Бег сквозь лабиринт - Татьяна Величкина

Тэлль вызвал меня внезапно, под предлогом того, чтобы снять печать наказания нависшего надо мной как Дамоклов меч, каким он оказался коварным я понял слишком поздно. Я не видел, как они сделали это, но… сам хоронил Ариетту, Мари и Дилейн, хоронил вместе со всем тем, что было во мне. Я не мог рассказать тебе всего этого, но носить в себе эту боль я не в силах, поэтому я не могу вернуться в СННПИ, они ликвидируют воинов тьмы, которые принесли в жертву все то, что когда-то любили.

— Но Тэлль обманул тебя, ты ведь никогда бы не сделал этого.

— Кто мне поверит? Лекс?! — он криво усмехнулся, — я столько натворил за последние годы, что Маги Света меня никогда не простят, они скажут, что было бы лучше просто умереть и не ввязываться в дела с Тэллем, так они и скажут…

Его слова прервали раскаты грома или что-то похожее на него.

— Что это?! — Натали испуганно прижалась к нему.

— Не уверен, но очень похоже на мантикору.

— На кого? — непонимающе спросила Натали.

— Лучше бы тебе не знать, моя маленькая, — он осторожно подкрался к окну и бросил взгляд наружу, туда, где по заснеженной мостовой вышагивали ужасные чудовища, ими управляли маги, и Антон понял, что это были далеко не светлые силы. По улице снова пронесся ужасный рык, от которого стекла задрожали, и Натали, забившись в угол, обхватила колени руками. Антон, обернувшись, посмотрел на нее и, приложив палец к губам, продолжил свое наблюдение. Монтикоры, сверкая своими огненными глазами, свирепо поглядывали по сторонам, шумно втягивая морозный воздух ноздрями. Их огромные ужасные хвосты с жалами, загнутые над спинами были готовы к атаке в любой момент.

Антон вернулся к Натали и, вынув из кармана Дестилятор, кивнул в его сторону.

— Что ты хочешь? — тихо спросила Натали, на что Антон свел брови и замотал головой, а на пыльном полу вывел слова «тихо, они могут услышать».

Она посмотрела в зеркало, потом в его глаза и, мигнув, нырнула в холодный омут портала между мирами, крепко держа за руку того, кого любила больше всех на свете.

Они упали на грязный снег, который был утоптан тысячью ног и копыт. Натали огляделась по сторонам и почувствовала. Как в воздухе пахнет дымом.

— Где мы, не понимаю, я хотела попасть…

— Я тебе сказал, что мне нельзя появляться в СННПИ, — Антон помог ей подняться, — мы в окрестностях пригорода, по всей видимости, тут прошла не одна когорта, а легион, как минимум.

Он поднял с земли снег и поднес к лицу, принюхавшись, — пахнет серой и какой-то дрянью, что добавляют черные маги в свои огненные мечи и шары. Это значит, что город в опасности…

Он посмотрел на Натали и, взяв ее за руку, двинулся к лесу.

— Мне надо немного прийти в себя, а потом я сделаю все, как ты захочешь, однако я не уверен, что Лекс поймет мои доводы.

— Все будет хорошо, — она прижала его холодную руку к губам, — замерз?

— Немного. В лесу есть одно место, где мы можем выспаться, и перекусить, а потом отдадимся на волю судьбы.

— Я так рада, что нашла тебя, — Натали крепко поцеловала его в губы, — ну, идем, надеюсь, у нас еще есть время.

Тэлль был в бешенстве, он не мог связаться с Философом, видимо он попал в руки СННПИ и теперь ему будет некого натравливать на своих врагов, как ни как Философ был его личным наемным убийцей. Аркад и не догадывался, что Натали так легко ускользнет из его рук, как ему не хотелось силой забирать ее свет, от этого, он терял свои магические свойства, сияющая должна сама предложить себя, вот в чем была вся проблема. Мир был готов вот-вот рухнуть, сотни чудовищ из преисподней бродили по опустевшим улицам городов, ведомые верными центурионами тьмы. Тэлль понимал, что он может потерять контроль над Темным отражением и тогда, его власти здесь придет конец. Однако он не сильно печалился, миров много, и «сияющие», наверное, найдутся еще. Он вспомнил Натали и вновь почувствовал, то забытое чувство, когда единожды встречал уже такую, которая подарила ему вместе со светом любви свою жизнь, а потом ушла в мир мертвых, потому, что никто не сможет выжить, кто знает, как сильна и ужасна жажда Тэлля. Именно поэтому Лекс не хотел отдавать ему последнюю из рода валькирий.

Как она могла оказаться в мире лишенном магии, думал он, может быть, ее туда занесло какими-то неведомыми даже мне силами. Они отдадут ее мне, не захотят, чтобы город превратился в руины, а ждать я не могу больше.

Тэлль, поморщившись, откинул полу халата, взглянув на страшную, покрытую струпьями рану на ноге. Она не заживала уже несколько лет, Аркад получил ее во время поединка с верховным магом «Радужного отражения» и не смог снять проклятия, наложенного противником. Тот был сильнее его, и в его ауре заключалось намного больше потоков света, чем потоков тьмы Тэлля, несмотря на значительный перевес, ему удалось победить старейшину «Радуги» — Корриода Вайнара. Но тот оставил ему посмертный подарок, который если не принять действенных мер убьет его. Поэтому Тэлль торопился найти сияющую, он теперь очень хотел жить и вернуть себе всю некогда огромную власть.

Его размышления прервал звон разбивающегося зеркала, в которое ввалилось что-то черное и лохматое. Тэлль инстинктивно отскочил от стены и увидел, что к его ногам поскуливая, ползет черный волк. Его лапы были изранены и на полу оставались кровавые отпечатки, постепенно волк начал обретать человеческие очертания и в раненом человеке Аркад узнал Философа.

— Матвей? — Тэлль недоуменно приподнял брови. — Я уж думал, что не увижу тебя.

— Простите, хозяин, — Философ раболепно припал к ногам Тэлля, — это все она, с ней сюда прибыл наш старый знакомый, следователь из Красноярска Комисаров. Лекс и Элейн сделали из него Дека, вы понимаете, что не каждый может стать Деком. У него большая сила и боюсь, что нам может, нанесен удар, о котором мы и не догадываемся.

— Иди ко мне мой верный пес, — Тэлль похлопал рукой по дивану, Матвей привычно, не вставая на ноги, подполз к нему и, забравшись на мягкие подушку, пачкая их кровью, прижался к своему хозяину.

— Я видел, сколько волшебных существ перекинулось на сторону света, те, которые раньше были с нами, даже гоблины и орки…

— Ничего, у нас есть еще ресурсы, — Тэлль потрепал густую шевелюру Философа, — Таерт, Таерт, мой несчастный раб, — Аркад улыбнувшись, посмотрел, как на глазах стали затягиваться раны на теле Матвея, — тебе лучше?

— Да хозяин, спасибо.

— Мне не жалко магии для верных слуг.

Поднявшись с дивана, Тэлль набросил на полуобнаженное тело Философа плед и добавил, что тому надо поспать.

— Пилс, тебе станет гораздо лучше.