Демон Жадности. Тетралогия - Юрий Розин

Она замерла, удивленно глядя на меня.

— Спасибо… — она прошептала так тихо, что я почти не расслышал. — Думаю, за час ты правда не успеешь ничего натворить. А если что, я узнаю и…

— Знаю, знаю, — я махнул рукой, уже отворачиваясь. — Доложишь обо всем начальству. Но пока — партнеры?

Она кивнула, пряча деньги в карман.

Проводив ее взглядом, я поспешил в торговый квартал.

Продажа ядер артефактов и самих артефактов заняла меньше получаса. Хотя поглощение ядер Хроник уже было куда выгоднее, чем поглощение ядер Сказаний (маны из одного ядра я получил примерно три четверти от того, что смог бы получить от вырученного за него золота), выгоднее все-таки было продавать.

Получив на руки около трехсот пятидесяти тысяч, я потратил еще пятнадцать минут, чтобы поменять все кроме десяти тысяч банкнотами в банке на золото, купить представительного вида кейс, прорваться на Кризис Сказания, сложить в кейс остатки непоглощенного золота (где-то четыре тысячи золотых, чтобы создавалось впечатление, что в кейсе лежат зачарованные слитки на серьезную сумму), а затем поспешил на встречу с Яраной.

Она уже ждала меня, в новых сапогах и с новым мечом за поясом.

— Куда дальше?

— За красивой одеждой! — подмигнул я.

###

Бутик «Серебряная Нить» пах кожей, дорогими духами и властью. Продавщица в платье цвета воронова крыла оценила нас взглядом.

— Чем могу помочь? — ее голос звучал слаще меда, но глаза оставались холодными.

Я положил на прилавок несколько купюр.

— Нам нужно выглядеть так, будто мы родились в одежде за три тысячи золотых на одного. У вас есть тридцать минут.

Ее маска вежливости треснула, обнажив алчность. Три помощницы в белых перчатках тут же окружили нас.

Я выбрал костюм из ткани, сотканной с вплетением настоящего лунного серебра — при движении он переливался, как вода под тремя лунами. Рубашка — черный шелк с едва заметным узором. Платиновые запонки с руническими символами.

Ярана же оказалась сложным клиентом.

— Нет, — она отшвырнула пятое платье. — Это нелепо.

— Тебе идет красный, — заметил я, подбирая с пола шелковый шлейф.

— Мне идет броня и практичная одежда, — она скрестила руки на груди, растягивая шрам на левом плече.

В итоге компромиссом стало платье из темно-синего бархата, облегающее до колен, а затем расклешенное, с разрезом, позволяющим свободно двигаться.

— Ну? — Ярана сделала неуверенный поворот перед зеркалом.

Я поправил складку на ее плече. Она вздрогнула, но не отстранилась.

— Теперь ты выглядишь как женщина, которая может убить взглядом, — я ухмыльнулся. — И при необходимости — не только взглядом.

Оставив артефакты в номере гостиницы, мы, арендовав такси элитного класса, остановились у входа в ресторан «Яркая Ночь», сверкающего в вечерних сумерках огнями, как как бриллиант в оправе из черного мрамора. У входа толпились разодетые аристократы, томно обсуждая свои аристократские дела.

Метрдотель с лицом вырезанным из гранита преградил нам путь:

— Извините, но все столики…

Я положил ему в руку пятисотенную банкноту. Его лицо тут же расплылось в улыбке.

— … ваш столик готов, — он сделал шаг в сторону. — Пожалуйста, следуйте за мной.

Ярана схватила меня за локоть, когда мы проходили мимо возмущенных гостей.

— СКОЛЬКО ТЫ ЕМУ ДАЛ⁈

— Это для дела, — уверенно ответил я.

Наш столик находился на террасе под открытым небом, откуда открывался вид на весь город. Мы сели, я сразу заказал вино и закуски, вскоре официант принес меню с горячими блюдами.

Однако выбирать что-то Ярана была явно не намерена. Глядя на меня таким взглядом, будто хотела прожечь в моем лбу дыру, она наклонилась вперед через стол. Ее пальцы впились в крахмальную скатерть, оставляя морщины на безупречно белом полотне.

— Ты объяснишься сейчас же, — прошипела она, — или мне пришлось наряжаться в это дурацкое платье просто для твоего развлечения?

Принесли вино. Под яростным испепеляющим взглядом Яраны я оценил на цвет, запах и вкус налитую мне небольшую порцию, кивнул официанту, дождался, когда он наполнит бокалы. Медленно отпил, наслаждаясь терпким послевкусием.

— Месяц назад, — продолжила Ярана, понижая голос до опасного шепота, — ты говорил, что каждую монету пустишь на оперативные нужды. А теперь? — Ее рука описала круг, указывая на хрустальные люстры, серебряные приборы и официантов в шикарных ливреях.

— Во-первых, — провел я пальцем по ободу бокала, заставляя его звенеть, — ты в этом «дурацком платье» выглядишь так, что у меня перехватывает дыхание. Разве это не достаточная причина?

Ее щеки слегка подернулись румянцем, но глаза продолжали сверкать холодным гневом.

— Во-вторых, если бы ты читала дневник Зарога внимательнее, то поняла бы, зачем мы здесь, и не задавала бы таких вопросов.

Ярана нахмурилась.

— В смысле?

— В прямом. Твое платье, мой костюм, такси, «чаевые» для метрдотеля, дорогие вина и закуски — все это необходимо. Нам надо создать образ настолько богатых людей, насколько это возможно, чтобы к нашим личностям уже не возникло вопросов.

— Но для чего⁈

— Узнаешь после девяти, — Ярана резко повернулась к большим стилизованным часам на стене. Они показывали половину восьмого. — А до тех пор я тебе ничего не расскажу. Это будет твое наказание за невнимательность. Так что отпусти ситуацию, устройся поудобнее и позволь себе насладиться моментом. Вино очень рекомендую, давно такого хорошего не пил.

— На заданиях я не пью, — буркнула она, следя, как я наливаю себе уже второй бокал.

Я позволил напитку подышать, наблюдая, как свет от люстр из венецианского стекла играет в его глубине.

— Это не задание, — сделал я небольшой глоток, ощущая, как терпкие танины обволакивают язык. — Это ужин с прекрасной женщиной. Разве это не повод расслабиться?

Ее нос сморщился, но она не ответила, лишь отодвинула свой бокал подальше.

Пожав плечами, я подозвал официанта, заказал для Яраны воду и какой-то безалкогольный коктейль. Вскоре принесли закуски, а потом и горячее.

Устрицы с золотой икрой и лимонной пеной Ярана пробовала с выражением человека, ожидающего немедленного отравления. Но когда подали основное — мраморную телятину с трюфельным пюре и обжаренными побегами спаржи в медовой глазури, я заметил, как ее плечи постепенно расслабились, а поза стала менее скованной.

Хотя, манерам ей стоило бы поучиться. И это я говорил даже не с точки зрения человека, вынужденного два года пробыть поддельным принцем.

— Ты ешь, будто тебя месяц кормили армейскими пайками.

— Войска Коалиции считают изысканной кухней тушенку с черносливом, — она откусила кусочек, и ее глаза невольно расширились. Зрачки стали большими, как у кошки. — Ох… Это…

— Хорошо? — я склонил голову, скрывая улыбку.

Она не ответила, но принялась за еду с новым рвением, лишь изредка бросая на меня подозрительные взгляды, будто я подмешал