Женщины в политике. От Семирамиды до Дарьи Дугиной - Наталия Андреевна Елисеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Очень скоро старая ханша стала жертвой своей недальновидности – послужив против собственной воли воцарению пасынка, она была задушена по его приказу. Токта оказался отнюдь не слабовольной марионеткой, на что рассчитывал притворщик Ногай. Молодой хан беспощадно расправился со всеми возможными конкурентами, а, в конце концов, уничтожил и Ногая, хотя для этого Золотой орде пришлось погрузиться в первую междоусобную гражданскую войну. Если бы Джиджек-хатун могла наблюдать последующие события, такая развязка вряд ли могла её удовлетворить – линия её потомков в династии была безвозвратно пресечена.
Тайдула. Эквилибр в карусели переворотов
Но даже биография Джиджек может показаться сентиментальной мелодрамой по сравнению с жизненным путём ещё одной золотоордынской ханши – Тайдулы, угодившей в гарем правящей династии на полвека позже. Так же, как её предшественница, Тайдула стала второй женой – в её случае у повелителя Золотой Орды, легендарного Узбека, «Юстиниана» степного царства. Так же, как Джиджек, она сумела отвоевать сердце владыки у первой жены, что арабские летописи объясняют её удивительным искусством любви – «каждую ночь представать перед мужем в образе девственницы». Современники пытались приписать эти чудесные метаморфозы физиологии Тайдулы, но здесь также нельзя исключить её выдающихся артистических способностей, которые в полной мере проявились позже, в ошеломительных политических манёврах.
После десятилетия соперничества за кулисами гарема, Тайдула буквально выживает первую, старшую супругу Узбека из ханского дворца – несмотря на то, что ей противостояла дама императорских кровей, Мария-Байалун из семьи византийского василевса Андроника II Палеолога. Чувствуя себя отверженной в гареме мужа, Байалун напросилась сопровождать знаменитого арабского хроникёра Ибн Батутту в Константинополь, под предлогом повидать родных, и больше не вернулась в Сарай, где царила постылая разлучница.
Когда в 1341 году Узбек скончался, Тайдула не церемонилась, чтобы обеспечить власть своему любимому младшему сыну Джанибеку. Она организовала устранение не только сына своей беглой соперницы – Хызрбека, но и сплотила ордынскую знать на гражданскую войну против собственного старшего – Тинибека, который имел преимущественные права на ханский титул, но по каким-то причинам оказался в опале ещё при жизни своего царствующего отца. На протяжении шестнадцати лет Тайдула выступала как соправительница своего любимчика, нередко корректируя его решения. Так, когда Джанибек задумал обложить налогом Русскую православную церковь (что до этого в Орде никогда не практиковалось), Тайдула выдала русским епископам грамоту, подтверждающую ряд их привилегий. Будучи ревностной мусульманкой, умудрённая в политических хитросплетениях, ханша понимала, что церковь – самое святое для русских вассалов, и чтобы сохранить их лояльность, необходимо оказывать всяческое почтение к православному христианству. В этом вопросе она оказалась куда проницательнее мужа своей внучки, Мамая, который 33 года спустя вызвал праведный гнев русских данников и жестоко поплатился на Куликовом поле.
Как ни ужасно было воцарение сына Тайдулы Джанибека, переступившего через двоих братьев, но оно меркнет перед кровавым братоубийством, гарантировавшим в 1357 году трон для внука старой ханши – Бердибека. Он на пути к власти уничтожил двенадцать своих братьев: двоюродных, сводных и единокровных, включая одного младенца. Такая жестокость показалась чрезмерной даже свирепым степным воинам – спустя два года Бердибек погиб от руки мстителей. Сменивший его Кульпа не продержался и пяти месяцев. После такой вендетты потомство Узбека, обладавшее легитимными правами на власть в Орде, иссякло и ханская кошма оказалась вакантной.
Однако Тайдула, обладавшая колоссальными связями и влиянием среди ордынской элиты, ещё надеялась удержать под своим контролем дворец в Сарае, решившись на весьма неожиданный шаг. Не имея наследников, которых могла бы выдвинуть в качестве претендентов, пожилая ханша закрутила роман сразу с двумя наиболее влиятельными вождями кочевых племён – Наурузом и Хызром, предлагая каждому из них руку вместе с троном. В это время ей было минимум шестьдесят лет, но уверенность в своих чарах, подкреплённая недюжинным опытом государственного менеджмента, не покидала Тайдулу – ведь до сих пор ей всё удавалось! Формально этот «брачный аукцион» выиграл Науруз, показавшийся ханше более сговорчивым. Но тут она просчиталась: упрямый Хызр не сдался, и, опираясь на своих соплеменников из Прииртышья, сверг отвергнувшую его интриганку вместе с удачливым соперником. И Науруз, и Тайдула были казнены.
Уничтожение клана Тайдулы стало одним из первых драматических аккордов «Великой Замятни», во время которой ханы сменялись чуть ли не ежегодно и Золотая Орда, погрязшая в раздорах, начала клониться к упадку. «Великая Замятня», превратившая жизнь степняков в сплошную кровавую чехарду, подтвердила неприятную суровую истину: селекция наследников в каждом поколении детей из ханских гаремов, оставлявшая единственного законного претендента на трон, хоть и была негуманной, но далеко не самой трагической развязкой из возможных. Населению Орды было проще смириться с тайными убийствами в узкой группе ханских детей, нежели участвовать в непрерывной войне враждующих кланов, охватывающей всю страну. В похожих условиях и действия Тайдулы в Сарае, и действия Роксоланы в Стамбуле не выглядят из ряда вон выходящей персональной жестокостью, а укладываются в жестокую логику своих обществ.
«Женский Султанат» и его супергероиня. Кёсем-валиде-султан
То, что правление могущественной Тайдулы, игравшей роль «серой кардинальши» при нескольких ханах, закончилось «Великой Замятней», перекликается с нетолерантными выводами некоторых турецких историков. Например, Ахмет Алтынай уверен в том, что упадок Османской империи был вызван «Женским Султанатом» – тем периодом в истории Турции, когда роль султанских жён и особенно матерей в управлении оказалась особенно значительной. Внешне это выглядит именно так: начиная с «Золотого века», когда Сулейман Великолепный приблизил к себе Роксолану-Хюррем, турецкие успехи оказываются всё менее и менее внушительными.
Однако считать причиной начавшегося упадка возвышение женщин – явная предвзятость. В эпоху «Женского султаната», с середины 1530‐х годов (успех Роксоланы) вплоть до начала 1660‐х годов, когда влияние женщин пошло на убыль, Османская империя всё-таки продолжала расти. Переломной точкой стало поражение под Веной в 1683 году, – хотя к тому времени в Блистательной Порте уже два десятилетия царил прочный патриархат. Падение продолжалось и дальше, из века в век, несмотря на
