Гарри Поттер и Реликвии Смерти - Джоан Роулинг

— Даже машину водить не умеют, — буркнул он себе под нос, неодобрительно шевеля усами, но, к счастью, ни Дедалус, ни Эстия его, судя по всему, не услышали.

— А ты, Гарри, — продолжил Дедалус, — подожди здесь, пока прибудет твоя охрана. При подготовке произошли некоторые изменения…

— В каком смысле? — перебил Гарри. — Я думал, Психоглазый[19] должен был прийти и забрать меня с помощью Совместного Аппарирования?

— Так не выйдет, — кратко ответила Эстия. — Психоглазый все объяснит.

В этот момент раздался громкий скрипучий голос, который прокричал: «Поторапливайтесь!» Дурсли, на лицах которых было написано полнейшее непонимание, подпрыгнули на месте. Гарри вертел головой, ища источник голоса по всей комнате, прежде чем осознал, что он исходил из карманных часов Дедалуса.

— Совершенно верно, мы работаем по очень плотному графику, — кивнул своим часам Дедалус и засунул их обратно в жилет. — Мы пытаемся приурочить твой отъезд к Дезаппарированию твоей семьи, Гарри; таким образом, чары будут сняты в тот момент, когда вы все уже направитесь в безопасное место. — Он повернулся к Дурслям. — Ну что, мы все упаковались и готовы ехать?

Ни один из них не ответил; дядя Вернон по–прежнему стоял в шоке, не сводя глаз с выпуклости в кармане дедалусова жилета.

— Наверно, нам лучше подождать снаружи, в прихожей, Дедалус, — пробормотала Эстия; она явно ощущала, что нетактично оставаться в комнате во время сцены прощания Гарри и Дурслей, полной любви и, возможно, даже слез.

— Да ладно, не надо, — прошептал Гарри, но тут дядя Вернон сделал все дальнейшие объяснения бессмысленными, громко произнеся:

— Ну… значит, это… до свидания, парень.

Он выбросил вперед правую руку, чтобы пожать руку Гарри, но в последний момент понял, что для него это будет слишком, и просто сжал ее в кулак и начал качать этим кулаком вверх–вниз, напоминая метроном.

— Готов, Дидди? — спросила тетя Петуния, придирчиво осматривая защелку своей сумочки, словно избегая встречаться взглядом с Гарри.

Дадли не ответил — просто стоял на месте, приоткрыв рот и чем–то слегка напоминая Гарри великана Гроупа.

— Ну пошли тогда, — сказал дядя Вернон.

Он уже почти дошел до двери гостиной, когда Дадли пробормотал: «Я не понимаю».

— Чего ты не понимаешь, Попкин? — повернулась к своему сыну тетя Петуния.

Дадли указал своей огромной окорокоподобной рукой на Гарри.

— Почему он с нами не едет?

Дядя Вернон и тетя Петуния застыли на месте, уставившись на Дадли с таким видом, словно он только что изъявил желание стать балериной.

— Чего? — громко переспросил дядя Вернон.

— Почему он тоже не едет? — повторил Дадли.

— Ну, он… он не хочет, — ответил дядя Вернон и, повернувшись к Гарри, добавил: — ты ведь не хочешь, правильно?

— Ни в малейшей степени, — заверил Гарри.

— Ну вот видишь, — обратился к Дадли дядя Вернон. — Теперь пошли, мы уходим.

Он вышел из комнаты, они услышали, как открылась входная дверь, но Дадли по–прежнему не двинулся с места, и тетя Петуния, сделав несколько неуверенных шагов, также остановилась.

— Ну что еще? — пролаял дядя Вернон, вновь появляясь в дверях.

Похоже было, что Дадли боролся с собственными мыслями, слишком сложными, чтобы он мог обратить их в слова. Спустя несколько мгновений тяжелой внутренней борьбы он наконец спросил:

— Но куда он тогда пойдет?

Тетя Петуния и дядя Вернон переглянулись. Дадли их явно пугал. Молчание прервала Эстия Джонс.

— Но… ведь вы же знаете, куда направится ваш племянник? — с изумленным видом спросила она.

— Конечно, знаем, — ответил дядя Вернон. — Он уйдет с кем–то из вашей шатии, так? Ладно, Дадли, пошли в машину, ты слышал этого человека, мы спешим.

Вновь дядя Вернон промаршировал до входной двери, и вновь Дадли за ним не пошел.

— Уйдет с кем–то из нашей шатии?

Эстия явно чувствовала себя оскорбленной. Такую реакцию Гарри уже встречал: ведьмы и волшебники были просто парализованы, узнав, насколько мало знаменитый Гарри Поттер интересует его ближайших родственников.

— Все нормально, — заверил ее Гарри. — Это не имеет значения, честное слово.

— Не имеет значения? — повторила Эстия, и ее голос пошел вверх, предрекая бурю. — Эти люди что, не понимают, через что ты прошел? В какой опасности ты находишься? Какое уникальное место ты занимаешь в сердцах всех, кто борется с Волдемортом?

— Э… неа, не понимают, — подтвердил Гарри. — Они считают, что в доме я занимаю место зря, да, но я привык к…

— Я не считаю, что ты только зря занимаешь место в доме.

Если бы Гарри не видел, как шевелятся губы Дадли, он бы не поверил своим ушам. Пораженный, он смотрел на Дадли в течение нескольких секунд, прежде чем осознал, что да, это именно его кузен произнес; Дадли, в свою очередь, покраснел. Гарри был смущен и ошеломлен.

— Ну… э… спасибо, Дадли.

Дадли вновь, похоже, боролся с мыслями, слишком неуклюжими, чтобы их можно было выразить, после чего пробормотал:

— Ты спас мне жизнь.

— Не совсем так, — произнес Гарри. — Твою душу тот дементор забрал бы, да…

Он с любопытством посмотрел на своего кузена. Они практически не общались между собой в это лето, да и в предыдущее тоже, поскольку Гарри приезжал в Оградный проезд на очень короткий срок и проводил время в основном у себя в комнате. Сейчас, однако, до Гарри дошло, что чашка холодного чая, на которую он наступил этим утром, возможно, вовсе не была ловушкой. Хотя Гарри был весьма тронут, но в то же время он ощутил облегчение от того, что Дадли явно исчерпал свои возможности по выражению чувств. Открыв рот еще раз или два, Дадли покраснел еще больше и замолчал.

Тетя Петуния разрыдалась. Эстия Джонс кинула на нее одобрительный взгляд, сменившийся на оскорбленный, когда тетя Петуния бросилась вперед и обняла Дадли, а не Гарри.

— А… ах ты мой хороший, Даддерс… — всхлипывала она на его широкой груди, — м-мой милый м-мальчик, с-сказал спасибо…

— Но он вовсе не сказал спасибо! — неодобрительно воскликнула Эстия. — Он только сказал, что Гарри не просто занимал место в доме!

— Да, но от Дадли это все равно что «я тебя люблю», — ответил Гарри, разрываясь между раздражением и желанием рассмеяться, глядя, как тетя Петуния продолжала стискивать в объятиях Дадли, словно он только что вытащил Гарри из горящего здания.

— Так мы идем или нет? — взревел дядя Вернон, в очередной раз появляясь в дверях гостиной. — Мне казалось, что у нас плотный график!