Дневная битва - Питер Бретт

– Меня уже тошнит от притворства, что верх – это низ, а черное – белое, – подхватил Гаред.

– Конечно нет, – ответила Лиша. – Но мы уязвимы в пути. Скоро вернемся в Лощину, а пока советую соблюдать осторожность.

– Эй, все в порядке? – спросил трактирщик.

Он принес новый поднос с напитками. Прибыл в обществе Гери, гласного Нортфорка, и травницы Нихоль.

– Лучше некуда. – Рожер пригласил их сесть. – Вечер остался бы без изюминки, не окажись я на грани смерти.

Гери моргнул, но сел, как и Нихоль.

– Что происходит, во имя Недр? Вы сказали, что они с вами, но мне больше сдается, что это вы с ними. Вас держат в плену?

Рожер знал, что от него ждут ответа, но мозг затуманился, он отупел и не находил слов. Лиша покачала головой, и жонглер был рад уступить ей первенство – по крайней мере, до того, как она открыла рот.

– Все сложнее, гласный, и тебя не касается, – заявила Лиша. – С нами ничего не случится. Женщина в белом – дочь красийского вождя…

Рожер напрягся и подался вперед. «Осторожнее», – подумал он.

– …и жена Рожера. После сегодняшнего вечера ни один воин не осмелится тронуть нас без разрешения шар’дама ка, а оно дойдет не скоро. К тому времени мы доберемся до Лощины и окажемся в безопасности. И – лучше подготовленными к грядущей беде, нежели население Нортфорка.

– Что это значит? – раскипятился гласный. – Вы говорите одно, поете другое, а показываете третье!

– Это значит, что сюда идут красийцы, – отрезала Лиша. – Если хватит ума не ввязаться в бой, они могут обойтись с вами не так жестоко, как с райзонцами, но результат будет тот же. Всех мальчиков заберут в учение для войны с демонами; всех мужчин превратят во второсортных граждан, а женщин – в третьесортных. В вашу деревню назначат наместника, и вы заживете по Законам Эведжана.

– И ты предлагаешь не воевать против них? – поразился Терн. – Стоять, как кобылы, когда они явятся нас сношать?

– Она предлагает вам бежать, пока не поздно, – вмешался Эрни. – Ваш поселок – у них на пути. Сделайте по уму – пожните все, что еще растет; упакуйте все, что сможете, и убирайтесь с дороги.

– И куда прикажешь убраться?! Моя семья живет в Нортфорке с незапамятных времен – как и большинство местных! Нам что же, взять и все бросить?

– Да, если вам жизнь дороже земли, – сказала Лиша. – Хотите остаться под герцогом – перебирайтесь в Лактон, если вас примут. Я еще несколько месяцев назад предупредила тамошних о наступлении. В озерном городе вы будете в безопасности – хоть какое-то время.

– Я видел озеро только раз и напугался так, что чуть не наложил в штаны, – признался Гери. – Вряд ли мы годимся для жизни в месте, где столько воды.

– Тогда отправляйтесь в Лощину. Мы пока не можем расширить ее досюда, но разрастаемся. Берем всех, разрешаем сохранить и общину, и предводителя. Вам выделят хорошие, надежно помеченные земельные наделы, выдадут меченое оружие и научат им пользоваться. Скоро это будет самое надежное место, не считая крепости герцога Юкора в Милне.

– И все равно всех крепких мужчин заставят драться, а в драке можно и голову сложить! – Гери сплюнул на пол.

– Эй! – вознегодовал трактирщик.

– Извини, Сим. При всем уважении к тебе, госпожа Свиток, мы народ простой и не горим желанием убивать демонов, как вы в Лощине.

– Может, проще похитить эту красийскую принцессу, – предложил Сим, – и выкупить город. Черные сволочи круты, зато нас больше.

– Вы этого не сделаете, – отрезал Рожер.

– Он прав, – подтвердила Лиша. – Тронете ее пальцем – и красийцы перебьют всех мужчин, женщин и детей, а Нортфорк спалят дотла. Оскорбление дама’тинг карается смертью.

– Сперва пусть поймают, – бросил Сим.

В руке Рожера сверкнул нож. Он схватив Сима за шиворот, припечатал к столу, приставил лезвие к горлу и прочертил тонкую кровавую линию.

– Рожер! – вскричала Лиша, но он и ухом не повел.

– Забудь о красийцах, – прорычал Рожер. – Ты не сделаешь этого, потому что она моя жена и я от нее без ума.

Сим с усилием сглотнул:

– Мастер Восьмипалый, это лишь пьяная болтовня. Я не всерьез.

Рожер хмыкнул, но выпустил его и спрятал нож.

Гери протянул Симу руку, помог выпрямиться.

– Ступай мести кабак и держи на замке свой придурочный рот. – Сим торопливо кивнул и поспешил прочь. Гери вновь обратился к Рожеру: – Приношу извинения, мастер Восьмипалый. В любой деревне найдется пара-другая тупиц.

– Ладно. – В жилах Рожера еще бушевал адреналин, но маска жонглера вернулась, и он сел за стол.

– Никто вас не гонит и не заставляет, – внушала Лиша гласному. – Но если останетесь здесь, окажетесь на пути бури, к которой не подготовлены. Ты видел, на что способен один разъяренный шарум. Представь, что на вас попрет десять тысяч, а с ними – сорок тысяч рабов-райзонцев.

Гери побледнел, но кивнул:

– Я подумаю. Спите спокойно. Здесь нет дураков искать неприятностей, а утром вы уедете.

Он резко встал, подал руку Нихоль, и они вышли из гостиницы.

– Его замучают кошмары, – предсказала Элона.

– А чем он лучше нас? – отозвалась Лиша.

В гостиницу вошел Каваль и привел с собой молодого шарума в полном боевом облачении, с копьем и щитом. Оба направились в покои Аманвах. Через несколько минут юный воин сбежал по ступеням и вылетел стрелою за дверь.

– Ты ведь не отравила шарумов? – спросил Рожер.

Лиша ненадолго задержала на нем взгляд, потом глубоко вздохнула, поднялась и ушла к себе по коридору за стойкой. Уонда следовала по пятам.

Рожер тоже вздохнул и в три приема выхлебал полную кружку эля. Холодные струйки потекли из уголков рта и по подбородку.

– Займусь-ка я лучше музыкой.

Эрни посмотрел на него укоризненно, как иногда взирал на строптивую дочь.

– Рожер, ты отличный скрипач, но муж из тебя никудышный, и тебе еще многому предстоит научиться.

Гаред проводил Рожера до порога комнаты, где ожидал увидеть бдительного Энкидо, но евнуха на посту не оказалось – значит, он внутри. Хорошего мало.

– Зайти с тобой? – спросил Гаред.

Рожер помотал головой:

– Все в порядке. Постой здесь на всякий случай – вдруг какой-нибудь болван загорится от слов Сима и вздумает похитить Аманвах. Я разберусь.

– Буду в коридоре, – кивнул Гаред. – Но если услышу шум – вломлюсь в эту дверь.

В голове Рожера мелькнула картина пятнадцатилетней давности, когда дверь отцовской гостиницы разлетелась в щепки под натиском скального демона. Рожер не сомневался, что Гаред проломится сквозь прочное дерево с той же легкостью.