Малыш для стервы и холостяка - Анастасия Градцева

поры до времени это создавало ей нужный авторитет. Форма, конечно, тоже стоила немалых денег, но тут повезло: юбку и пиджак отдала их соседка, у которой дочка училась двумя классами старше, а простые белые блузки они с мамой уже докупали сами, на рынке.

Но уже в пятом классе Рита почуяла, что еще немного — и она превратится в аутсайдера. Ее одноклассники повзрослели, у всех начали резаться зубки, которые хотелось об кого-то почесать, и хуже всех одетая Рита, которая еще и симпатичной внешностью не могла похвастаться, идеально подходила на роль жертвы. Если бы не ее характер. Было трудно, оставаясь лучшей ученицей, стать при этом главной оторвой класса и его неформальным лидером, но Рита смогла. Спасибо босоногому детству, проведенному за гаражами — ничего так не закаляет характер, как дворовый мир, живущий по законам джунглей.

«Или я, или меня», — четко поняла тогда Рита.

Нет, она не ввязывалась в драки в этой чистенькой элитной гимназии, боже упаси! Рита же не была дурой — проблемы с учителями и директором ей были не нужны. Так что никакого физического насилия, исключительно демонстрация морального превосходства. Острый язычок и наглый, напористый характер тут оказались преимуществом, как и хорошо работающие мозги.

Так что довольно скоро всем в школе стало неважно, насколько кривые у Риты Ивановой зубы (на самом деле довольно кривые), насколько сильно торчат у нее уши (это удачно удавалось скрыть распущенными волосами) и есть ли у Риты карманные деньги (нет и не было, но всегда находились те, кто угощал шоколадками и жвачками, пытаясь завоевать ее расположение).

А в восьмом классе к ним в гимназию перевелась Марта, и через месяц после этого случилась первая встреча с Марком. Запоминающаяся встреча, надо сказать.

— Рита Иванова? — спросил, прищурившись, высокий старшеклассник, когда она проходила мимо по коридору.

— Ну, — она выпятила вперед подбородок. — А че надо?

— Сюда иди, дрянь мелкая.

Он дернул ее за руку, и как-то — Рита сама не поняла как — она оказалась прижатой к стене, а над ней нависал этот старшеклассник. Пронзительно голубые глаза смотрели на нее с красивого породистого лица.

— Если ты еще раз, — угрожающе прорычал он, — будешь издеваться над моей сестрой, я тебе шею сверну, поняла?

— Нет, — Рита нагло уставилась на него снизу вверх. Первый приступ страха прошел, она успела оценить ситуацию и успокоилась. Парень слишком чистенький, слишком правильный, такой об нее руки марать не станет. Максимум припугнёт — а это разве страшно? Вот когда Рыжий ее в гаражах пытался зажать и ножом угрожал, вот тогда было страшно. Он вообще отмороженный. А этот вроде адекватный.

— Чего нет?

— Ничего нет, — передразнила его Рита и с удовольствием увидела, как дернулось его лицо. — И, кстати, я понятия не имею, чей ты брат.

— Марты Рихтер.

Рита даже на секунду зависла, вспоминая, чего такого она этой толстухе сделала. Ну ржала вместе со всеми, когда та болталась на канате перезревшей грушей. Ну коровой жирной пару раз назвала, так это ведь правда! У этой Марты задница на стул не помещается.

— Слышь, да ниче я твоей сеструхе не делала, — искренне возмутилась Рита. — Отвали от меня!

Старший Рихтер вдруг больно схватил ее за плечи и очень ощутимо тряхнул. У нее аж зубы лязгнули.

— Ты кинула жвачку ей в волосы!

— Эм…

С запоздалым раскаянием Рита вспомнила, что было что-то такое неделю назад. Но честно говоря, она просто промахнулась: метила на самом деле в стоявшего рядом Лопаткина, а вышло вот так.

— Я случайно, — заявила она и снова трепыхнулась, пытаясь вывернуться из его рук. Но Рихтер держал крепко.

— Извинишься, — строго сказал он. — Перед всем классом встанешь и громко извинишься перед Мартой.

Еще чего! Может, наедине Рита и согласилась бы, но унижаться перед всеми? Ее же после этого в классе с потрохами сожрут.

— Да пошел ты!

— Пожалеешь, — спокойно предупредил ее Рихтер.

— И что ты мне сделаешь? — оскалилась Рита. — Побьешь?

На миг он растерялся. Наверное, бить пятнадцатилетнюю девочку, даже если она издевается над его сестрой, было для этого чистюли слишком.

— Родителям твоим скажу.

Рита расхохоталась ему в лицо.

— Хоть сто раз!

Ну и идиот, честное слово. Да матери глубоко плевать, что там у Риты в школе происходит. Главное, чтобы оценки хорошие были, а с этим полный порядок: голова у Риты всегда варила как надо.

Рихтер явно разозлился и так стиснул ее запястья, что Рита ойкнула.

— Больно!

— Если через неделю не извинишься перед Мартой и не перестанешь ее третировать, то…

— Наталья Петровна! — завопила Рита, увидев идущего по коридору завуча. — Пусть он меня отпустит! Я еще маленькая для того, что он мне предлагает.

— Чтооо?! — у завуча брови подскочили на лоб. — Из какого вы класса, молодой человек?

— Простите, я здесь не учусь, просто пришел за сестрой, — смиренно ответил Рихтер и отпустил Риту, прошипев ей перед этим на ухо: — Даю тебе неделю!

Она показала ему язык и моментально улизнула, с мстительным удовольствием оставляя Рихтера в лапах разгневанной Натальи Петровны.

— Документы есть? — вопрошала завуч грозно. — И кто вас вообще впустил?

«Угрожать мне он еще будет», — весело думала Рита, пока бежала по коридору на урок. — «Ну-ну!»

А через неделю она вместе с мамой сидела у директора в кабинете. Рита была настолько растеряна, что слышала его гневную речь через раз. Отдельные слова, которые вспыхивали в мозгу красными сигнальными огнями.

«…многократное физическое и психологическое насилие… дочь уважаемого человека, который спонсирует нашу гимназию…ставим вас на учет в детскую комнату милиции… отчисляем или сами переведетесь?»

— Сами, — еле слышно сказала мама.

А когда они вышли из школы, она с размаху дала Рите затрещину, да такую, что у той перед глазами потемнело.

— Дура, — констатировала она со вздохом. — Вся в папашу. Такой шанс просрала.

Рита сжала зубы и длинно выдохнула, пытаясь успокоиться. Прошлое уже прошло. И ей плевать с высокой колокольни на