Мишура - Ольга Ярмолович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А твою свежесть не отнять.
***
― Услада глаз, сама ― подарок, ―
Так встретил Шуру Михаил
Петрович, глазками моргая,
Путь к отступленью преградил.
И, доверительно склонившись,
Дыша селедкой с коньяком,
Он начал ей шептать на ухо
Без сильной надобности в том.
Он сообщил ей по секрету ―
От всех, кого и так здесь нет, ―
Что ждет их на корпоративе
Необычайнейший концерт.
Сеанс гадалки-чародейки,
Или там фокусник и маг,
Тут шеф уже не очень помнил,
Но феерично будет ― факт!
Вдруг, уловив недоуменье,
За тушью в Шуриных глазах,
Он положил пред ней буклетик,
Пришедший с почтою на днях.
Там не гадалка, а мужчина
В большом восточном тюрбане
Гласил, что жизнь не будет прежней
И по приемлемой цене.
В программе фокусы, гипноз
И снегопад из белых роз.
Всех точно покорит до слез
Феликс Степаныч Грандиоз!
***
Как время ни было капризно,
А все же вечер наступил,
И маркетолог Анатолий
По залу Шуру закружил.
Ну, как «кружил» ― скорей, топтался,
И ростом был не великан,
Зато по моде одевался
И был мечтою местных дам.
Уж праздник в самом был разгаре.
Развеселившись в пух и прах,
Они друг к другу прижимались,
К тому же он приятно пах.
Хоть Шура и не признавалась,
Но на безрыбье это рак.
Объектом был ее фантазий:
В них целовались только так.
Лучась прекрасным настроеньем,
Походкой мягкой от бедра,
Навстречу плыл МихалПетрович
И протянул два кулака:
― А ну-ка, Шура, угадайте,
Презент для вас в какой руке.
Она любезно ткнула пальцем,
А там конфетка. Хе-хе-хе.
― Давайте, ротик открывайте.
— Спасибо, лучше я сама.
— Вы мне, мадам, не возражайте,
Уважьте в праздник старика.
Сказала: «А!», как у врача,
Смирившись со своим позором.
Довольный дед в открытый рот
Вложил конфеточку с ликером.
Тут же закашлялась она
От злости или от спиртного.
Шеф ей похлопал по спине
Или чуть ниже ― что такого?
Как Анатолий ей сказал,
Не возмутясь и не ревнуя:
«Всем настроение не порть»,
Скандала нотки быстро чуя.
Взгляни, какая красота:
Огнями елочка сверкает.
Мужик в халате и чалме
Концерт, похоже, объявляет.
Все было: кролики из шляпы,
Огонь и шпаги, синий дым,
Хотя, возможно, это просто
Шел из курилки никотин.
Но всех держал под впечатленьем
Его магический талант.
Вот, наконец, звучит динамик,
Изображая бой курант.
― Теперь же всем вам предлагаю
Представить, будто бы настал
День новогодний ― чтобы каждый
Свое желанье загадал.
― Быстрей давайте прям от сердца
Что первым в голову придет,
То, что за деньги ты не купишь,
Но вдруг всю жизнь перевернет.
― Мечтаю я, чтобы не нужно
Себя мне было заставлять,
И делать только то, что хочешь,
А что не хочешь ― пропускать, ―
Сказала Шура, улыбнувшись.
В душе погладив свою лень,
Но вдруг каблук сломался с треском ―
Какой сегодня странный день.
И, скинув туфли с облегченьем,
Теперь, когда и повод был,
Пошла она переодеться,
Но общий тост остановил.
Разлив шампанское в бокалы,
МихалПетрович протрубил:
«Всех с Новым годом поздравляю,
До дна чтоб каждый все допил!»
Скрипя душой и представляя
Тот слишком пенный кислый вкус,
Держа бокал, вздыхала Саша:
«Ну ладно, как-то притворюсь».
Но вот у рта фужер безумный
Вдруг траекторию сменил
И бедолаг, стоящих рядом,
Вином игристым окатил.
Конечно, странно это было:
Как будто кто-нибудь другой
Творил все то, что ей хотелось,
Своей невидимой рукой.
Тут все решили: Шуре хватит,
И больше ей не наливать,
Что было очень даже кстати ―
Она не стала возражать.
Услышав новость, Анатолий
Подумал: это ему знак.
Чтоб проводить до гардероба,
Он сделал ей на встречу шаг.
Переодеться было нужно.
Пусть на мечту он не похож,
Хотелось Шуре убедиться:
А вдруг он все-таки хорош?
Среди пальто тепло и тесно,
Темно и страшно, интересно:
Что будет? Как решится он,
Ее компактный Аполлон?
Вот слышит в темечко сопенье.
Пожалуй, что момент настал.
Тут развернулась к нему Саша,
И он кокетку засосал.
Увы, бездумно и безвкусно
В ее устах он трепыхал,
А между тем, уже руками
Ее все больше раздевал.
«Так, все, спасибо, но я справлюсь
Со сменой шмоток без тебя.
Была надежда, что ты классный,
Но ты обычная свинья», ―
Успела лишь подумать Шура,
Как вдруг своею головой
Ему она втащила по лбу ―
И правда, странный день какой.
Но попытать свою удачу
Решил хотя бы еще раз,
Списав увечья на случайность,
И утерев слезинки с глаз.
Он намекнул ей, что теперь уж,
Ввиду морального вреда,
Потребно начатое дело
Довесть, так скажем, до конца.
И днем назад, пожалуй, Шура
С ним согласилась бы сама.
Зачем снимать иначе блузку
И приводить его сюда?
Но вот теперь сомкнулись ноги
И запечатан прочно рот.
Понятно стало: в эту гавань
Никто сегодня не войдет.
Он даже штурмом взять пытался,
Но не склонился ее стан.
Он рассмотрел все варианты,
Но не сложился и Б-план.
Вокруг, как хищное колибри,
Порхал, кусая свои губы,
Бессильно на пол опустившись,
Взирал он злобно на подругу.
Она пыталась, как умела,
Пред ней мужчине объяснить,
Что можно жаждать поцелуя,
Но не желать усугубить.
До дома парком прогулявшись,
Она пленилась сладким сном.
Забыв о том, что день грядущий
Рабочим был, вообще-то, днем.
***
Впервые рано так проснувшись,
Причем без всякого звонка,
Она успела выпить кофе,
Даже сварить его сама.
В конторе было неспокойно:
Продолжив до утра гулять,
Какой-то дурень умудрился
Отчет финальный замарать.
И почему-то подозренье
На Шуру пало, вот те на!
Хотя была свежее розы
И раньше всех домой ушла.
МихалПетрович справедливый
Устроил каждому допрос,
И тут у бедной Александры
Возникнул новый перекос.
Когда ее спросил спокойно,
Сказала просто: «Нет, не я».
Но начал он орать, и тут же
С ней приключилась глухота.
Он сотрясал пред ней щеками,
Краснел, бледнел, махал руками.
Рычал ― навряд ли же он пел?
Но не единый децибел
К ушам ее не прикоснулся.
Как рыбка в банке за стеклом,
Он многозначно хлопал ртом,
И наконец-то просто сдулся.
