Инквизиция: Омнибус - Дэн Абнетт

— Может у меня и нет кровной связи, но я всегда посвящал себя ордену. Ты не можешь отрицать этого.

Мур приставил дуло к голове Сабтаха.

Мраморный помост снова возник в сердце храма, окутанного клубами пара. Диск весом в пятьдесят тонн со всей силы рухнул на пол, что вызвало дрожь в некоторых частях корабля.

Как только пыль рассеялась, на помосте стоял только Мур. По мрамору растекались внутренности и кровь. Отделения окружили помост, нацелив оружие на колдуна. Мур взмахом руки остановил их.

— Волны и течения нематериальной реальности выбрали меня своим хранителем, — произнес он.

Некоторые из Горгон среагировали медленнее, чем хотел Мур, нерешительно отдавая воинское приветствие. Были и те, кто вовсе не повиновался.

Их шлемы, похожие на кричащие лица, могли скрывать удивление, или даже страх. Мур запомнил тех, кто отказался подчиняться ему, и вскоре он покарает их.

Но сейчас ему нужно было обратить внимание на более важные дела. Воздух варпа влиял на него. Возможно, ему даже понадобится отдых. Колдун мог себе это позволить в качестве магистра ордена.

Варсава еще ни разу не руководил людьми в бою, но понимал, что их манера путешествия отражала их готовность к бою, которая не подходила для кампании. Медленные и неорганизованные люди быстро уставали и не могли двигаться с нужной скоростью.

Они путешествовали уже четыре дня и пять ночей и, наконец, достигли терракотовых равнин на севере. Поезда, двигавшиеся по почти двухкилометровой пыльной местности, сопровождались всадниками. Стада коз тащились позади. Конвой представлял собой бесформенную массу. Было удивительно, что враг еще не атаковал их.

Варсава ехал впереди. Его тело было слишком большим, чтобы поместиться в вагоне, поэтому он сидел на крыше, наблюдая за пейзажем сквозь старый выдвижной телескоп.

Когда-то Гаутс Бассик был индустриальным миром. Варсава замечал остатки строений, наполовину похороненных под песком и сажей. Здесь были литейные, газоперерабатывающие заводы, рудники и миллионы километров труб. Строения напоминали мавзолеи.

Кочевники сталкивались с мертвецами, но те бродили мелкими группами и не составляли особой проблемы. Наездники уводили их от конвоя и прекращали их существование выстрелами в голову.

На третий день путешествия вернулись напуганные разведчики. Они заметили патруль, состоящий из двадцати крупных мужчин в капюшонах, обутых в серые ботинки: взвод гнилостных пехотинцев. Это была прекрасная возможность показать кочевникам, на что был способен десантник Хаоса. Варсава остановил конвой и приказал разведчикам привести его к лагерю врага. С дистанции пятьсот метров Варсава расстрелял пехотинцев, пока те спали. Шестеро были мертвы еще до того, как вспомогательные силы врага поняли, что их обстреливают. Он пристрелил еще четырех, когда те попытались обнаружить вспышки болтера. Пока пехотинцы неуверенно пытались открыть ответный огонь, Варсава уложил их одного за другим четкими выстрелами в грудь. Вся казнь заняла не больше минуты, и Варсава даже не сменил обойму с тридцатью зарядами.

К тому времени как он вернулся к конвою, слух о его подвигах уже распространился среди кочевников.

Люди разобрали оружие врага как трофей, а некоторые даже не знали, как им пользоваться. Теперь они были целиком и полностью очарованы десантником Хаоса. Они действительно полагали, что Варсава приведет их к победе.

Кочевники разбили лагерь среди бесплодных земель, окруженных живой стеной кактусов. Двадцать тысяч человек готовились к войне.

Пока племена отдыхали, Варсава бодрствовал. Он обсуждал планы атаки с вождями до поздней ночи.

Согласно тактическим картам и отчетам разведчиков, они были в центре территории врага. Обнаружение противником такого количества людей было лишь вопросом времени.

Варсава понимал, что им оставалось лишь выстроить оборону. Он знал, что их опрокинут, но по крайней мере они нанесут значительный ущерб планам противника.

Стояла жара. Солнца планеты были в самом зените. Температура достигала пятидесяти градусов по Цельсию.

В лагере кипела бурная деятельность. Поля кактусов образовывали естественные укрепления, и кочевники занимались готовкой, уборкой и стиркой. Некоторые вожди пытались подослать к Варсаве своих близких, чтобы те помыли его, возможно надеясь получить частичку удачи.

Варсава отправлял их обратно. Он отобрал нескольких воинов во главе с Гумедом и приказал им собираться в дорогу. Пока в лагере готовились встретить врага, Варсава решил проехать дальше и разведать обстановку.

Он также запросил транспортное средство, способное удержать его вес и двигаться с достаточной скоростью. Воины горели нетерпением выполнить приказ Красного Бога.

По его возвращении Варсаву ждал вагон с четырьмя огромными колесами, обшитый тяжелыми шерстяными коврами.

Рельсовая рама образовывала каркас безопасности с открытым газовым двигателем. Варсава не знал возраст этой машины, но предположил, что она относится к доколониальному периоду. Несмотря на стремление кочевников сохранить машину, годы брали свое. Большая часть каркаса безопасности была изъедена коррозией, а блок двигателя покрыт ржавчиной в некоторых местах. Каким-то образом шаманы, используя древние знания и примитивные навыки ремонта, сохраняли жизнь в этом механизме.

Когда Варсава уселся на кожаное сиденье, машина заскрипела, но двигатель послушно пришел в движение. В данной ситуации Варсава считал этот транспорт ценным приспособлением. Восседая на древней машине, Варсава покинул лагерь с горсткой воинов.

Глава 14

По мнению Варсавы бесплодные земли на севере представляли собой гористый, бесформенный участок местности. На пути их следования из раза в раз повторялись унылые пейзажи. Но для кочевников местность выглядела, словно открытая книга, ведь они знали здесь каждое дерево и каждый камень.

Они прошли шесть километров пока не достигли зарослей иссохшей акации. Они ничем не отличались от остальных, встречавшихся им ранее. Однако именно эти три куста имели большое значение для кочевников. Варсава внимательно слушал их пояснения, собирая информацию в базу данных, встроенную в шлеме.

Дерево, говорили они, указывает на хорошо известную дорогу — линию, которую Варсава едва различал под слоем песка. Убедившись, что здесь не проходили мертвецы или Гнилостная пехота, кочевники продолжили путь.

Воины, некоторым из которых лишь недавно исполнилось десять лет, показывали следы различных животных: птиц с огромными когтями, коз, змей. По глубине и размеру следов они могли легко определить, что это было за животное и куда оно могло пойти.

В течение двух часов патрулирования окрестностей Гумед обнаружил несколько размытых следов на песке, словно кто-то бежал в противоположном направлении. Исходя из размера шагов, Гумед определил, что многие из бежавших были ранены, один из неизвестных оставил наиболее заметный отпечатки ног.

— Ранения, — заявил Гумед, убирая палец с отпечатка следа. — Много ранений.

— Скажи мне, что это значит, — произнес Варсава, полагаясь на опыт кочевника.

Варсава был профессиональным следопытом. Усовершенствованная память позволяла ему хранить знания для выживания на семидесяти восьми формах ландшафта. Однако эти следы были за пределами его знаний.

— Птицы-хищники. Они редко получают ранения, и если получают, то не так много. Их атаковали, — произнес Гумед. — Видите здесь? Следы указывают на то, что кто-то убегал. Птицы убегали от чего-то на север. Немного самцов, слишком много самок и птенцов. Это говорит мне о том, что многие из самцов были убиты, защищая остальных.

— Это свежие следы?

— Им не больше суток. Чтобы не атаковало этих птиц, оно находится в двух сутках отсюда, может меньше.

Варсава понял. Вне бесплодных земель ничто не могло угрожать устрашающим хищникам, кроме еще чего-то более устрашающего. Похоже, в птиц стреляли, или что-то вступило с ними в короткую стычку. Побежденные хищники бежали на юг, прочь от противника.

— Значит у нас мало времени. Враг близко, — произнес десантник.

— Мы должны предупредить лагерь.

Варсава улыбнулся и поднял болтер в воздух.

— Мы вернемся к сбору.

Кочевники были наготове, когда пришел враг. Противник двигался через поля кактусов прямо на жителей равнин. Четыре тысячи гнилостных пехотинцев, сопровождаемых легковооруженными орудийными платформами. Эхо от скрипа гидравлики и рокот двигателей разнеслись по бесплодным землям. Позади них спокойно двигалась рота чумных десантников.

Двадцать восемь воинов, включая знаменосца, несшего тяжелый штандарт Нургла.