Невиртуальная реальность (сборник) - Давид Каспер

Рита смеялась, сверкая белыми зубами.

Он выдернул листок и протянул пареньку. – Удачи. Привет семье.

Она закинула на себя руку мужчины, и они заковыляли дальше...

– Стой! – Максим резко остановился.

– Что случилось? – девушка испуганно смотрела в его лицо.

– Есть проблемы.

– Что? Что? – Ее глаза наполнились слезами.

Макс не отвечал, закусив губу. Потом, передумав, сказал:

– Готовить я не умею.

– И я! И я! – по-детски прыгая на одной ноге, кричала Рита.

– Ладно, чего-нибудь придумаем. Зубная щетка есть?

– Нет.

– Ладно, это совсем не проблема, – он подумал о трех нераспечатанных зубных щетках, купленных для подобных пожарных случаев. Правда, раньше их было больше...

Когда они почти дошли до высотных домов, снова раздался такой знакомый и такой страшный звук.

Выла сирена.

22

Девушка со всей силы прижалась к Максиму, спрятав лицо на его груди.

Из глаз ее полились слезы.

– По-по-пожалуйста, не бросай меня, если меня ранит. Ну, если убьет – иди, но ведь сразу не умирают. Ведь сначала должна вытечь кровь? Ты будешь со мной, пока я не умру?

Она подняла к Максу красные, зареванные глаза. Тот крепко обнял ее, бросив швабру.

На левую ногу уже можно было опираться.

– Все будет хорошо, милая, все хорошо. – Максим поцеловал ее в мокрый глаз, надеялся успокоить своим безразличием к сирене.

Он протянул ей горсть шариков.

– Вот. Держи. Будешь внукам показывать.

– Что... что это? – Рита испуганно заикалась, дрожа всем телом.

– Сувенир. Подарок от Насраллы, этим они заряжают «Катюши», что бы убить побольше людей. На Адаре этого добра навалом.

– Да! Я по телеку видела, – она поднесла руку к глазам. – Ой, какие они тяжелые!

«Вроде, очухалась». Он осмотрелся, толкнул ее к ближайшему подъезду и сержантским голосом скомандовал:

– Туда, и вниз, в подвал, я сейчас...

Сделав два шага, Рита обернулась, и, подскочив к Максу, ткнулась лицом в его щеку. Он почувствовал ее губы, холодный нос, мокрые глаза...

В душе что-то перевернулось.

По ступенькам, удаляясь, застучали каблучки.

Глубоко вздохнув, он посмотрел вниз, на безмятежное море, на корабли в порту, на серые коробки домов.

Подняв лицо к небу, Максим закричал, перекрывая сирену воздушной тревоги, обращаясь неизвестно к кому:

– И что же это происходит?!! И это есть ваша хваленая реальность?!! А?!! И что же тут реального?!!

В море поднялся столб воды, и через мгновенье по ушам ударил тугой звук взрыва.

Он нагнулся и истерично захохотал. И чем больше он вспоминал подробности сегодняшнего дня, тем смешнее ему было. Он смеялся над бомжем, над эфиопом в зеленом тракторе, над советом библиотекарше умереть с чувством выполненного долга, над своей непослушной ногой. Смеялся над эфемерной девушкой, готовой прыгнуть в постель незнакомого мужчины в надежде спрятаться там от «катюш», над колючей шваброй, над несостоявшейся встречей с Амалией...

Он хохотал, и слезы катились по его щекам...

Максим икнул и взял себя в руки. Он хлебнул воды, затем, набрав полный рот, выплюнул.

Страшно хотелось курить. Вытащив из рюкзака сигареты, Макс подумал о Рите. Не дождавшись его, она, дрожа от страха, может вылезти на улицу искать. Он с сожалением сунул пачку назад, подобрал швабру и заковылял к входу в подъезд. Невдалеке, почти одновременно грохнули два взрыва. Адар снова затягивало белым дымом. Безумный день продолжался...

P.S. Главное посвящение – Рите Вайншток. Она не пережила эту войну.

Люблю тебя. Пока я жив, ты существуешь. Вечная память.

Твой Давидка.

МИННОЕ ПОЛЕ «СТРАНЫ ДУРАКОВ»

1.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ МИННОГО ПОЛЯ

Как-то у Армянского Радио спросили:

– Правда ли, что вы все время врете?

– Да, – ответило Армянское Радио. – Но мы всегда врем чистую правду.

– Рота, ра-а-вняйсь! Смирно! Та-аришь капитан! Рота связи для утреннего развода построена!

Старший сержант Рублев рывком опустил отдававшую честь руку. Отутюженная, ушитая согласно «дедовской» моде гимнастерка с трудом удерживала его мощное тело. Казалось, при любом резком движении она лопнет, открывая могучие мускулы.

По команде «смирно» солдаты рефлекторно не двигались, не моргали и, казалось, не дышали.

Капитан Старовойтов тоже перестал отдавать честь и проникновенно обратился к неподвижному строю.

– Товарищи солдаты! Дорогие мои воины! В этот тяжелый час, когда над хрупким ростком социализьма нависает черная тень американского империализьма и чугунный дамоклов меч израильского сионизьма угрожает нарушить спокойствие нашей мирной жизни, МЫ!! – Он ударил себя кулаком в грудь с такой силой, что покачнулся. – Как один человек! А... А... А...!! – Старовойтов зажмурился. Лицо его сморщилось. Он напрягся и замолчал. Стоявшие в первом ряду «духи» уставились в окаменевшую рожу командира роты, безрезультатно пытаясь понять, что же происходит под зеленой фуражкой с медным овалом. Задний ряд состоял из старослужащих, которые давно поняли, что логику и смысл в армейской службе искать бесполезно. Нужно просто отмучиться эти два года... А там!.. Свобода!

Стоящий справа от Максима белобрысый уроженец псковской области Федотов толкнул его плечом и подмигнул голубым глазом. Макс поднял брови и улыбнулся.

Пауза затягивалась. Кто-то из солдат мелко, быстро задышал, борясь с приступом смеха.

Стоит кому-то пырскнуть и обвал хохота сможет остановить только пулеметная очередь.

Наконец капитан справился с неведомым недугом и продолжил.

– Уф... Так вот... – Он покосился на подпрыгивающую, грязно-белую собачку по кличке «Дембель», которая стремилась к заднему входу на кухню, подскакивая и семеня тремя здоровыми лапами, сокращая путь через плац. – Так вот... Пока мы здесь, не о чем не подозревая, мирно строим себе, этот... как его... комунизьм, они там... – Он ткнул пальцем в асфальт, показывая, что если пробить насквозь земной шар, окажешься именно «там», окруженный скопищем врагов, с горящими глазами, крючковатыми носами и жадно растопыренными пальцами. Неизменно в цилиндрах, причем каждый из врагов будет держать в руках по бомбе с надписью «made in U.S.A.». Он повернул голову, с любопытством наблюдая, как трехногая собака перепрыгивает через бордюр, но вскоре вспомнил об ожидающих очередной порции начальственной мудрости. – Там они и варят черную кашу войны... А... А... А...!!

Максим знал, что капитан Старовойтов совсем не глуп, что он прекрасно знает русский язык, и в приватных беседах относился к коммунизму, советской армии и родной партии, мягко говоря, прохладно. Просто офицер, несмотря на ранее время, был сильно пьян, очевидно, еще со вчерашнего вечера, и в роте подчиненных нашел не смеющую ему возразить или усомнится аудиторию.

– А... А... А...!!

– Ну! – Прошептал кто-то сзади.

– Апчхи!! – Капитана повело, и чтобы не упасть, он ухватился за выпятившего грудь сержанта Рублева. Офицер восстановил равновесие и подозрительно осмотрел богатыря. Сзади кто-то хрюкнул, но обошлось без истеричного смеха. – А чего это ты ушился как гондон? Еще и замкомвзвода.

– Так точно, та-арищ капитан! – В стиле начатого начальством театра абсурда Рублев ответил нелогично. – Какое содержание, такое и наполнение!

– Ну ладно.

Никто не пожелал офицеру здоровья, но Максим был уверен, что скорейшей, и по возможности мучительной смерти, в отличие от пожеланий другим военнослужащим, ночующим дома, ему никто не хотел. Старовойтов был хорошим офицером, и, как не странно, видел в солдатах людей.

Командир роты связи вернулся к центру шеренги.

– Слушай приказ! Задание нам выпало совершенно секретное, я бы даже сказал, особой важности... – Он сделал паузу и провел указательным пальцем от начала до конца шеренги. – Ответственный – сержант Бухайло. Бухайло!

– Я!

– Отбери 12 человек. Инструмент получи у старшины. Работающие получают оружие... – Он задумался, почесал нос, затем, видимо, передумав, продолжил. – Но, с целью конспирации, автоматы остаются в оружейной комнате. Остальные, по команде замкомзвода, отправляются к местам боевого дежурства и совершенствуются там до обеда в мастерстве. Вольно. Разойдись.

Он махнул рукой и повернулся в сторону штаба.

– Товарищ капитан, товарищ капитан!! – Заверещал Бухайло. – Разрешите обратиться!

– Да? А чем ты по-твоему занимаешься? – Старовойтов нетерпеливо поморщился. В штабе находился постоянно восполняемый запас огуречного рассола.

– Товарищ капитан, а делать-то что?

Капитан глубоко вздохнул и усталым голосом проговорил.

– Я же русским языком сказал : отбери людей, получи у старшины инструмент и вперед.

Бухайло сделал непонимающее лицо и спросил.

– Куда вперед?

Офицер снова поморщился и мученическим голосом произнес: