемы. На этой разумно сгруппировать армии во фронты или армейские группы. Группа армий — ваше высшее оперативное объединение, полностью отвечающее за ту или иную сторону вашей жизни и деятельности.

Если вы умеете работать со своими субличностями, доверьте им командование фронтами. Во–первых, оно приобретет субъективный характер. Во–вторых, у вас освободится время для принятия решений. В обыденном языке это называется: «а некоторые вещи я делаю автоматически». В самом деле, вы же не думаете, как сохранять равновесие при ходьбе. Дифференциальные уравнения тоже можно решать, не думая — или почти не думая.

Карта нарисована. Пора переходить к детальной оценке позиции и планирование операций.

Рефлексия

Применив стратегический подход, мы, разумеется, анимизируем, то есть оживляем свои цели, трудности и проблемы. Конечно, если ваши сложности связаны с конкретными людьми, с противодействующим разумом, это не вызывает удивления. Но вам придется анимизировать, например, «английский язык», или «лишние килограммы», или понятие «социального капитала» — а это выглядит попросту глупо.

Однако вам нужно победить и реализовать свои цели, а не произвести на самого себя впечатление умного и образованного человека, чуждого всякой мистике. Опыт показывает, что ваш условный противник на игрушечной карте в жизни ведет себя, как самый настоящий противник — умный, хитрый и изворотливый. Не только вы ведете войну: наступаете, отходите, перебрасываете силы, сосредотачиваете войска. Он, Противник, делает то же самое. И не надо удивляться, если ваша тщательно спланированная операция будет сорвана, не начавшись, потому что неприятель упредил вас с развертыванием и перешел в наступление на сутки раньше.

С другой стороны — он отнюдь не сверхчеловек. Он не умеет читать ваши мысли, его силы могут превышать ваши, но они тоже ограничены. Его дивизии точно так же, как и ваши, устают от постоянного перенапряжения. Он тоже может ошибаться. Его можно «завести» — заставить снова и снова бросать войска на явно неприступную позицию. Его можно обмануть — вплоть до «заманить вглубь страны и подождать, пока начнутся великие русские морозы».

Нужно научиться постоянно смотреть на себя его глазами — это называется рефлексия. Нужно научиться смотреть, как он смотрит на вас. Нужно научиться его глазами смотреть, как вы смотрите, как он смотрит на вас — это называется многоуровневая рефлексия. Нужно научиться сверху смотреть одновременно на него и на себя. Это называется «позиция внешнего наблюдателя». Нужно научиться из иного пространства и времени смотреть на него, на себя и на вашего внешнего наблюдателя. Это называется «позиция квантового наблюдателя*. Нужно научиться вовремя прекращать наращивание этажей рефлексии, принимать решение и переходить к деятельности. Это называется «выход из рефлективной ловушки* или «выстраивание баланса рефлексия–деятельность».

Если бы рефлексия была единственным подарком военно–стратегического подхода к решению жизненных проблем, этим подходом уже стоило бы увлекаться. Рефлексия — очень сильный способ мышления. Некоторые даже считают, что рефлексия, умение увидеть себя со стороны и управлять позицией, с которой вы смотрите на себя, это и есть мышление, и другого не бывает.

«Включенная» рефлексия очень сильно меняет жизнь и в чем–то делает ее менее свободной и менее приятной. Она не одобряет импульсивные реакции, так называемое «естественное поведение». Вообще один из главных секретов войны заключается в том, что надо заставить противника действовать естественно, а самому действовать правильно.

Это значит, что если вам предложили бесплатный сыр, вы начинаете искать мышеловку. Если близкий человек бросил вам в лицо обидное замечание, вы вместо того, чтобы ответить резкостью, задаете себе вопрос, кому выгоден этот конфликт? Кто его провоцирует? Уж не Противник ли? Он ведь заинтересован в любом бессмысленном конфликте с вашим участием. Но тогда на что он рассчитывает и не придется ли вам поступить совершенно по–другому?..

Сознание того, что вы поступаете правильно, а не естественно, не снимает обиду и раздражение. Военное мышление делает вашу жизнь эффективной, но менее свободной и менее спонтанной. В совокупности это означает — более напряженной и менее счастливой.

Я не знаю, почему Противник, часто неодушевленный, ведет себя, как свободный, обладающий волей и собственными целями разум. Может быть, дело в том, что Противник неразрывно связан с вами и индуктивно обретает какие–то свойства вашей психики. Конечно, здесь имеются в виду высокоорганизованные структуры, связанные с личным бессознательным — ваша «теневая», «негативная» личность, «анти–личность». Может быть, Противника порождает коллективное бессознательное и его организующие структуры — информационные объекты. Наконец, возможно, причина заключена в том, что война представляет собой древний динамический сюжет, развивающийся по своим собственным законам — ив частности, подразумевающий обязательное взаимодействие двух конкурирующих разумов. На практике эти варианты не слишком различаются, а военное мышление не склонно погружаться в обсуждение причинно–следственных связей, понимание которых не оказывает влияния на принимаемые решения.

Оценка позиции

Итак, стратегическое мышление проявляет себя в обыденной жизни через ранжирование проблем и целей и увязывание частных задач в единый план или проект. Это мышление «по построению» схематично и геометрично. Оно в обязательном порядке включает в себя понятие связности, как основы оценки позиции. Оно содержит идею развития, которая проявляется двояко: через метафору времени — как «счетных дивизий», и через метафору темпа — как такта преобразования позиции.

«Позиция» есть то, что получилось в результате вашей работы с условной картой. Это состояние системы «война», вашей личной войны с Текущей Реальностью, в какой–то фиксированный момент времени. Позиция характеризуется соотношением сил с учетом их состояния и связностью.

Позиция тем больше связана, чем быстрее вы можете перемещать свои силы вдоль линии фронта. Хотя ваши дивизии формальны, они достаточно инертны. Попробуйте, хорошенько втянувшись в спортивные тренировки, резко бросить их и направить высвободившиеся «дивизии» на изучение математики. Боюсь, как минимум неделю вы уже не будете тренироваться — но еще не будете учить математику, по крайней мере, не сможете делать это эффективно.

Проще перекидывать войска между близкими проблемами — например, с математики на физику или вообще с одной учебы на другую. Труднее осваивать совсем новые формы познания. Совсем тяжело — новые формы деятельности.

Есть и понятие «отрицательной связности». Например, вас отчислили из университета, но вы пытаетесь сохранить за собой место в факультетской сборной команде. Практически речь идет о снабжении окруженной противником группировки. К чему приводят такие ошибки, читайте в сюжете «Сталинград!». Кстати, это не значит, что отказавшись совершить ошибку, вы не сделаете еще большей ошибки…