Сердце бури (СИ) - "Раэлана"

— Не стану спорить с вашим утверждением, хотя и нахожу его оскорбительным, — спокойно и даже весело отозвался тот. — Однако я видел это дитя своими глазами. Совсем недавно она стояла передо мной, как и вы сейчас. Такая юная. Такая прекрасная. Источающая Силу. Сверкающая, подобно мириадам звезд. Поверьте мне, Лея, увидев ее… его я не мог ошибиться. Скажите, не показалось ли вам с самого начала подозрительным, что Сила пробудилась в этой девочке так внезапно и мощно? И — что особенно любопытно — как раз в то время, когда рядом был ваш сын. Этот олух, который напрочь не умеет управлять своими чувствами. Не умеет закрываться, ограждать себя… Пока никому не известная мусорщица с Джакку вдруг открывает в себе способности одаренной, потомок Избранного, прославленный воин Силы начинает слабеть — это происходило на ваших глазах, вы видели все, но не догадались сопоставить одно с другим?

Лея по-прежнему пыталась не допустить даже мысли, что в словах врага может быть толика истины.

— Призовите сына, генерал, — настаивал Сноук. — Я знаю, стоит вам мысленно воззвать к нему, попросить о помощи — и Кайло явится в цитадель. Он привык действовать сгоряча, под влиянием импульса. Наверняка, он не заставит себя ждать.

— Его будет поджидать ловушка?

— Да, — не стал отрицать Верховный.

— Вы сделаете его пленником?

— Может быть. Но обещаю вам, он будет жить. Его смерть не только не нужна мне, но и крайне нежелательна. Как-никак, мальчик — официально объявленный наследник Дарта Вейдера. И пока большая часть наших союзников еще не знают, что он решил переметнуться.

— А что ему оставалось? — зло спросила генерал. — Пока он был в заточении, в наручниках, он молил вас о помощи. Когда его допрашивали, пичкали наркотиками, избивали, когда приговорили к смерти, Бен молил вас о помощи — не о спасении, нет. Он лишь ожидал вашего совета, вашей поддержки. Но вы были глухи.

— Что ж, — заключил Сноук, — мы оба предали его. Это трудно отрицать.

— Я по крайней мере была рядом. Я пыталась помочь, пыталась сделать хоть что-то. Когда его пытали, я ощущала его боль, как свою. — Лея говорила яростно и отчаянно, широко раздувая ноздри. Ее грудь вдруг опалило обидой — как ни странно, это была обида за сына и его обманутую веру. — Но вы… вы просто избавились от него. Выбросили, как измятый кусок бумаги. Так что вам нужно от него теперь? Снова превратить в раба? В живую эмблему зла? Нет, Рэкс, я не позволю вам манипулировать Беном.

— Иначе ваш сын погибнет, — напомнил тот. — Чары этой девочки уничтожат его. Она не виновата в этом, однако ее дар рано или поздно потребует новой жертвы, и если Кайло в это время окажется поблизости…

Только теперь несчастная мать подняла на искусителя больной, усталый взгляд. О Сила, что он делает?! Он льет масло в огонь, который и так уже полыхает вовсю.

— Нет, — повторила она негромко, но твердо. — Ни при каких условиях, что бы вы ни говорили. Вам не удастся схватить моего сына. По крайней мере, не с моей помощью.

Верховный лидер задумчиво поглядел на нее — и уже через мгновение бесстрастно кивнул.

— Как вам угодно. Думаю, когда вы прибудете в цитадель, мы еще вернемся к этому разговору. И не единожды.

— Можете не трудиться, — Органа усмехнулась уголком рта. — Своего мнения я не изменю.

— Посмотрим. Как бы то ни было, ваши детишки оба знают, где находится моя резиденция и наверняка догадаются, где искать вас. А значит, с вашей помощью или нет, но однажды они явятся, чтобы вас спасти. Явятся, скорее всего, вдвоем. И если за безопасность вашего сына я еще могу ручаться просто потому, что, как уже было сказано, он нужен мне живым, то девочка обязана будет или покориться, или проститься с жизнью. С такой мощью ее опасно оставлять в живых. Если она решит, что мы с нею — враги, я сделаю все, чтобы уничтожить ее, пока это еще возможно. Подумайте об этом…

***

То, что Лею Органу удалось застать в столице и захватить живой, генерал Хакс справедливо считал огромной удачей, едва ли не самой потрясающей за всю Корусантскую кампанию. Он распорядился, чтобы до прибытия на Бисс пленницу стерегли с особой тщательностью. Слабость Органы помешала поместить ее в энергетическую ловушку, как это сделали с той девицей с Ач-То; врачи однозначно заявили, что вероятность второго сердечного приступа еще велика, и куда разумнее будет держать их пациентку — если только генерал в самом деле намерен довести ее до Бисса — в медицинском отсеке. У Хакса попросту не нашлось аргументов против, но уж в медицинском-то отсеке он приказал принять все мыслимые меры предосторожности: дефлекторные щиты, круглосуточная охрана и, разумеется, камеры слежения.

Каждую секунду генерал Органа находилась под наблюдением. Иной раз в одиночестве, не находя себе места, она металась из угла в угол, словно дикий зверь, посаженный в клетку. В какой-то из таких моментов она поймала себя на мысли, что вот так же вел себя Бен, когда она, мать, держала его под замком, под камерами, — и от мысли этой Лее сделалось и смешно, и горько. Вероятно, это не простая случайность, а справедливое воздаяние неведомой воли?

И точно так же металась Лея сейчас, после разговора с Верховным лидером, когда Фазма и еще двое конвоиров проводили пленницу, бледную и обозленную, назад, в ее палату, которая одновременно выполняла функции тюремной камеры, и заперли дверь. Органа чувствовала, что тело ее горит, как в лихорадке, а ноги опасно подкашиваются — и все же продолжала ходить туда-сюда с упрямой решительностью. Она просто не могла заставить себя сесть, ведь «сесть и успокоиться» странным образом означало сейчас для нее «сложить руки», «сдаться».

Как ни удивительно, но первым бессознательным ее порывом было в самом деле позвать Бена — не для того, чтобы просить выручить ее, а всего лишь затем, чтобы мать могла убедиться, что с ее ребенком вопреки страшному рассказу Сноука все хорошо. Теперь, когда Бен был открыт для нее и мог ее услышать, казалось, сама Сила велит ей обратиться к нему…

Однако генерал тут же оборвала сама себя. Нет! Эта полумертвая тварь, в конце концов, права. Бен никогда не умел сдерживаться. Стоит ей дать о себе знать — и сын, конечно, примчится за нею на Бисс, даже если она попросит его не делать этого.

Наконец Лея немного замедлила шаг и, отдышавшись, принялась думать, как ей быть.

Да, такого она и вправду не могла себе вообразить. Самое очевидное, для чего она могла понадобиться главе Первого Ордена живой — это публичная казнь, которая стала бы демонстрацией окончательной победы над Новой Республикой и еще раз потешила бы не в меру разросшееся тщеславие генерала Хакса. Но оказалось, у Верховного лидера совсем другие планы, предвидеть которые у нее просто не хватило бы фантазии. Выходит, она, Лея, должна стать приманкой для несчастных детей — для Бена, которого Рэкс мыслит своей собственностью, и для Рей, которую искаженное воображение бывшего гранд-адмирала мнит каким-то древним ситхским божеством.

Нет, что бы там ни думал себе Сноук, нельзя допустить, чтобы его план претворился в жизнь. Лея еще помнила последнюю ошибку Люка, когда тот вообразил ее сына, своего ученика и племянника, некой жертвой Тьме во имя торжества Света — и отправил юношу прямиком в руки врага. Ошибка, которая дорого обошлась им всем. И сейчас, вспоминая этот горький урок, Органа говорила себе, что никогда не поступит, как брат. Даже если ее сыну в самом деле угрожает таинственная темная сущность, дотоле дремавшая в песках тысячи лет, пусть так. Но по крайней мере Бен останется волен самостоятельно решить свою судьбу вместо того, чтобы вновь сделаться рабом или пленником.

Но если в Рей действительно скрыта опасная сила, сумеет ли Бен распознать ее? Быть может, все-таки стоит предупредить его, приоткрыть завесу ментального щита. Совсем ненадолго…

Проклятье! Теперь эта мысль не даст ей покоя. Воистину, Галлиус Рэкс знал, на что давить.

Вдруг дверь открылась вновь. Ее слабое шипение отвлекло Органу от судорожных размышлений и заставило повернуть голову.