Чайлдфри (СИ) - Тоцка Тала

Глаза Аверина медленно превращались в две пусковые установки, и Катя мысленно вздохнула:

«Тебя, Витенька, тут как раз и не хватало...»

Глава 6

С Виктором Катя познакомилась меньше трех месяцев назад на выставке «Умный город», высокий сероглазый блондин ей понравился, но мало ли их было, и сероглазых, и кареглазых. В целях экономии времени всех желающих познакомиться Катя под любым предлогом зазывала домой и сходу знакомила с детьми, а там все решалось само собой.

Надо сказать, Ваня с Матвеем прикладывали максимум усилий, чтобы воздыхатели ретировались как можно скорее, у них словно включались невидимые реактивные движки. Плюс усилители звука срабатывали на полную катушку. Зато лишь только за нежданым гостем закрывалась дверь, ребята становились как шелковые, ласковые и послушные, и Катю это страшно умиляло.

Как-то один из претендентов задержался на целый вечер, но стоило ему поинтересоваться, почему Катя оформила опекунство  — она разве что не с порога об этом всем заявляла,  — если «есть мама, возраст позволяет, а ты, Катюшка, молодая, зачем такое ярмо на шею», как в мгновение ока оказался за порогом. Обувь Катя выставила следом и куртку не забыла подать.

Виктор на удивление среагировал неожиданно, терпел детские визги и даже поиграл с детьми в прятки. А на следующий вечер явился с гостинцами, причем приятно увидил Катю, позвонив и уточнив, можно ли детворе шоколад. В самый короткий срок познакомился с Катиной мамой и пообещал определить ту на восстановительную терапию к одному известному доктору.

Они начали встречаться, Катя даже немножко влюбилась, она уж было приготовилась к более близким отношениям, как вдруг Виктор заявился к маме и принялся убеждать ее оформить опекунство на себя, чтобы освободить Катю для дальнейших с ним отношений. Надо отдать парню должное, он пообещал финансовую и моральную поддержку, бедная мама во всем с Виктором согласилась и на все подписалась, а потом загремела в больницу с диагнозом гипертонический криз.

Влюбленность как рукой сняло, Виктор вмиг был внесен в черный список и заблокирован, встречаться с ним Катя отказалась и объясняться тоже. И надо было ему сейчас припереться в ту же тратторию, где их отдел отмечал первую получку Клима.

Кстати, глядя, как Клим шумно радуется сравнительно небольшому авансу  — у Кати тот был чуть ли не в два раза больше  — она готова была поверить, что Аверин не врет, и дом в самом деле принадлежит не ему. Вот бы проверить, что за квартиру он снимает, ей бы только заглянуть и все, сразу же видно, живет там человек или числится.

— Катюша, ты меня совсем не слушаешь,  —  обиженный голос Виктора вернул ее к действительности и вовремя, со стороны их стола прямо на Витю градом сыпались твердотопливные баллистические ракеты наземного базирования. Точкой того самого базирования служил Аверин. Следовало срочно вмешаться, а заодно и проучить этого наглеца с таким опасным, прицельно бьющим взглядом, и Катя повернулась к Виктору.

— Я как раз собиралась уходить, мне нужно домой.

— Так я и предлагал тебя подвезти!

— Прекрасно. Ребята, до завтра,  — Катя повернулась к столу и, изо всех сил изображая счастье, помахала сидящим.

Она села в Субару Виктора и поначалу старательно прислушивалась к его словам, но быстро поймала себя на том, что внимательно вглядывается в зеркало заднего вида, не мелькнет ли там пристроившийся сзади байк, сверкающий хромированными боками в свете зажигающихся фонарей. Лихорадочно вспоминала, пил ли Аверин в траттории, кажется, перед ним стоял бокал с пивом. И несколько раз ей действительно показалось, что байк промелькнул, а может, примерещилось…

Зато потом никак не примерещилось, когда, увернувшись от поцелуя Виктора и сбежав домой, она выглянула в окно и тут же увидела облокотившегося о руль мотоцикла Аверина. Он что-то высматривал, блуждая рассеянным взглядом по окнам, с третьего этажа ей было хорошо видно. Катя в панике отшатнулась и спряталась за занавеску, а потом приняла твердое решение дать Виктору шанс и снова начать с ним встречаться, кажется, он что-то такое ей и предлагал по дороге домой. Или хотя бы помотать нервы Аверину, потому что в глубине души понимала, что надолго ее не хватит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Хватило на три дня. Витя забирал ее из офиса, подкатывая вечером с неизменным букетом. Катя нежно целовала гладко выбритую щеку, а у самой неимоверно зудело и чесалось под лопатками,  —  это Клим высверливал взглядом сквозные отверстия, словно дрелью. Виктор набивался в гости, но Катя находила разные предлоги, чтобы спровадить его домой, а потом разглядывала из-за занавески уезжающего следом Аверина.

На пятый день она готова была волком выть, сидя в кафе и отщипывая от ломтика хлеба малюсенькие кусочки. На свою голову согласилась поужинать с Виктором, но есть не хотелось до тошноты, как и до тошноты надоел сидевший напротив мужчина. Поэтому когда в кафе вошел Клим, она так обрадовалась, что чуть не бросилась ему на шею.

Аверин подошел, поднял ее за локти и, ни слова не говоря, вывел из кафе. На возмущенный протест Виктора обернулся и бросил: «Я тебя предупредил», при этом продолжая крепко сжимать Катю, будто она собиралась вырываться. Подвел к байку и лишь спросил хмуро:

 — С юбкой помочь или сама?

И Катя, не забыв, во что превратилось творение Элизабетты Франки после помощи Клима, поспешила поддернуть юбку. Он набросил ей на плечи свою джинсовую куртку  — ту самую, у нее даже дыхание перехватило,  — она попробовала сопротивляться, вечер был довольно теплый, но Аверин лишь поплотнее завернул полы куртки и уселся за руль.

Она не прижалась к нему, как в прошлый раз, не рискнула, просто положила ладони на талию. И млела всю дорогу от забытых ощущений, когда под рукой прощупываются каменные косые мышцы. Хоть в этот раз поездка не давала чувства единения с дорогой, зато, казалось, именно сейчас между ними с Авериным протянулась тоненькая ниточка, и это было намного важнее даже той единственной, но такой незабываемой ночи.

Клим остановился у ее подъезда, Катя медленно сползла с заднего сиденья и вернула Аверину куртку. Тот одной рукой взял куртку, а второй притянул Катю, и когда заговорил, она обмерла, распознав за металлическами нотками плохо замаскированную горечь.

— Послушай, не делай так больше, я просто так отвалю, ты только скажи. А мучить себя разными мудаками, только чтобы мне что-то доказать, не надо. Слышишь, Катя? Катенька, посмотри на меня!

Она заставила себя заглянуть в глаза Аверина и чуть не вскрикнула, увидев тот самый взгляд из своих чудесных снов. Катя кивнула и непроизвольно шагнула навстречу, Клим осторожно провел ладонью вдоль ее лица, не касаясь, будто сканируя, а затем спросил негромко:

— Все непросто, да?

Она кивнула, едва удержавшись, чтобы не обхватить его ладонь и не прижать к щеке. Стояла, не шевелясь, а когда подняла глаза, увидела, что Аверин тоже задержал дыхание. Сама не поняла, как сорвалось:

— Пожалуйста, перестань мне сниться!  — и закусила губу, потому что они оба сказали это одновременно.

Клим уперся лбом в ее лоб и прошептал:

— Заколдовала меня?

Катя закивала, кусая губы и силясь не разреветься. Аверин оттолкнулся, запустил двигатель, и байк встал в свечу на заднем колесе, Катя едва успела отскочить. Мотоцикл рванул с места и какое-то время Клим так и ехал, а горизонтальное положение принял лишь выруливая со двора.

В понедельник Катя Клима в офисе не обнаружила, на оперативке выяснилось, что Чистяков погнал нового сотрудника в командировку, и целую неделю без Аверина офис ей казался пустым и безлюдным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Отчет подготовишь к завтрашнему утру, Клим Маркович, — эту бодрящую интонацию Чистякова хорошо знал каждый из сотрудников, знал и опасался, но неопытный Аверин с готовностью кивнул. Хоть бы сообразил, что если к утру, то бессонная ночь обеспечена, Катя сочувствующе вздохнула. И чуть не подпрыгнула, услышав следом: — В помощь возьми Самойлову. Для сравнительного анализа запросите у финотдела данные соответствующих периодов.