Цена обмана - Марина Серова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Настя, – попросила я, – расскажите мне, пожалуйста, о том самом дне, когда это произошло. Только, по возможности, не упуская ни единой подробности, даже если что-то покажется вам не важным. Буквально с того самого момента, когда вы пришли на работу.
Настя ненадолго задумалась.
– Ну, я тогда немного задержалась, мне с утра надо было к стоматологу. Я предупредила Виталия Георгиевича, он мне разрешил. А когда пришла, наш охранник у входа мне и говорит: «Евстафьева убили». Я сначала не поняла, думала, пошутил он так, что ли. Он вообще-то парень неплохой, только шутит иногда по-дурацки. Я даже сказала, чтобы он придумал что-нибудь поумнее. Потом смотрю, а он такой серьезный, даже напуганный какой-то. И пошел по коридору рядом со мной. И тут я увидела людей в форме, да еще плач слышала где-то в конце коридора. Наверное, это Марианна Анатольевна плакала, она ведь его любила.
– Вы знали об отношениях Марианны Анатольевны и Евстафьева?
Настя кивнула.
– Не только я, все знали. И о Веронике с Кириллом тоже. Они этого особо и не скрывали, что тут особенного?
Я мысленно взяла эту подробность на заметку и продолжила расспросы:
– И что же было дальше, после того, как вы вошли в офис?
– Ну, охранник проводил меня до нашей служебки, сказал, чтобы я немного там посидела. В кабинет сейчас нельзя, там полиция беседует с Марианной Анатольевной. Потом будут разговаривать с остальными сотрудниками. Я вошла в нашу служебку, небольшая такая комната, где мы иногда чай пьем, да еще там есть дверь в чулан, где уборщица наша, Элина, хранит ведра, тряпки, все такое. Элина была уже там, сидела за столиком и вся тряслась. В шоке, в общем, была, как и я. Я-то еще ничего, а вот она его первой увидела там…
Настя замолчала, и я не стала настаивать на том, чтобы девушка продолжала свой рассказ. Мне в любом случае предстояло пообщаться с Элиной, поскольку, как совершенно точно заметила Анастасия, именно уборщица первой оказалась на месте, где несколько часов назад произошло жестокое убийство.
– Скажите, Настя, – вкрадчиво начала я, опасаясь, что девушка не захочет отвечать на весьма щекотливый вопрос, – вас ведь наверняка опрашивали сотрудники полиции?
Настя кивнула с безразличным видом, не понимая, к чему я клоню.
– А вы рассказали им о ссоре Виталия Георгиевича с Кириллом?
Настя вскинула на меня испуганные глаза.
– Нет, – она энергично покачала головой, так, что светлые волосы растрепались, и девушка снова заправила за ухо прядь тем же нервным движением. – Я ничего такого не говорила, да я и не знала… Они ведь не спрашивали. И вообще, я была в таком шоке, что… К тому же я пришла позже всех, меня почти ни о чем и не спрашивали.
– Понятно, – я ободряюще улыбнулась Насте. – Не волнуйтесь, ничего предосудительного вы не сделали. И вам вовсе не обязательно сообщать эти сведения, скорее всего, они не имеют никакого отношения к убийству.
Ох, если бы я действительно чувствовала такую же уверенность, с какой произнесла последнюю фразу.
– Да я и не собираюсь, – пролепетала в ответ Настя. – Я боюсь до ужаса.
Тут мне внезапно пришло в голову, что Анастасия права в своих опасениях. Я ведь понятия не имею, кто убийца и не грозит ли девушке серьезная опасность, если она будет болтать направо и налево обо всем, что видела или слышала.
– Поэтому давайте условимся, что все, о чем мы с вами беседовали, останется строго между нами. Это в интересах расследования, вы ведь хотите, чтобы был найден убийца Виталия?
Я намеренно в этот раз назвала Евстафьева только по имени, рассчитывая увидеть Настину реакцию.
– Да, конечно, я все понимаю, – ответила Настя с серьезным видом.
– Вам ведь нравился Виталий? – спросила я напрямик.
Настя вздохнула.
– А как он может не нравиться. Мог… Он ведь был очень обаятельный, красивый такой мужественной красотой. – Настя говорила медленно, тщательно подбирая слова, словно стремясь во что бы то ни стало донести до моего сознания, почему именно ей нравился Евстафьев. – Не-удивительно, что Марианна Анатольевна от него голову потеряла. И ко мне он всегда хорошо относился. Но теперь ведь это уже не важно…
Что правда, то правда. Для Евстафьева уже все позади.
– Что ж, – сказала я, поднимаясь, – спасибо, что согласились на беседу со мной. Если вы припомните еще какие-нибудь подробности, позвоните, пожалуйста.
Я положила на стол свою визитку, которую Настя сразу убрала в свою сумочку. Мне почему-то показалось, что девушка чего-то боится. Но чего?
– Хорошо, – ответила Настя безразличным тоном. – Обязательно позвоню, если что-нибудь вспомню.
«Не позвонит», – мысленно сказала я себе.
– Настя, а что вы думаете о Кирилле? – неожиданно спросила я, когда Настя уже привстала со стула, чтобы закрыть за мной дверь.
Девушка на несколько секунд замерла в довольно неудобной позе, согнувшись над столом.
– Не… Не знаю, – произнесла она каким-то сдавленным голосом. – Ничего не думаю, я с ним мало знакома.
– Понятно. – Я приняла равнодушный вид, направляясь к двери. – До свидания, Настя.
– До свидания, – прошелестела мне вслед секретарша Варфоломеевой.
Оказавшись в машине, я некоторое время раздумывала, куда бы мне направиться в первую очередь.
Рассказ секретарши Варфоломеевой о недавней ссоре Златогорского с Евстафьевым спутал мои планы. Теперь у меня были веские основания сомневаться в невиновности Кирилла, особенно если принять во внимание улики следствия против него, причем более чем серьезные.
Я едва не поддалась искушению сообщить своей клиентке, что перспективы освободить Златогорского стремятся к нулю, поэтому дальнейшее неофициальное расследование не имеет смысла.
Удержала меня от этого шага лишь профессиональная гордость или гордыня, кому как больше нравится.
Решив отложить рефлексию на потом, я повела свое авто в сторону управления, надеясь застать там Андрея Мельникова, на чью помощь и рассчитывала с самого начала.
Мне все же пришлось сделать остановку