Обитель нетленных - Илья Коломийцев

помощью метро. На часах 5:32, а с половины шестого оно уже функционирует. Исходя из тогдашнего местоположения, ближайшей станцией был «Исторический музей», мне требовалась спускаться вниз всего в течении минуты. Но знакомая поговорка «не ищу легких путей» полностью описывала меня, потому я направился к «Госпрому» ( объяснялось данное решение еще и тем, что моя станция «Победа» находиться на зеленой маршрутной линии, «Госпром» также на этой ветке, а вот «Истор музей» был на синей и в дальнейшем мне бы предстоял переход, поэтому легче сесть сразу и не петлять по вонючей подземке). По пути к назначенному пункту, я прошёл ХНАТОБ, парк Шевченка и ХНУ им. Каразина. Эти места навеяли мне воспоминания о наивных годах всей человеческой жизни. На ХНАТОБе (Харьковский национальный академический театр оперы и балета) постоянно было море молодежи. Будь то парочки, компании друзей, велосипедисты, которые выполняют всякие разные трюки. Я также был частью громких массовок в этом районе, Сергей из-за своей активной коммуникабельности часто находил веселые движения. Мне было неудобно крутиться с ним: во-первых, чувствовал навязывающимся неудачником, который не имеет достаточного круга общения, чтобы дать свободу единственному другу; во-вторых, я был аутсайдером в любой веселой компании, из-за комплексов не мог найти нормального общения, все чувствовал разобщенность между собой и ими.

Второе место – парк Шевченко – в большей мере напомнил мне про года, проведённые с Дашей. Мы часто здесь гуляли, правда, тогда он не был доведён до ума, но нам было все равно, потому как наслаждались друг другом.

«Так, ладно, забыли», – прохлопал я себя по щекам, проходя мимо парка.

Последнее место на пути – чертов университет. Мне даже не хочется и говорить об этом месте. Могу сказать одно – поступал в него не своей головой. Тогда я был подвержен влиянию мамы, а ей очень понравился размер института. Как сейчас помню те слова:

«Ух ты, какое огромное здание». Смешной критерий выбора учебного заведения, но это в прошлом и париться об этом не следует. Зайдя в метро и присев на лавочке в ожидании поезда, я резко захотел спать, тело начинало тяжелеть и расслабляться, но с последних сил сжимал руку, чтобы не выпустить бутылку Jack Daniels. Платформа была почти безлюдно и мне всегда нравилась такая атмосфера – меньше человеческих тел. Только один охранник сидит на лавочке, уперевшись руками в колени и втыкая в одну точку. Полную бутылку виски я никогда не любил носить, поэтому решил уменьшать объём жидкости. Да и алкоголь выветрился и надо было наверстывать упущенное. Крепкий вкус виски бодрил и глаза становились легче. Глоток за глотком были как картинка за картинкой. Так вспоминались моменты с прошлого. Флешбеки настолько захватили меня, что я садился и высаживался с поезда как робот. В прямом смысле! Картинки закрыли реальность. Пьяным я судил те или иные поступки вслух. Где-то признавал свою неправоту, в другом оправдывал себя и всяческими нецензурными выражениями обкладывал виновника. Так я вспомнил и про отношения с семьёй. Эта ситуация меня всегда гложила изнутри. Даже пьяным не особо хотелось копаться в данной истории, но в любом состоянии я пытался найти секунду, минуту, час, месяц, в общем время, где потерял нить близости с семьёй. Не общаюсь с ними целые года, а позвонить или написать не давала собственная гордыня. Анализирование проблемы отношений с родителями совсем меня ослепило, так как я понял что уже прошёл дорогу от метро к дому, стоя перед железной дверью в подъезд, хотя опустошённая бутылка виски тоже сыграла не последнюю роль. Перед тем как прислонить чип к домофону, я вспомнил о той мути и галлюцинациях, что происходили в квартире, но пьяным не страшно ничего, поэтому без размышлений и змейкой последовал к лифту.

Глава 8

Вываливаясь в полуосознаном состоянии из лифта, я почувствовал, что наступил на что-то твёрдое. Моя голова была опущена вниз, поэтому глаза увидели, что это чей-то коричневый ботинок. Прижимаясь телом к стене, я поднял свой мутный взгляд, чтобы увидеть кто же стоит. Это был высокий парень, одетый в длинное чёрное пальто, на овальном лице находились очки. Мне стало стыдно перед ним и я отвёл взгляд и, перебирая по стене руками, направился в квартиру.

«Это, наверн, сосед из какой-то квартиры напротив( рядом со мной жила молодая семья и парень там маленький и лысоват, а не такой шкаф) че он вылупился на меня», – бормотал я себе под нос, медленно оборачиваясь. Парень стоял на краю между этажом и лифтом и смотрел въедливо на меня.

«Наверное, хочет услышать извинения за то, что я наступил на его башмак, но хрен тебе. Унижаться не собираюсь». Мне хотелось быстрее зайти домой из-за столь сосредоточенного внимания по отношению ко мне парня, даже, когда я поворачивался он все равно не отводил взгляд, только периодически руками раздвигал двери лифта, которые закрывались.

«Нехватало ещё тут маньяка, а то этих бредовых записок не хватает для полного счастья».

Как только я разобрался с замками и вскочил в квартиру, парень сразу же вошёл в лифт. Проверять поехал ли он не стал, потому как за эти секунды любопытства мог отдать жизнь. Такой испуг взбодрил меня, но ненадолго. Обувь по нормальному я снять не смог, поэтому упал, содрал еле-еле ботинки и на четвереньках пополз к дивану. Уже светало, а спать клонило, как после разгрузки вагонов. Да и чувствовал себя выжатой тряпкой и взобравшись на диван, я заснул в чем был, не снимая даже куртки.

Проснулся аж вечером. Голова рассказывалась, но Слава Богу не тянуло блевать. Многие в такой момент говорят, что больше не будут пить, но я уже понял, что это пустые слова. От головной боли нужна таблетка, поэтому стоит перебороть себя, вставать ведь не хотелось. Но мотиватором стала самая для меня омерзительная вещь в этой квартире. Повернув голову в сторону стола, я увидел книгу, но чувство непереносимости поменялось на любопытство. Желание разобраться, есть ли что-то интересное и ценное в этой макулатуре сподвигло меня раздеться и порыскать в ящике стола, дабы найти таблетки, способные убрать головную боль и запустить желудок (у меня такое всегда после гулянок, моя изюминка). Под руку попались «Атоксил» и «Парацетамол», и я выпил их. Мне следовало поесть хотя бы что-то, поэтому направился на кухню и пожарил яичницу и сварил картошки, других продуктов в холодильнике не было. Я интриговал себя и подготавливал к последствиям прочтения писем. Моментами память воспроизводила встречу с тем странным парнем. Сомнительные ощущения