Цена обмана - Марина Серова

вам полезна? Вы ведь по поводу того контракта, Марианна Анатольевна говорила…

– Нет, я здесь по другому поводу. – Я решила, что играть в кошки-мышки не имеет смысла, и показала девушке свое удостоверение.

– Марианна Анатольевна знает о моем визите и не имеет ничего против того, чтобы я побеседовала с сотрудниками фирмы, – пояснила я с вежливой улыбкой, заметив на лице своей собеседницы испуганное выражение.

– Да, конечно, – пролепетала Настя, – я просто не ожидала…

Девушка окончательно смешалась и замолчала.

– Вы, конечно, понимаете, – доверительно начала я, – о чем именно я собираюсь побеседовать с сотрудниками?

Я выжидательно посмотрела на Анастасию, и она серьезно кивнула в ответ.

– Это из-за Виталия Георгиевича, да?

– Да, я веду дополнительное расследование по поручению Марианны Анатольевны. Поэтому вы можете быть со мной совершенно откровенны. Вы ведь хотите, чтобы убийца Виталия Георгиевича был пойман и понес заслуженное наказание?

Едва я это произнесла, как Настя изумленно уставилась мне прямо в глаза, выронив шариковую ручку, которую все это время машинально вертела тонкими пальцами.

– Но ведь Кирилла и так уже арестовали? Я думала…

– Вы думаете, что Кирилл и есть убийца, – подхватила я, не давая девушке возможности собраться с мыслями.

Настя кивнула, не отводя от меня недоуменного взгляда.

– Ну а у вас лично есть основания так думать? – Я продолжила расспрашивать девушку доброжелательным тоном, при этом не снижая темпа нашей беседы и задавая вопросы один за другим.

– Ну… Мне кажется, у них с Кириллом были неважные отношения, – пояснила Настя, слегка наморщив лоб.

– Почему вы так решили? – насторожилась я. – У них был конфликт?

Настя оглянулась на плотно закрытую дверь и чуть ближе придвинулась ко мне.

– Понимаете, когда в кабинете Виталия Георгиевича был небольшой ремонт, он на время занял этот офис, – Настя кивнула на дверь в кабинет Варфоломеевой. – Поэтому я была здесь и все слышала.

– А что именно вы слышали? – поторопила я девушку, поскольку она ненадолго умолкла, словно раздумывая, стоит ли продолжать.

– Ну, сначала Кирилл влетел в приемную, весь красный, всклокоченный. Я хотела попросить его подождать и спросить Виталия Георгиевича… В общем, не занят ли он. Но тут он сам открыл дверь и сказал Кириллу, чтобы тот вошел. Ну, Кирилл вошел в кабинет, дверь за собой плотно не закрыл, и я слышала, как он кричал.

– Кирилл кричал? – уточнила я.

Настя кивнула.

– Да. Слышно было не все, я только разобрала некоторые фразы. Кирилл возмущался, что к его мнению не прислушиваются, его тут за человека не считают, и что он вообще жалеет, что во все это влез. Виталий Георгиевич сначала отвечал спокойно, но что именно, я толком не слышала. Он ведь говорил гораздо тише, чем Кирилл. Но потом он, похоже, вышел из себя и тоже закричал на Кирилла.

– А что именно закричал? – не удержалась я от вопроса.

– Чтобы он не строил из себя Карнеги, – заявила вдруг Настя к моему удивлению.

– А что он хотел этим сказать?

Настя лишь развела руками.

– Понятия не имею. Тут примчалась Вероника и ворвалась в кабинет. Она ведь любому была готова в глотку вцепиться, кто хоть слово скажет про ее обожаемого Кирюшу, – Настя произнесла это таким тоном, что не оставалось никаких сомнений, Веронику она недолюбливала.

– То есть они не скрывали своих нежных чувств? – подбодрила я Анастасию.

Та с ироничным видом покачала головой.

– Даже не думали. А уж ревнивая эта Вероника – жуть! Вы не представляете, как она на меня накинулась, когда Кирилл подарил мне шоколадку на Восьмое марта! Орала: «Займитесь своими делами! Нечего тут глазками по сторонам стрелять!» Позорище, да и только… Кирилл держался гораздо проще, да и Виталий Георгиевич тоже. А эта фифа!..

– А когда Вероника, как вы выразились, ворвалась в кабинет, что произошло?

– А она тут же принялась орать, – заявила Настя с каким-то торжеством. – Что-то о том, что у них тоже есть право голоса, и вообще они здесь хозяева. Вот тут-то Виталий Георгиевич и вышел из себя. Велел им возвращаться на свои рабочие места и больше не вламываться в его кабинет без разрешения. А когда они оба вылетели в коридор, Виталий Георгиевич вышел за ними следом и сказал что-то вроде, что они здесь никто. Не так грубо, конечно, но по смыслу очень похоже. А Кирилл обернулся и ответил: «Это мы еще посмотрим». Ах да, мне еще показалось, что Кирилл говорил, что ему сразу не понравилась вся эта затея. А Вероника его даже одернула, мол, уже поздно идти на попятный.

Я совершенно точно знала, о какой именно затее, по словам Насти, упомянул Кирилл. Но знает ли об этом Анастасия? По словам Варфоломеевой, о тайном создании фирмы-однодневки знали лишь четыре человека, и Настя в их число не входит. Как и остальные сотрудники. Но как знать, возможно, каким-то образом информация просочилась и существование «Марвиты» перестало быть тайной. А сама Марианна Варфоломеева до сих пор считает, что никто не подозревает об их афере.

– Настя, – осторожно спросила я, – а вы случайно не знаете, какую именно затею имел в виду Кирилл?

Девушка пожала плечами.

– Кто их знает. Может быть, Вероника и Кирилл решили пожениться, а отец Вероники против. Вот Кирилл и подумал, что лучше ему в это не ввязываться. А может, Вероника беременна? Раз сказала, что уже поздно что-то менять?

Что ж, все понятно. Анастасия мыслила близкими и понятными ей категориями. Однако в проницательности ей не откажешь, отец Вероники действительно против. Даже более чем. Впрочем, главное я выяснила: Настя ничего не знает о создании «Марвиты».

– А что было дальше?

– Ну, Виталий Георгиевич вернулся в кабинет, а я немного подождала и тоже вошла. Спросила, не принести ли ему кофе. Но он вежливо отказался, просто сидел за столом и спокойно просматривал бумаги, словно и не было никакого скандала. Ой! – Настя вдруг всполошилась: – А вы не хотите кофе? Я ведь вам даже не предложила, так растерялась, когда вы пришли…

Хотеть кофе – мое естественное состояние, но