Серый экспресс (СИ) - А. Демченко

   - Все, ваше благородие, приехали. - Прогудел он, махнув кнутом в сторону ярко освещенного подъезда. - "Летцбург", господами офицерами канцелярии, частенько посещаем.

   - Спасибо, Ратьша. - Я кивнул, выбираясь из коляски, и бросил ему пятиалтынный. Глаза возницы весело блеснули, а рука неуловимым движением, словила монету влет. Ну, еще бы, хоть он и имеет вид обычного извозчика, а служит-то при канцелярии, конспирация-я! Ему эти поездки, там же, наверняка, и оплачивают, а все что он со своих клиентов поимеет, как легко догадаться, пойдет в карман ушлого извозчика.

   - Благодарствую, барин. - Ратьша спрятал монету в карман. - Я вас туточки подожду, как велено.

   - Ну, велено, так велено. - Пожал я плечами. - Не заскучаешь?

   - Да нет. Вон, я и "Ведомости" припас. - Ратьша тряхнул кипой листов красноватой бумаги. Охренеть. Картинка маслом! Извозчик, читающий газету в ожидании седока... М-да. Как-то не вяжется это с моими представлениями. С другой стороны, а что я знаю о девятнадцатом веке, или, если уж на то пошло, об этом мире, вообще? То-то.

   Придя к такому выводу, я пожал плечами и вошел в ресторан. Тут же, в богатом холле, уставленном зеркалами и украшенном аляповатой, золоченой лепниной, ко мне подскочил молодой человек в черных брюках, длинном белом фартуке, накрахмаленной сорочке и шелковой жилетке. И это средний ресторан?! Половой принял у меня пальто, котелок и перчатки, после чего, исчез за одной из портьер. Э-э, а номерок?! Ну да, как же. Не дождавшись возвращения паренька, я развернулся, как раз в тот момент, когда из зала, в холл, вышел импозантный седой дядька, в темно-бордовой визитке, и с цепочкой часов через все пузо.

   - Добрый вечер. Приветствую вас в ресторане "Летцбург". Желаете отобедать? - Чуть высоковатым для его комплекции, голосом, произнес он.

   - Да, желательно в уединении. - Коротко кивнул я. Управляющий согласно наклонил голову и повел рукой в сторону зала.

   - Прошу.

   Зал оказался под стать холлу. Роскошь и блеск. Зеркала и золото. Выставленные на показ шеренги бутылок на барной стойке, тянущейся на добрых два десятка метров, вдоль одной из стен, множество посетителей. Небольшие компании одетых в почти одинаковые костюмы, людей среднего возраста, может клерки? Шумные ватаги молодежи, в явно студенческой форме и, лихо подкручивающие усы, такие же молодые офицеры, в мундирах с золотой канителью и позументами, с интересом поглядывающие в сторону немногочисленных женщин, за соседними столами.

   Стол, который предложил мне управляющий, подошел как нельзя лучше. Спрятанный в глубокой нише у окна, он надежно оградил меня от зала и посетителей, и позволил спокойно поужинать, или как здесь, оказывается, принято говорить, отобедать. Сытый и довольный, я расплатился по смешному счету (три рубля!) и направился к выходу из зала. Все тот же половой вытащил мое пальто и предупредительно открыл передо мной двери. Блин, я себя сейчас английской королевой чувствую!

   Ратьша, "припарковавший" коляску в сотне метров от входа, встрепенулся, заметив как я выхожу и, через минуту, экипаж уже оказался передо мной. Эх... Теперь даже помирать не страшно.

   Не успел я улыбнуться этой глупой, сытой мысли, как мимо меня просквозила компания, виденных мной в ресторане, молодых офицеров, уже, что называется, подшофе. Весело гомоня, ребятки дружно полезли в коляску, не забыв оттолкнуть меня в сторону. Вот ведь, а такое хорошее настроение было!

   Ратьша, похоже, тоже немного опешил от наглости вояк, потому как застыл изваянием и даже не отреагировал на хлопок по плечу и требование компании, везти их в "Загородский, на гуляния".

   Ухватив идущего последним, вояку за ворот, я восстановил равновесие. А вокруг повисла тишина.

   - Могли бы быть и поаккуратнее, господа офицеры. - Проговорил я.

   - Ингвар, да двиньте этому шпаку по шее. Арина ждет! - Прорезался голос у одного из вояк. Ну да... Удержанный мною за химок, Ингвар, попытался вывернуться, да кто ж ему позволит! Я треснул придурка по упомянутой его дружками, части тела. Так, теперь можешь прилечь. А вот и они сами, разъяренные, пьяные, сопящие полезли из коляски. Наконец-то пар спущу!

   - Милостивый государь, вы... - Забормотал первый, выбравшийся из экипажа, пытаясь извлечь из ножен саблю... и получил прямой в челюсть. Сейчас! Так я и дам вам болтать, вы же про дуэль вопить начнете, а оно мне надо? На фиг эту муть. Посему, считайте зубы, господа!

Глава 5.

История, Философия, Естествознание...

  "... Как ни печально мне, верному сыну церкви, сие, но следовало бы предположить, что будь предки наши лишены любопытства, этаго извечнаго погонщика и палача человеческаго; в познании духовнаго мира, кое сей час прозывают естествознанием, а иные, на греческий манер, филозофией, закостенели бы наши пращуры в мыслех и духе и, не миновала бы их чаша скорби, из коей до дна испили римляне и ромеи, сиречь византы, признавшие исключительность духовнаго познания за отцами церкви. Никоей мерой не хочу очернить святых отцов, в их великом и праведном труде, но..."

   Я медленно отложил книгу и помотал головой, пытаясь вытряхнуть из нее, цепляющиеся за извилины, сложные речевые обороты двухсотлетней давности. Вот ни хрена ж себе, здесь баталии гремели меж светскими властями и церковными!

   Я представил себе, что было бы с умником, который попробовал бы написать нечто подобное "у нас", веке этак в семнадцатом и, нервно хмыкнул. Костер или плаха для еретика, и еще спасибо сказал бы, если обошлись без пыток. Ну да, а этот писатель, спокойно дожил до старости, еще и два университета основал. Один в Велиграде, другой... в Картахене?! О-бал-деть! Это он что, от разъяренных священников туда чесанул?! Так, а умер где, на какой-нибудь вилле в окружении терпеливых и не очень, наследников? Читаем послесловие к его запискам. Черта с два! Умер "синьор" Эрик Ярославович Хейердалл, будучи отцом Сергием, настоятелем Спасо-Преображенского Ставропигиального Валаамского мужского монастыря, и похоронен там же. С ума сойти...

   - Что повергло вас в такое изумление, Виталий Родионович? - Возникший на пороге "моей" библиотеки, глава Особой канцелярии устало улыбнулся.

   - Добрый вечер, Владимир Стоянович. - Вздохнул я, поднимаясь с кресла. (этикет, что б его). - Да вот, знакомлюсь с историей своей новой родины. И чем дальше, тем больше жалею, что "там", у нас, нет этой, вашей "филозофии". Насколько иным был бы мир...

   - Полноте, Виталий Родионович. Иначе, не значит лучше. Все равно остаются те же проблемы, войны и беды... Как бы ни развивалось человечество, каким бы путем оно не шло, без ошибок не обойтись. А если, оно перестанет их совершать, во что я, уж простите старого пессимиста, не верю... Так вот, если человечество перестанет совершать ошибки, оно исчезнет. Да-да, дражайший Виталий Родионович, человечество просто перестанет быть. А то, что возникнет вместо него, не будет иметь, ни к вам, ни ко мне, ни к любому другому нашему современнику, решительно, никакого отношения. Впрочем, оставим это. Разрешите присесть? - Ничего не имея против компании своего работодателя, я гостеприимно указал ему на соседнее кресло. Князь благодарно кивнул (можно подумать, он, действительно, считает себя у меня в гостях!) и продолжил разговор, уже сидя в кресле. - Знаете, я ведь заглянул к вам, несколько по иному поводу. Уже собирался домой с доклада у Государя, да в приемную телефонировал дежурный канцелярии и доложил о происшествии в "Летцбурге", вот я и решил заехать к вам, по пути. Чем же вам так не понравились наши лихие военные?

   - Наглостью, ваше сиятельство. - Я пожал плечами. - Терпеть не могу паркетных шаркунов, строящих из себя незнамо что.

   - Позвольте узнать, а с чего это вы решили, что они всего лишь, как вы выразились: "паркетные шаркуны"? - Посерьезнел князь. Ну хмурься, хмурься, я то вижу, что никакого ходу ты делу не дашь... если оно, конечно, будет, дело это.

   - Боевой офицер, даже будучи в легком подпитии, не запутается в собственной амуниции. А эти молокососы, - усмехнулся я, - всей кодлой не смогли справиться с одним единственным, сытым и расслабленным штатским.

   - И все же, Виталий Родионович... Я, вполне могу допустить, что вас, как бывшего офицера, покоробило поведение этих моло...дых людей. Но челюсти-то зачем было ломать? - Печально поинтересовался Телепнев.

   - Что бы на дуэль, то есть на хольмганг, вызвать не смогли. - Честно ответил я. - Правила-то я пока не знаю, да и саблями-шпагами сражаться не приучен. А оно вам надо, лишиться "испытателя" на следующий день после подписания соглашения о сотрудничестве?

   - А вы наглец, Виталий Родионович. - Даже с каким-то восхищением, протянул мой собеседник (впрочем, уверенно говорить об искренности князя, я не стал бы). - Ну да ладно. С Ратьшей я поговорил, и он вину возлагает исключительно на ваших противников. Посему, никаких претензий к вам, у меня нет, но, позвольте дать дельный совет. Непременно займитесь фехтованием. Кажется, это умение может вам пригодиться.