Любовь садиста (СИ) - Ди Ариана

— Наоборот, сейчас легче. Неудовлетворительный результат помогает не наступать на те же грабли снова.

Не дождавшись очередной мозгопомывательной реплики, выхожу на свежий воздух. И плевать, что мы опять не договорились, на деле докажу, что он не прав.

***

Квартира мне понравилась: три большие комнаты, современный ремонт, высокие потолки. Находится в хорошем районе, где есть все необходимое. Один минус — на соседней улице мы жили с Русланом. Память не сотрешь и ассоциации нет-нет да появляются, когда выглядываю в окно. Наш путь часто проходил через этот дом, потому что на первом этаже моя любимая булочная, а на другой стороне парк, где каждая тропинка изучена…

— Откуда у тебя столько денег? — интересуюсь у Руслана, когда риелтор оставляет нас наедине.

— Заработал.

— Я просто думала большую часть конфисковали при аресте.

— Только идиот будет большую часть хранить в банке. Не принижай меня, Ви.

— Понятно. Но разве ты не отдал остаток на взятки и прочее…

— Отдал, но не все. Правда, никто об этом знать не должен, мы со Степой все еще под колпаком.

— А покупка квартиры?

— Так по документам ты ее покупаешь.

Звонок телефона прерывает наш диалог.

— Алло, пап, да, — отвечает Руслан. — Да, хотел…Хорошо, наберу его. Спасибо, увидимся.

— Ты уже был у родителей? — спрашиваю, как только разговор заканчивается.

— Нет, не успел. Отец в Краснодаре на похоронах. А что?

— Я заезжала к ним пару месяцев назад. Познакомила с внуком.

Лицо мужчины каменеет, но последнее, чего я хочу, чтобы он злился на родных.

— Я просила не говорить. Вадим Георгиевич сказал, что ты скоро выходишь. Обещала сама признаться тебе, так было бы лучше. Но ты узнал раньше, мне Женя о расспросах Степы сообщил…

— Я так и предполагал. Хотя не думал, что ты про освобождение знаешь, — с усмешкой произносит Руслан. — Все? Нет больше секретов?

Есть, конечно. Но я ни за что не признаюсь, зачем на самом деле ездила к его отцу.

Глава 11

Руслан.

— Нет, — очень просто отвечает Виола.

Смотрю на нее и ни черта не верю. Что-то она скрывает, да и покладистость ее настораживает. Я был уверен, что переезд она воспримет в штыки и придется повоевать за то, чтобы организовать ей с сыном нормальное местожительство. А она вдруг уступила, даже слова против не сказала. Зато в другом уперлась — не даст она мне видите ли, хотя саму аж трясет от недотраха. Сложно не заметить, как она в моем присутствии напрягается и выдает знакомые реакции: губы облизывает, грудь вперёд выпячивает, огрызается без повода, ладошки в кулаки сжимает и смотрит… бл*дь, как она смотрит. Словно упрашивает разложить на первой попавшейся поверхности, а я ведь тоже не монах, тем более загоняться как она не собираюсь — секс есть секс, остальное лирика, которая в нашем случае утратила актуальность. Конечно, можно снять напряжение с кем-нибудь другим, пока моя гордая моралистка ломается, но, хоть убей, не хочется. И это так выбешивает, даже мелькала мысль перебороть себя и все-таки снять шлюху, идиотизм ведь — хранить верность бывшей. Но, вероятно, у меня образовался своего рода пунктик, который велит потерпеть из уважения к некогда любимой девушке. Мерзко как-то будет трахать ее после шалав, она же ни под кого не легла за два года. Вот и закроем оба гештальт, а после с легкостью пустимся в свободное плавание, я уж точно.

— Если тебя устроила квартира, то в ближайшее время займемся оформлением документов. Сейчас я отвезу вас обратно: собирай вещи, решай, что заберешь из мебели, но сюда лучше новую купим. В детскую особенно.

— А моя квартира? Я могу ее на тебя переписать или заняться продажей и потом деньгами отдать.

— Херни не неси. Сдалась мне твоя халупа. Давай, заканчивать тут скорей.

— Если ты торопишься, то мы и на такси доедем.

Я не стал отвечать на очередное «гениальное» предложение. Нечего без надобности на такси разъезжать.

***

Два безумных дня позади и вот я у цели. Не так-то просто попасть сюда, в самое охраняемое здание города, без нужных связей и достаточно веской причины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Секретарь услужливо открывает дверь кабинета, пропуская меня в светлое помещение с дубовой мебелью и неизменным портретом президента на стене.

— Русла-а-ан, мальчик мой, заждался я тебя, — встает из-за массивного стола генерал Петрухин Семен Валерьевич: крепкий и высокий мужчина лет пятидесяти с громким голосом и цепким взглядом, как и полагается его статусу.

— Здравия желаю, командир.

Мы обмениваемся крепкими рукопожатиями, и я сажусь напротив.

— Чай, кофе? Хотя без прелюдий обойдёмся, пропади эта дряная отрава! Светлана, — кричит он в селектор, — накрой нам красивенько.

— А у вас гостеприимство на уровне, — говорю я, когда на столе появляется мясная нарезка, хлеб, овощи и, само собой, пузатая бутылка дорогого коньяка.

— А ты думал, у нас официальная встреча будет? Обижаешь, Руслан Вадимыч.

— За все сомнения выпью штрафную, — улыбаюсь я и опрокидываю в себя первую порцию.

— Молодца! — хохочет генерал и сразу подливает мне еще. — Правильно тебя папка воспитал. За бывшего генерала!

Чокаемся. Пьем.

— Без него мы бы и не свиделись.

— Ой не лукавь, молодой человек. Неужто ты бы за своим добром не пришел?

— Было наше стало ваше, все по-честному. Это вы меня искали через отца.

— А ты ошивался у твоих-моих точек. Справки наводил? Много ли узнал?

Вот чертяка старый, следил стало быть.

— Достаточно, чтобы заранее понять, зачем меня вызывает сам Семоха, — специально использую погоняло, чтобы отбросить пляски вокруг да около. — Плохи твои дела: выручка падает, работники говно, трупы из всех щелей лезут.

— Правильно-правильно, — маска добродушного вояки слетает и теперь передо мной самый настоящий теневой король города. — За мои промахи тоже не грех выпить. Помянем, так сказать, всех, кто попал под раздачу.

Спиртное обжигает горло и разносит тепло по груди, но мозг остается ясным. Мы собрались не ради пирушки.

— Чем мне тебе помочь? — спрашиваю напрямую, а то знаю я этого любителя поп*здеть — еще год может дурака валять забавы ради.

— Приступай к работе. Все будет как в старые добрые времена.

Я на это без сомнения щедрое предложение только ухмыляюсь.

— Нет, Семоха, при всем уважении, управляющим я к тебе не пойду.

— Да ты оборзел, смотрю, на зоне, — гневно выкрикивает генерал. — Я ему на блюдечке подаю лакомый кусище, а он нос воротит, паскуда!

— Не кипятись, — спокойно говорю. — Я в праве отказаться, ведь сам посуди: горбатиться ради чужой прибыли на чужом предприятии ума не надо. К сожалению, ума-то у меня предостаточно.

— Сколько ты хочешь?

— Всё, — произношу ровным тоном, рассчитывая именно на тот эффект, который дальше следует.

Воцаряется гнетущая тишина. Генерал неспешно выпивает, закусывает и только потом реагирует на мою наглость.

— Давай-ка припомним кое-что. Я скостил тебе срок в разы, ты за это отдал мне свои активы. И теперь я должен вернуть их тебе обратно? С х*я ли?

— Ты ничего мне не должен, — произношу, глядя ему в глаза. — Также как и я тебе. Я в гости не напрашивался, требований не выдвигал, только сказал по факту, что работать на тебя не стану. Процент платить всегда пожалуйста, но только с моего собственного дела.

Громогласный смех заполнил кабинет.

— Так ты мне предлагаешь сделку, от которой сам же и отказался два года назад?

— Было много времени смириться с условиями.

— А кстати, где та девочка, которая приходила за тебя просить?

— В городе, где же еще. Сына мне родила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Поздравляю! Сын — это отлично! Что ж ты молчал. Выпьем за него. Два раза!

Сказано — сделано.

— Зря ты, конечно, не послушал ее и сам в разборки полез. Она за тебя ух как впряглась, а ты. Эх, балбес.

— Согласен, — ответил я. И не соврал.

Знакомая горечь сдавила грудную клетку, но я тут же отмел глупые сожаления. Прошлое пора забыть.