СТРУНА ИСТОРИИ - ГУМИЛЕВ Николаевич

Туда высадились римляне: сначала Цезарь, потом Септимий Север подчинили себе южную часть Британского острова. В северную часть — Шотландию — они не пошли, сочтя ее недостойной завоевания. По этому поводу очень неплохо выразился английский историк Тойнби: «Бог наказал Каина за братоубийство (Авеля убил) тем, что запретил ему останавливаться на одном месте, заставлял все время ходить по земле. Но Бог просто «упустил из виду», что есть Шотландия, — туда бы его засунуть и запретить оттуда выходить».

Понимаете, Шотландия — достаточно северная страна, Гольфстрим проходит мимо нее, и там постоянно сеет мелкий дождь. Растительность там — знаменитый вереск, который воспевают поэты. Ну, так-то он — ничего, но он никуда не годен, ни в какое дело не идет. Единственный способ выжить в тех местах, которые не поросли вереском, — пасти овец. И шотландцы, как и англичане впоследствии, стали скотоводческим народом. Они не земледельцы, их богатство — это были овцы. Местные шотландские племена, называвшиеся по латыни пикты,[532] что значит «разрисованные» (татуировки у них были), а по-древнему они — каледоняне,[533] и пришедшие из Ирландии — скотты[534] завоевали ту часть от Шотландии, которую не завоевали. И основали там свое Шотландское королевство.[535]

Но римляне заняли Британию, охраняли ее, собирали приемлемый налог. И бритты[536] решили, что им очень хорошо жить: воевать не надо, налог заплатить можно, порядок полный — вообще, ни о чем думать не надо.

И все было бы хорошо, если бы не падение Римской империи, если бы не нападение гуннов. Когда потребовались все войска, римский полководец Аэций[537] вывел из Британии римские легионы и использовал их для защиты римских границ, а тем сказал: «Живите сами и защищайтесь, как хотите. Мы вас достаточно защищали».

Это было в V веке.

А тут (в Шотландии. — Ред.), когда пикты и скотты стали нападать на этих бриттов, культурных и цивилизованных, «интеллигентнейших» бриттов, грабить их, убивать, жечь города и деревни, уводить женщин в плен, ну, тем — не понравилось: «Надо же — мы так хорошо живем, денег много. А они — такое безобразие делают. Давайте соберемся, отобьем их!»

«Нет, некогда, — говорили бритты, — нам некогда. Мы лучше заплатим деньги, — там устраивайтесь без нас».

И поэтому бритты пригласили двух вождей: саксонского — Горзу и английского — Хангиста (или Генгиста. — Ред.).[538]

Должен вам сказать, что саксонцы (здесь: племена саксов. — Ред.) жили вот в этом месте (Л. Н. Гумилев показывает на карте. — Прим. ред.) — в современном Ганновере, так что им до кельтов — рукой подать. Англы — это племя, которое жило в Шлезвиге, но они уехали сюда — в Англию, заняли Уэссекс, а их территорию захватили: частью — датчане, частью — немцы. Так что они все переехали туда и начали этих самых кельтов обижать. Они довольно быстро договорились с пиктами и скоттами и объединенными силами начали бить пригласивших их бриттов. Никогда не надо передавать право на самозащиту кому-то другому. Он будет плохо работать. А иногда и во вред. Так случилось и здесь.

Бритты спохватились, придумали себе миф о короле Артуре, который бьет этих проклятых германцев, — рыжих, волосатых, небритых, бородатых разбойников. Но это был миф. Может быть, и был какой-то король Артур, но никаких побед он не одерживал. Эти саксы из Кента и англы из Уэссекса (то есть с восточного берега), оттеснили кельтов до холмов Валлиса и Мерсии — это западный берег. (Мерсия — это марка, граница.)

При этом пришельцы (англы и саксы. — Ред.) так жестоко с ними обращались, что некоторые кельты, которые не могли этого переносить, убежали через пролив и поселились на полуострове Арморика, который стал называться Бретань. Вот здесь. И они всеми силами боролись против французов, в которых видели тоже германцев и которые были им тоже очень противны. Бретонцы это — не французы. Они до сих пор, кстати сказать, стараются показать, что они совершенно особые, за исключением тех случаев, когда нужно воевать. Тогда они воюют — за Францию. Но это — сейчас, а в те времена было не так, — они были противники, и — злейшие, противники французов.

Почему же малые дружины Генгиста и Горзы оказались вдруг сильнее многочисленного населения этой богатой страны? Экономически и технически саксы и англы были слабее романизированных бриттов, но этнически они были моложе. Потенция возраста дала им возможность получить перевес в борьбе с кельтами. Но там, где кельтское население не растратило былой воинственности (в осталых районах Британии — Уэльсе, Корнуэльсе и Шотландии), оно с успехом употребило ее на отражение чужеземцев.

Все было бы хорошо для этих германцев, которые победили кельтов, но на них стали нападать викинги.

Надо сказать, что предки современных западных европейцев были невысокого роста, коренастые, волосы каштанового цвета, — такие все шатены. Причем глаза карие, и вдруг произошла мутация в районе Северного моря. Появились у них дети, которые имели узкую талию, очень широкие плечи, высокий рост, голубые глаза, совершенно светлые волосы, румянец во всю щеку и — дикую свирепость. Это предки наших скандинавов, предки викингов.

Организованные викинги — датчане, например, датский король Канут Великий[539] подчинил себе Англию. Гамлета[540] вы все помните: Англия там изображена как место ссылки, куда направляют опального принца. Так оно и было при Кануте Великом, он объединил три страны: Британский остров, Датский полуостров и Норвегию. Но после его смерти они распались. Потому что все хотели самостоятельности, ведь это стремление очень ярко выраженных пассионариев — «Быть самим собой. Быть ни на кого не похожим. Стоять на своих ногах».

И поэтому норвежцы — не хотели датчан, англичане — не хотели викингов. Саксы и англы, увидев, что у них положение такое плохое, что им ничего не поделать, — объединились. Устроили восстание,[541] выгнали, в конце концов, викингов, но не надолго. Через поколение, уже в XI веке, те викинги, которые осели в Нормандии, забыли свой норвежский язык. Они переправились через Ла-Манш, разбили и саксонского короля Этельреда[542] и захватили почти весь остров — до Шотландии, и главное — за исключением Уэльса.

Уэльс сопротивлялся отчаянно. Но кончилось это все тем, что в 1006 году, когда Вильгельм Завоеватель[543] (а был он по происхождению норвежец, но его предки уже 100 лет жили в Северной Франции,[544] привел с собой очень много французских рыцарей и устроил им доходные места при дворе и в управлении. Вильгельм и его потомки нормандской династии помогали французам. И таким образом создалось королевство, которое получило название Англия, но в котором англичане — потомки англов — составляли меньшинство.

Уцелевшие кельты довольно спокойно относились к этим французским, вернее, офранцуженным завоевателям, потому что им так надоели англосаксы, что они считали: «те, конечно, тоже сволочи, но не такие». Благодаря чему власть офранцуженных нормандцев не встречала сопротивления на Британском острове. Пока не наступили очередные феодальные войны.

Графиня Матильда[545] поссорилась из-за престола со Стефаном Блуа.[546]

У них была жуткая гражданская война,[547] которая кончилась договоренностью. И вызвали на престол в Англию родственника графини Матильды — некоего Генриха Плантагенета[548] с роскошных берегов Луары, где он жил в Анжу. Он приехал, согласился (ну какой дурак откажется от королевского престола!) и привез с собой огромное количество уже не офранцуженных норвежцев, а чистых французов, самых натуральных. Когда королем Англии стал Генрих Плантагенет, — натуральный, природный француз, всюду стали протаскивать французов. И роздал им феодальные владения. Можно себе представить, как англичане лютой ненавистью возненавидели французов!

Особенные хлопоты доставляли кельты. Они были в Шотландии и в Уэльсе. Ведь Шотландию так и не удалось завоевать ни англосаксам, ни англичанам. А с Уэльсом уже позже, много лет спустя, при Эдуарде I[549] произошло следующее.