Cheek to Cheek - Юнас Гардель

МАРГАРИТА: Ты даешь им все, чего они желают.

РАГНАР: О нет, они желают большего.

МАРГАРИТА: Чего же больше можно желать?

РАГНАР: Они хотят увидеть, как я умру. (Маргарита издает сухой смешок). Не смейся!

МАРГАРИТА: Если это твой новый монолог, то почему бы мне не посмеяться?

РАГНАР: Это не монолог! Старая чертовка!

МАРГАРИТА: Рагнар, я никак не пойму, когда ты говоришь серьезно, а когда нет.

РАГНАР: Я всегда говорю серьезно. Моя карьера катится под откос, и я вижу, что впереди меня ничего не ждет.

МАРГАРИТА: Ну зачем так? Тебя ждет пенсия. Точно так же, как всех нас.

РАГНАР: К черту твою пенсию, я не хочу быть стариком, не хочу болеть, не хочу, чтобы лицо мое покрылось морщинами, как у тебя! (Маргарита отворачивается. Рагнар снова зарывается в ее объятья). Обними же меня!

МАРГАРИТА: Но ты не состаришься, ты ведь хочешь стать легендой. И все, что тебе для этого нужно, это умереть.

РАГНАР: Да, это правда.

МАРГАРИТА: Нет, это неправда. Хочешь знать, что остается от человека после смерти? Я скажу тебе прямо: вместе с гробом около двух килограмм пепла.

РАГНАР: (Поднимаясь) Но это все, что я могу теперь сделать. C’est tout. Я хотел производить на свет шедевры, Маргарита. Я не просил, я требовал. Я не умолял, я настаивал. И вдруг все перевернулось вверх дном. Все стало не так, как должно быть. И где-то там, в небесах, сидит Бог, который презирает меня так, как он всегда презирал меня. Он ждет от меня новых шедевров, а я вижу, что не могу больше рождать их.

МАРГАРИТА: (Сидя на крае кровати) Может, тебе станет легче, если я скажу, что где-то там, в небесах, есть Бог, который даже не знает о моем существовании. Потому что я не шедевр, я — серийный продукт.

РАГНАР: Ты — да. Но ведь мы говорим не о тебе.

МАРГАРИТА: Извини.

РАГНАР: Зачем Бог дал мне этот талант, разве он не хотел, чтобы я мог воплощать его на сцене?

МАРГАРИТА: А что, по-твоему, могу я? В чем, как ты думаешь, я преуспела в жизни? В мечтаниях? Ведь ты же не думаешь, что я всю жизнь только мечтала? Но в жизни никогда не выходит так, как тебе хочется, и с этим нужно смириться. Я бы с удовольствием променяла свою судьбу на какую-нибудь другую, но тут ничего не поделаешь. Судьба такова, какова она есть.

РАГНАР: При чем здесь ты? Чихать я хотел на тебя!

МАРГАРИТА: (Отталкивая Рагнара от себя) Ты что, разбудил меня среди ночи затем, чтобы оскорблять?

РАГНАР: Тогда пошла вон! Вон, вон, вон, вон, вон! (Маргарита молчит). Но ведь ты не уйдешь, потому что ты же ангел. (Обнимает Маргариту сзади).

МАРГАРИТА: (Обнимает его в ответ) Я не ангел, я просто умею радоваться тому, что у меня есть.

СЦЕНА 20

В МОРГЕ

Маргарита и Эрика одевают мертвую пожилую женщину. Затем они кладут ее в гроб.

ЭРИКА: Ты бери за ноги. (Поднимают тело). Вот так. (Маргарита разрезает подвенечное платье по спинке).

ЭРИКА: Ну как у тебя дела? На самом деле, как?

МАРГАРИТА: Со мной все в порядке. (Маргарита и Эрика вместе продевают руки усопшей в рукава, расправляют фалды платья, Маргарита расчесывает мертвой женщине волосы). Они были женаты больше пятидесяти лет. Хотя это ни о чем не говорит.

ЭРИКА: Прости, что я вмешиваюсь, но я вижу, что не все идет у тебя так, как хотелось бы. Ты выглядишь совершенно расстроенной.

МАРГАРИТА: Нет, я вовсе не расстроена. Нужно дать ей в руки розу. (Вкладывает цветок в руку умершей).

ЭРИКА: Вот так, милая Эдит. Какой красавицей она стала! Это из-за него? Из-за Рагнара?

МАРГАРИТА: Как странно. Я видела так много мертвых людей, и все они были красивы. (Накрывает лицо умершей белым платком).

СЦЕНА 21

У МАРГАРИТЫ. НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ

Рагнар сидит в гостиной Маргариты в обнимку с ее маленьким магнитофоном. Он разговаривает с Маргаритой, которая переодевается в спальне.

РАГНАР: В одной биографии я читал о том, как она злоупотребляла наркотиками. Хочешь послушать?

МАРГАРИТА: (высовывая голову из спальни) Ну вот, я готова.

РАГНАР: Утром она делала себе укол амфетамина, чтобы проснуться, затем еще маленькая доза в течение дня и, наконец, морфин, чтобы успокоиться перед вечерним шоу. А затем она…

МАРГАРИТА: Обещай, что не станешь надо мной смеяться.

РАГНАР: Конечно, не стану.

МАРГАРИТА: И помни, что это всего лишь хобби, ничего серьезного. Ты должен обещать, что не будешь смеяться!

РАГНАР: Обещаю, что я не буду над тобой смеяться!

МАРГАРИТА: Хорошо, ну вот, я выхожу! Включай магнитофон!

Рагнар включает запись песни «Cheek to cheek». Маргарита появляется из спальни в красном фраке, в сетчатых колготках и с котелком на голове. Она поет и отбивает чечетку. Вначале у нее радостное выражение лица, но когда она замечает, что Рагнар над ней смеется, то сбивается с ритма, путает шаги и в конце концов, останавливается.

МАРГАРИТА: Ты смеешься надо мной.

РАГНАР: (Выключая магнитофон) Прости, я не хотел. Но твои ноги…

МАРГАРИТА: А что не так с моими ногами?

РАГНАР: Они такие старые. Может, если бы ты была Ширли Маклейн, но ведь ты всего лишь…

МАРГАРИТА: (Обиженно) А ты, можно подумать — Ширли Маклейн?

РАГНАР: (Делает па) Наверное, нет, но я могу им стать.

МАРГАРИТА: Да тебе даже самому в это с трудом верится. «Я могу им стать» — что ты хочешь сказать? Конечно, когда ты молод, ты всегда можешь сказать: «Я могу стать!». Но разве после двадцати, тридцати… после сорока ты все еще можешь произнести «Я могу стать!»? Нет, ты должен говорить «Я стал» или «Я мог стать когда-то».

РАГНАР: А я стал! Слышишь ты? Говорю тебе, стал!

МАРГАРИТА: Кем? Кем ты стал — тебя любят зрители? Ты стал для них кумиром? Кем ты стал? (Машет перед Рагнаром его пластинкой). Ты исполняешь песни Джуди Гарленд, песни Эдит Пиаф. Ты живешь чужой жизнью, да еще претендуешь на чужие страдания! А сам ты никто! (Маргарита пытается театральным жестом разломить пластинку о колено, но у нее не получается, она пытается снова, и снова неудачно). Черт подери?! (Отбрасывает пластинку в сторону). Жизнь многое тебе обещала, а ты того и гляди упустишь свой шанс. Друг мой, ты истеричный трансвестит, вот ты кто.

РАГНАР: (С ненавистью скрежещет зубами) Ах ты старая мерзкая карга, мое шоу великолепно! Никогда еще я не выступал так блестяще!

МАРГАРИТА: Ну что же, поздравляю с успехом, старый чурбан! (Маргарита в гневе отворачивается, но тут же одергивает себя). Боже мой, что я говорю! О прости меня! Прости! Я имела в виду совсем другое. Рагнар! Скажи мне что-нибудь!

Рагнар не хочет даже смотреть в ее сторону.

Дождь. Бесконечный дождь. Похороны. Расплывчатые серые фигуры людей. Они стоят вокруг ямы, в которую опускается гроб. Люди одеты в черное. Сквозь туман проступают их очертания. Строгие, застывшие, угрюмые лица. Тишина. Траурные одежды. Тяжелые, черные, грубые. Люди стоят, склонив головы, выпрямив спины.

СЦЕНА 22

В ПОХОРОННОМ БЮРО

Те же три сестры, клиентки бюро, и та же женщина-священник, что и в первом действии.

ЭВА: (Удивленно) Какой была мама?

ЛИЗА: Что мы можем сказать о маме?

ЖЕНЩИНА-СВЯЩЕННИК: Да, что вы можете сказать о вашей маме? Что она любила делать?

ЭВА: Смотреть телевизор, наверное. Она все время смотрела телевизор.

ЛИЗА: Разве мама так много смотрела телевизор?

ГУННЕЛЬ: Она очень много смотрела телевизор, если уж хотите знать.

ЭВА: «Сагу о Форсайтах».

ГУННЕЛЬ: Да-да, «Сагу о Форсайтах».

ЖЕНЩИНА-СВЯЩЕННИК: (Откашливаясь) Но что она была за человек, какой она мечтала быть?

ЛИЗА: Что значит, какой она мечтала быть? Не думаю, что она вообще о чем-нибудь мечтала.

ГУННЕЛЬ: Лиза, милая, все люди о чем-нибудь мечтают.

ЛИЗА: О чем, например?

ГУННЕЛЬ: Ну… о мире во всем мире. Я не знаю.

ЛИЗА: Не думаю, что мама мечтала. Мне кажется, есть люди, которые вообще не умеют мечтать.

ЭВА: Нет, я думаю, у каждого человека есть хотя бы одна маленькая мечта.

ЖЕНЩИНА-СВЯЩЕННИК: Ну и о чем же мечтала ваша мама?

ЭВА: Мама? Даже и не знаю.

ГУННЕЛЬ: Мы никогда об этом не говорили.

ЭВА: Мы забыли у нее спросить.

СЦЕНА 23

В РЕСТОРАНЕ

Зал ресторана заполнен наполовину. Большинство столиков занимают сотрудники какой-то фирмы. Несколько молодых людей. Две пожилые дамы, почитательницы Рагнара. За одним из столиков старичок с рюмкой водки и селедкой.