Я тебя (не)отпущу - Галина Милоградская

Если бы его спина была картой, она смогла бы изучить каждую страну, в которой он получил свой шрам. Асами помнила их под своими пальцами, гладкие или выпуклые, бугристые или ровные. Но только сейчас разглядела по-настоящему. Это оказалось больно. Закрыв глаза, Асами заставила себя дышать глубоко, медленно, но тут же поняла – плохая идея. Слишком плохая. Озон заполнил лёгкие, картинка перед глазами сменилась.

Вот он стоит перед ней, небрежно придерживая полотенце на боку. На груди, плечах, животе ещё дрожат капли воды, стремительно испаряясь. Волосы ещё мокрые, тяжёлые, слегка взъерошенные, потемневшие. С одной стороны полотенце сползло, открывая вид на тазовую косточку. Узкие полоски паховых мышц скрываются под тканью, а между ними – полоска белых волос, у пупка редкая, уходящая вниз. Асами мысленно застонала, проклиная себя за слишком хорошую визуальную память. От увиденного спёрло дыхание, между ног полыхнуло жаром. Проклятые гормоны, не иначе. Незнакомец в темноте резко обрёл форму, всё ещё скрываясь в полумраке. Но она действительно вспомнила. Каждую впадину на его теле, каждую мышцу, отзывающуюся дрожью на прикосновение губ. Асами почти сделала шаг к двери, почти потянулась за ним, качнувшись вперёд, но заставила себя остановиться.

Что ты творишь, Асами?.. Это по-прежнему был Изаму. Из плоти и крови, настоящий. Язвительный, насмешливый. Серьёзный, опасный. Тот, кого она уважала. Тот, кого она не любила. Не так, как надо любить мужчину. Как друга – да. Как мужчину… Вновь прикрыв глаза, Асами со вздохом села на кровать. Упала на подушку, раскинув руки. Он был мужчиной. Открытие, не так ли? Привлекательным мужчиной. Волнующим мужчиной. Опытным мужчиной. Асами прикусила губу и тихонько застонала от осознания того, что он здесь. Совсем близко. И что теперь им жить под одной крышей, видеть друг друга каждый и день и делать вид, что ничего не было. Лучше бы она ушла из деревни. Лучше бы он никогда ничего не узнал.

Изаму лежал на диване и смотрел в потолок. До слуха доносились звуки стихающего праздника, чьи-то радостные выкрики и громкий смех. А здесь было тихо, только собственный стук сердца. Он слышал, как Асами передвигается по дому, слышал, как она прошмыгнула по коридору в ванную, как включила воду. Вздохнул. Она было так близко… И он никак не мог избавиться мысли, что недостаточно. Если подумать о том, что сегодня их первая брачная ночь. Если подумать, что в спальне большая, удобная кровать. Если подумать, что им никуда не надо спешить и нечего бояться… Изаму глухо застонал и накрыл ладонью глаза.

Дверь в ванную открылась, заставляя напрячься и без того напряжённое тело. Её запах, густой, розовый, влажный, заставил сжаться внутренности. Больше всего на свете ему хотелось оказаться сейчас как можно дальше отсюда. Но будет ли это честно по отношению к Асами? Невзирая на то, что между ними случилось и продолжает происходить, сбежать в первую ночь он попросту не может. Даже если ей всё равно. А ей не всё равно.

Он снова тяжело вздохнул, не отнимая ладонь от лица. Зайти к ней за одеждой казалось естественным ровно до того момента, как она открыла дверь. Её взгляд был ошарашенным, но не испуганным. В нём было что-то, заворожившее. Если бы у него было чуть больше времени, он бы пригляделся. Попытался выудить эмоцию из глубины ярко-зелёных глаз. Попытался бы её удержать. На миг его даже пронзила идея случайно уронить полотенце. Изаму с трудом удержался от смешка, представив, как округлились бы глаза Асами. И следом – уже привычной болью – а что потом? Она бы неловко молчала, а он так же неловко подбирал полотенце с пола. Новая усмешка горько скривила губы.

- Изаму-сенсей? – робкий голос раздался прямо над головой. Изаму поражённо замер – настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как она подошла. Она действительно делала его беззащитным. Медленно убрав ладонь, он спокойно посмотрел на неё, старательно избегая опускать взгляд ниже её глаз.

- Давай без сенсеев, - тихо попросил он. Подумав мгновение, Асами несмело кивнула. Она хотела спросить, не хочет ли он поесть, потому что сама проголодалась, а есть, не предложив ему, просто не могла.

- Изаму… - начала было и осеклась, испуганно хлопнув ресницами.

Удар тока пронзил обоих, одновременно. Асами почувствовала, как прилип язык к нёбу, а внизу живота вновь всколыхнулось горячее, тёмное возбуждение.

- Изаму… - она выстанывала его имя в сотне вариаций: по слогам, с придыханием, прерывисто, растягивая, выталкивая из груди.

- Изаму… - когда он был восхитительно глубоко в ней: замирал, двигался, вращал бёдрами.

- Изаму… - задыхаясь перед очередной вспышкой яркого, ослепляющего оргазма. Еле слышно, мучительно томно.

Он не думал, что его имя может иметь такую силу над его эмоциями. Что, произнесённое ей, может буквально взорвать внутренности, обжечь жидким огнём. Асами зачарованно смотрела, как расширяются его зрачки, заполняя тёмно-серую радужку, а грудь под майкой начинается подниматься выше, резко опадая. Если его возбуждение выглядело именно так, то она готова называть его по имени каждую свободную минуту. Вдох. Выдох. Ещё один вдох, и глаза вновь приобрели привычный оттенок, становясь непроницаемой ртутью.

- Что случилось? – кашлянув, спросил он.

- Я хотела поужинать. Не составите мне компанию?

- Ужинай сама, Асами. Я, если честно, слишком устал.

Он смягчил отказ улыбкой, но они оба знали, что это ложь. Но заставлять его терпеть её общество Асами не собиралась. От мысли, что она теряет ещё одну, неоспоримо важную, часть их дружбы, хотелось заплакать. Значит, больше не будет ни совместных перекусов, ни непринуждённых разговоров. Не получится просто сидеть рядом, думая каждый о своём, в уютном молчании. Если ей казалось, что свадьба что-то изменит в их непростых отношениях, то она жестоко ошибалась. Медленно развернувшись, Асами направилась на кухню, когда в спину прилетел едва различимый вздох.

Теперь, когда не было необходимости прятаться за маской спокойствия, взгляд Изаму жадно пробежал по её фигуре, от открытой шеи по спине, к бёдрам. Свет из кухни очертил каждый изгиб, сделал тонкую ткань халата почти прозрачной, с лёгкостью обрисовал длинные ноги и то, что под халатом на ней почти ничего нет.

Едва заставив себя дойти до стола, Асами всё же обернулась. Но, к её разочарованию, Изаму не смотрел на неё. Отвернувшись к спинке дивана, он почти полностью уткнулся в неё лицом и натянул одеяло до подбородка. Несмотря на полоснувшую обиду, Асами почувствовала умиротворение. Он всё равно был рядом, как бы