Владетель Мессиака. Двоеженец - Ксавье де Монтепен

— Умереть! — с ужасом повторила маркиза.

— Да, возле него… возле этого трупа, о котором вы не проронили и слезинки, а если бы он мог вас спасти, то вы поверглись бы перед ним в прах… Итак! Смерть вас снова соединит!

— Нет, о, нет!… — кричала молодая женщина, ломая руки. — Вы добры… вы простите меня…

Маркиз пожал плечами.

— Нет, сударыня, вы безумны, — сказал он. — Если вы еще веруете в Бога, то молитесь ему скорее!

— Ради самого неба, сжальтесь надо мною…

— А вы? Разве вы жалели меня, приговаривая к смерти?

— О! Я сознаюсь в своем преступлении, но вы сами же сказали, что я безумная… Вы не убьете меня… нет, вы слишком великодушны… разве мужчина может убить женщину!…

— Того требует правосудие!…

— Оставьте мне жизнь, — говорила Хильда, падая к его ногам. — Я уеду отсюда… буду жить далеко… Вы никогда меня более не увидите, никогда ничего про меня не услышите… Вы молчите… вы мне не отвечаете… Вы хотите моей смерти!…

— Да… Это решено!

Хильда, как сумасшедшая, принялась метаться по комнате, она кричала раздирающим голосом:

— Спасите! Спасите! Меня убивают!

— Вы прекрасно знаете, что этот дом стоит в уединении, — усмехнулся маркиз. — Вы знаете, что здесь никого нет, ваши крики напрасны, вас никто не услышит!

Хильда смолкла. Де Салье протянул руку к пузырьку с приготовленным Жераром ядом.

— Вот ваша смерть! — сказал он. — Это предназначалось для меня… теперь это выпьете вы!

Хильда отступила в ужасе и сказала слабым голосом:

— Это яд…

— Я должен был выпить его завтра, так вы выпьете его за меня сегодня…

— Никогда!

— Я подожду…

— Эта смерть ужасна… она слишком мучительна… я не хочу страдать!

— А меня вы хотели заставить страдать — меня, который не сделал вам никакого зла!

— Убейте меня лучше вашим кинжалом, вашей шпагой, но только не требуйте, чтобы я приняла яд…

— Тогда выбирайте между ядом и огнем…

— Огнем!

— Через четверть часа не останется и следа этого проклятого дома… По моему приказанию Мало подожжет его… Пламя поглотит все…

— Сгореть живой! О, нет, нет!

— Так пейте!

Хильда с бешенством схватила поданный ей маркизом пузырек.

— А! Я вас ненавижу! — прошептала она сквозь стиснутые зубы. — Я вас ненавижу! Слышите, я умираю и повторяю вам в глаза: я вас презираю!

С этими словами она выпила яд и упала на колени.

Маркиз отвернулся.

В комнату вошел Мало.

— Маркиз! — сказал он. — Пора уходить…

— Поджег? — спросил маркиз.

— Да!

— Все выходы заперты?

— Все…

— Идем… А вы, сударыня, молитесь Богу… Он милосерден и простит ваши прегрешения.

Хильда подняла голову и прошипела:

— Убийца! Убийца!

— Молитесь! — повторил маркиз и выбежал из комнаты. Мало запер за собой дверь и последовал за господином.

Маркиза осталась одна около трупа Жерара. Белые облачка дыма показывались в щелях пола, наполняя комнату. Становилось трудно дышать, не хватало воздуха. Красное пламя освещало окно. Раздавался глухой треск, жара становилась невыносимой.

«Он сказал правду, — подумала молодая женщина. — Пожар усиливался… вот смерть… она приближается… я ее уже чувствую… в глазах туман… все члены без движения… сердце перестает биться… Скорей бы умереть… Огонь!… Сгореть живой… это ужасно!… Это окно… выскочить из него…

Она хотела было приподняться, но силы изменили ей, и она снова упала и застонала, повторяя отрывистые фразы:

— Я не хочу… я не могу… Нет надежды… смерть… смерть…

— Нет, — ответил слабый голос. — Нет… возьми это, Хильда, выпей… это возвратит тебе жизнь…

Сделав большое усилие, Хильда обернулась. Она увидала возле себя Жерара. Бледный, истекая кровью, он протягивал ей слабою рукой пузырек с красной жидкостью.

Де Нойаль очнулся не более как с минуту тому назад, он приподнялся и тихо дополз до шкафа, из ящика которого достал противоядие. Маркиза с криком радости и надежды схватила спасительный пузырек и жадно выпила противоядие.

— Да, — воскликнула она, — ты сказал правду, Жерар… это жизнь! Жизнь!

— Нельзя терять время, — перебил ее де Нойаль. — Жизнь возвращена, а вот тебе свобода!…

Он ползком дотащился до одного из углов комнаты. Рука его прижала невидимую для глаз пружину.

Внезапно отворилась потайная дверь, которая вела в темный, узкий проход.

— Это выход в сад… — прошептал он. — Беги, Хильда, спеши!…

— Бежать без тебя, — возразила маркиза. — Никогда!…

— Для меня все кончено… я умираю… прощай!…

— Ты спасаешь меня, а я тебя покину?… Никогда… Пойдем вместе… или я остаюсь…

— Ты видишь, Хильда, я не могу, я умираю… Спасайся…

— Ты будешь жить!… Я хочу, чтобы ты жил. Нам нужна жизнь: мы должны отомстить!…

Маркиза схватила Жерара за плечи и потащила его через потайную дверь.

Через час дом, служивший театром этой ужасной драмы, рухнул, объятый пламенем.

Маркиз де Салье, увидав, что все кончено, сказал своему слуге:

— Теперь я смело могу смотреть всем в глаза: моя честь спасена… Я отомщен…

Часть вторая

Глава I

ДУЭЛЬ

Прошло четыре года после рассказанных нами событий.

Вскоре после ужасной ночи маркиз де Салье предпринял путешествие заграницу в сопровождении своего верного слуги Мало; путешествие это продолжалось несколько месяцев.

По возвращении маркиз объявил, что имел несчастье лишиться своей любимой жены в Италии; поэтому случаю он даже носил глубокий траур. Все знакомые и родные поверили ему на слово, старались утешить несчастного вдовца, который, казалось, обожал свою жену. Тем дело и кончилось.

В продолжение целого года маркиз был мрачен, грустен, подавлен горем; по окончании этого срока он вдруг преобразился: стал предаваться развлечениям, удовольствиям, снова сошелся со своими прежними друзьями и стал вести ту беззаботную жизнь, которую вел до своей женитьбы. Регент Франции, любивший и уважавший маркиза, предложил ему сделаться генералом в его свите. Тот воспользовался этим благоволением.

Маркиз был еще молод и очень красив, обладал хорошим состоянием, пользовался благосклонностью регента; поэтому не одна мать семейства, имевшая взрослых дочерей, тешила себя мыслью иметь его своим зятем; но де Салье решительно отказывался от всех блестящих партий. Его друзья так приставали и надоедали ему, предлагая то одну невесту, то другую, что он объявил раз и навсегда, что если кто еще предложит ему жениться, то он вызовет того на дуэль.