Друзья Пушкина в любви и поэзии - Николай Шахмагонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Жуковский не раз ещё будет обращаться к золотому екатерининскому веку, и, словно следуя по его стопам, к событиям екатерининского царствования проявит своё пристальное внимание Пушкин, считавший себя учеником Василия Андреевича.
Василию Андреевичу, воспитанному в женском коллективе, нужна была армия, нужна была служба. Но издержки елизаветинского времени, когда можно было дойти порой до высоких армейских чинов, находясь «на домашнем коште», а попросту, оставаясь в родительском доме, те издержки, которые начала изживать Императрица Екатерина Великая, окончательно ликвидировал Император Павел Петрович, запретивший «приём в войска малолетних».
В.В. Огарков рассказал:
«Мальчик пробыл с Постниковым в Кексгольме, среди военных, два месяца и затем вернулся в Тулу. Всё-таки за время этой поездки с майором ему привелось наблюдать несколько любопытных военных эпизодов; так, он видел “бога войны” Суворова, которого встречали пушечной пальбой с бастионов крепости».
Словом, в 1802 году Жуковский вышел в отставку и в апреле возвратился в Мишенское. Мягкость и доброта ещё долго превалировали в характере Жуковского, хотя после Священной памяти Двенадцатого года мы увидим его уже несколько иным. Тогда же изменится и характер его творчества.
А пока он учился, ну и конечно буквально утопал в цветнике, состоящем из его привлекательных и миловидных племянниц. Кстати, они с восторгом приняли упомянутое выше «Сельское кладбище», которое явилось переводом сентиментального поэтического творения английского поэта Томаса Грея (1716–1771). С виду задорный, не лишённый юмора, всегда весёлый Василий Жуковский, тем не менее не оставлял темы «тщеты всего земного».
В дни, когда я писал этот материал, пришло печальное известие об уходе в лучший мир Владимира Михайловича Зельдина, человека и актёра удивительного, уникального, которого ни при каких обстоятельствах нельзя причислить в серой массе лицедеев на сцене. Во многих передачах в тот день повторяли слова Зельдина о том, что в земном мире мы можем назвать своим, своей собственностью, только свою бессмертную душу. Эти мысли как раз и проходили через творчество Жуковского.
А ведь каждого из нас посещают такие мысли, все мы думаем о бренности земного. И хочется сказать:
Да, всё уходит постепенно,Всё исчезает не спеша,И лишь нетленна в мире тленномВысоких помыслов душа…
Ведь эти мысли волновали во все времена, волнуют и ныне. Когда стихотворение, содержащее эти строки, было положено на музыку учительницей из Мытищ Ольгой Молодовой и исполнено ею вместе с сестрой, тоже учительницей, я обратил внимание на особое отношение к исполнению этой песни на творческих вечерах.
Ну а на рубеже восемнадцатого – девятнадцатого веков мистические начала в творчестве особенно были в моде.
Несчастная любовь
Жуковский подрастал, мужал, а вокруг него кипели любовные драмы и трагедии в судьбах его сестёр. Сёстры были значительно старше него, а потому не всё в их жизни было понятно, да и не всё известно. Другое дело племянницы. С ними сложились самые добрые, чуткие отношения.
Если племянницы – дочери старшей сестры – были почти что его сверстницами, то дочери Варвары Афанасьевны, его крёстной матери, моложе. Перед ними – Марией и Сашенькой – он уже выступал как учитель…
Именно своей племяннице Сашеньке Протасовой поэт посвятил балладу «Светлана», написанную в 1808 году. Сашеньку некоторые литературоведы даже причисляли к возлюбленным Василия Андреевича. Но это не так. Жуковский был влюблён в старшую сестру Александры – Марию. Да и посвящение обозначено: «А.А. Воейковой». То есть урождённой Протасовой, вышедшей замуж за Александра Фёдоровича Воейкова (1778–1839), поначалу друга Жуковского, поэта, переводчика и литературного критика, а в последующем, не без содействия Василия Андреевича, ставшего издателем и даже членом Российской академии (1819). Воейков предал Жуковского. Но об этом – в своё время.
Если «Людмила» была переводом, то «Светлана» написана практически как оригинал. Правда, и в этой балладе сюжет отчасти позаимствован в поэме «Ленора» немецкого поэта Готфрида Бюргера. Но в отличие от трагизма поэмы «Людмила», в «Светлане» хороший конец:
На дороге снежный прах;Мчат, как будто на крылах,Санки кони рьяны;Ближе; вот уж у воротСтатный гость к крыльцу идёт…Кто?.. Жених Светланы.Что же твой, Светлана, сон,Прорицатель муки?Друг с тобой; всё тот же онВ опыте разлуки;Та ж любовь в его очах,Те ж приятны взоры;То ж на сладостных устахМилы разговоры.Отворяйся ж, божий храм;Вы летите к небесам,Верные обеты;Соберитесь, стар и млад;Сдвинув звонки чаши, в ладПойте: многи леты!
Александра Андреевна (Сашенька) Протасова (1795–1829), племянница и крестница Василия Андреевича, считалась музой поэтов Н.М. Языкова и И.И. Козлова. В некоторых стихотворениях проскальзывают строки, которые несколько сбивают с толку. Вот стихотворение И.И. Козлова:
К другу В<асилию> А<ндреевичу> Ж<уковскому> по возвращении его из путешествия…
Светлана добрая твояМою судьбу переменила,Как ангел божий низлетя,Обитель горя посетила —И безутешного меняОтрадой первой подарила.Случалось ли когда, что вдруг,Невольной угнетён тоскою,Я слезы лил, – тогда, мой друг,Светлана плакала со мною;
Датировано стихотворение 1822 годом.
Слышите намёк в словах «Светлана добрая твоя»? Но ведь сказано Светлана! Ничего удивительного. В литературных кругах Александру Воейкову, урождённую Протасову, называли Светланой. Оттого ли, что это имя нравилось ей больше, и потому Жуковский назвал балладу, ей посвящённую, «Светлана»? А может, как раз наоборот – так стали называть после поэмы. Речь в балладе не о несчастной любви. Жуковский создал поэтическое произведение, наполненное надеждами, радостью, отойдя от настроя мрачной «Леноры». Он посвятил её племяннице, в ту пору ещё не испытавшей горя и унижений, ещё расцветающей чудным цветком. Он любил её, как и всех сестёр, как и всех племянниц, искренней, чистой братской любовью. Этой любовью он любил всех, кроме одной, кроме Машеньки, Марии Андреевны Протасовой, которой отдал своё сердце и руки которой собирался просить у своей сестры.
А предыстория этой любви такова…
Младшая дочь Буниных Екатерина Афанасьевна, которая, как помним по рассказам её внучки Екатерины Елагиной, побывала «в ссылке» сибирской, сопровождая старшую свою сестру, возвратившись в Тульскую губернию, вышла замуж за тульского губернского предводителя дворянства Андрея Ивановича Протасова. В 1805 году, после смерти мужа она перебралась из своей деревни Муратово в Белёв. В.В. Огарков отметил: «Как женщина умная она сознавала, что детям необходимо дать образование. Жуковский, живший в Мишенском и видевший расстроенные дела Екатерины Афанасьевны, взялся помогать ей в деле образования дочерей, к чему его, конечно, склоняло и влечение к симпатичным девочкам. Действительно, по рассказам знавших их современников, это были прекрасные существа…»
Жуковский с энтузиазмом взялся за дело. Он составил свой, своеобразный учебный план занятий, в который включил и занятия по русскому языку, и изучение русской литературы. Конечно, включил и произведения иностранных авторов – Шиллера и Гёте, Шекспира, Расина, Корнеля, Вольтера, Руссо. Познакомил племянниц с произведениями Ювенала и Горация.
Известно, что настоящий педагог, готовясь к занятиям, учится сам. Ведь уже избитое, известное, много раз пройденное повторять неинтересно.
Кроме литературы Жуковский занимался с племянницами философией и даже живописью. Он ведь и сам отлично рисовал. Немало осталось эскизов, набросков и даже небольших полотен, посвящённых живописным краям, в которых проходили детство, отрочество и юность поэта.
Жуковский жил в Мишенской и ежедневно ходил в Белёв к своим ученицам. По дороге было о чём подумать. Занятия занятиями, но дело молодое и сердцу не прикажешь…
В 1807 году он посвятил Маше несколько строк, подписав «М. на новый Год при подарке книги»:
На новый год в воспоминаньеО том, кто всякий час мечтает о тебе!Кто счастье дней своих, кто радостей исканьеВ твоей лишь заключил, бесценный друг, судьбе..
Да, он полюбил свою племянницу Машеньку, хотя понимал, что любовь эта бесперспективна. И он обещал свой сестре Екатерине Афанасьевне держать в тайне свои чувства. Екатерина Афанасьевна верила в порядочность и честность своего сводного брата, любимца всей семьи, всех сестёр, фактически воспитанного сёстрами. Но вера верой, а всё же Екатерина Афанасьевна старалась присутствовать на занятиях своего сводного брата с Машей и Александрой. Она часто вмешивалась, делала замечание, чем мешала Жуковскому вести уроки. Но даже не это возмущало его. Он считал, что Екатерина Афанасьевна слишком строга и часто несправедлива к Маше. Зная, что сестра читает его дневник, чему он и не противился, понимая, что ей хочется точно знать о его планах относительно Маши, Жуковский специально сделал такую запись:
