Станция Кафе Отправление - Альберт Иванович Калинов

табличкой и неизменной надписью «Случается,бывает», а в ту, в которую Александр вошел.

«Какой странный мужик этот Бальтазар… – подумал Саня, как только за гражданином в роговых очках закрылась дверь. – Но с явной харизмой».

Понедельников пока никуда не спешил, так как в его голове отложились наставления Зинаиды Васильевны, а урок так и не был пройден.

Он быстро переключил своё внимание на троицу, что появилась в кафе немногим ранее: «Интересно, кем доводятся эти трое друг другу?» Саня занялся делом. И, во-первых, чтобы не вызвать подозрений и неверных толкований о нём у тех, кто лишил его места за любимым столиком, принял решение применить к ним свой секретный метод. Тем более что в этом деле, а мы говорим сейчас о наблюдении, Понедельников считал себя спецом. Сколько раз ему удавалось оставаться незамеченным в разглядывании хорошеньких и ничего не подозревающих представительниц слабого пола. Главное, демонстрировать полное равнодушие, и вот ты остаёшься незамеченным, так сказать, инкогнито. Вот и сейчас, сканируя пространство, применял Саня боковое зрение. Да-да, наступил тот самый случай, когда эффективный способ наблюдения за объектом непременно должен был ему помочь. «Странная компания… Семья? Мужик – глава семейства, а эти двое – его дети?»Спец быстро сдался. Хилые возможности секретного приёма (смотреть вскользь) сошли на нет. Настала очередь следующего метода, который значился у него под номером два. Саня окинул взглядом интерьер, включив в обзор и объекты своего наблюдения.

Мужчина был, что называется, в рассвете сил. Его фактура сразу бросалась в глаза.

«Колоритный мужик», – оценил Саня.

Большую лысеющую голову обрамлял венок то ли седых, то ли окрашенных в белый колор волос. При этом волосы у блондина были непослушны, не лежали на голове, а вились во все стороны. Ко всему мужчина был обладателем жгуче-рыжих усов и таких же будто накрашенных бровей. Крепкое телосложение усача было подчёркнуто хорошим деловым пиджаком. Весь этот экстерьер выдавал в нём скорее иностранца, нежели соотечественника.

«Нет, вряд ли… – продолжил внутренний диалог Саня. – Дети что-то на отца совсем не похожи. А что если это типичный мезальянс», – такой расклад казался ему более логичным. Роли теперь распределились так: мужчина – глава семейства, мальчишка – его сын от предыдущего брака, а эта молодая особа – новая супруга или его пассия, так сказать… Понедельников довольно ухмыльнулся.

И что же дальше? А дальше Сане вдруг показалось, что эта дамочка за соседним столиком повернула голову и посмотрела прямо на него.

«Вот это номер! А на семейном кораблике-то непорядок… Свистать всех наверх! Пока капитан занят делом, его симпатичный матрос машет флажками, посылая, так сказать, сигналы другим капитанам»,– колко подметил Саня и посмотрел на девушку в ответ (или, как сам он называл этот приём,– «ответный визит вежливости»).

В момент, когда его глаза остановились на девушке, Александр Понедельников неожиданно и в то же время со всей очевидностью увидел: за тем столом сидела его Ассирийка.

Нет, их взгляды не встретились. По её виду было понятно, что она не узнала его. Девушка по-прежнему демонстрировала Александру свой прекрасный профиль и только.

Мужской взгляд быстро отметил отливающую золотом пышную прядь волос, белую кожу на красивой и длинной шее.

Конечно же, в этот раз она была другой, никаких намёков на архаичность и модных нарядов из Древней Месопотамии – перед ним представала современница.

На какое-то время Саня впал в оцепенение. С одной стороны, его переполняла радость от неожиданной встречи и от того, что она нашлась, что не пропала и с ней всё хорошо. Но была и другая сторона: он не знал, как ему поступить, чтобы не навредить той, которую он называл Ассирийкой, учитывая деликатность момента. Обратить на себя внимание и даже подойти и объясниться, нет, не в любви. а в том, что он художник, что она… там панно… Ситуация глупая.

К этому времени Александр был достаточно сыт, всё благодаря творожной запеканке. Опустела и крынка с простоквашей, и теперь ему приносили только чайничек с зелёным чаем. Прошло ещё часа два, прежде чем Саня дождался момента, когда все трое, поблагодарив официантку, засобирались к выходу. Саня решил идти следом, а там как пойдет. Уже известная нам своей жизнерадостностью толстушка объявилась вовремя, Саня быстро расплатился, достав из кармана несколько купюр. Он не отрывал взгляда от выхода. Там, любезно придерживая дверь, блондин с рыжими усами уже собирался пропустить вперёд Ассирийку. Та на мгновение бросила взгляд на Саню и едва заметным движением помотала головой. Саня всё понял, девушка не хотела, чтобы он пошёл за ними, и тем самым подала ему ясный сигнал, что она его узнала.

Граммофон вдруг выдал что-то непотребное для человеческого уха и зашипел, гоняя пластинку по кругу. Пышка вспомнила про подарок, специально приготовленный от заведения Сане, так сказать, дорогому посетителю. Саня хотел было отмахнуться, мол, спешит, торопится, но не тут-то было. Прекрасное и большое тело перекрыло ему пути к отступлению. Подарком оказалась коробочка, перевязанная ленточкой, внутри находились пчелиные соты.

Ая

Вернувшись, он подробно рассказал о посещении кафе Зинаиде Васильевне.

Та выслушала по обыкновению спокойно и даже ни разу не закурила. Затем взяла коробочку с вложенной в неё медовой сотой и внимательно рассмотрела.

– Сушинский… Сушинский…– заглядывая в память, как в картотеку, искала она там эту фамилию. Бывший следователь намеренно не обращала внимания на редкое и яркое имя Бальтазар. Она не брала его в расчёт, так как знала, что имя в этом случае может увести поиски в ненужном направлении. Не припомнив никого похожего из тех, кто когда-либо проходил у неё по уголовным делам, Зинаида Васильевна стала проговаривать вслух, выстраивая цепь рассуждений и ища в них золотое звено: – Этот товарищ вообще мог представиться кем угодно и придумать что угодно прямо за секунду до вашего знакомства.

– Зачем? – недоумевал Саня.

– Хотел разговорить, расположить на откровенность, выведать… Любопытное местечко это кафе… Возможно, что Контора этим местом заинтересовалась… Тогда этот Сушинский вполне мог быть одним из конторских спецов.

– Какая контора? – не поняв тёткиного сленга, переспросил Понедельников.

– Ещё их называют комитетчики, или ЧКГБ. Понял?

– А-а-а… – закивал Саня. – А как же эта девушка, которую я снова видел там?

– С девицей всё сложнее… Я по-прежнему склонна считать, что это кафе – прикрытие для какой-то секты или для преступного сообщества. Тогда ваша краля, Александр, либо жертва, попавшая в расставленные сети, либо паук.

Саня с тяжёлым сердцем взглянул на тётку. На лице Зинаиды Васильевны не было и тени сомнений