Я тебя (не)отпущу - Галина Милоградская

Воздух в камере душный, тяжёлый. Пахнет потом, сексом и ею. Розовое, нежное щекочет ноздри. Заставляет вдыхать полной грудью. И он дышит. Дышит так глубоко, как только может, жалея только об одном — что не видит её сейчас.

Грустная улыбка дрогнула на губах и тут же застыла — Асами резко открыла глаза. А он замер над ней, всё ещё держа прядь волос. От непрошенного воспоминания сердце до сих пор заходилось в бешеном стуке. Изаму невозмутимо вытащил лепесток, отбросил в сторону и выпрямился.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. — Асами привстала на локтях, но накатившая слабость заставила вновь откинуться на подушку. — Голова закружилась. С утра ничего не ела.

Он медленно кивнул. Сам не смог заставить себя проглотить ни крошки. Улыбнулся — лучики-морщинки брызнули из уголков глаз.

— Я стащу тебе что-нибудь со стола, а пока лежи.

Изаму поднялся, запрещая себе думать о том, что чуть было не поцеловал её. Находящуюся без сознания. Долбаный извращенец.

— Изаму-сан, — остановила Асами. Он обернулся, приподнял бровь, замечая яркие розовые пятна, вспыхнувшие на её щеках. — Вы мне не поможете? — Она повела ладонями по оби, смущённо опустила глаза, тихо проговорила: — Туго.

В два шага он оказался рядом. Асами повернулась спиной, давая доступ к большому банту, и он потянул широкие ленты, стараясь не касаться пальцами спины. Не удержался. Подушечки скользнули по позвоночнику, подцепили тугой пояс. Задержались на мгновение. Но она успела почувствовать. Успела замереть. Пронзило током, так остро, что стало страшно. Асами прикусила щёку, прикрыла глаза. Желанная, осторожная ласка, как короткое напоминание о том, что было. Он тихо выдохнул в её шею — от горячего дыхания волоски на затылке зашевелились. И тут же встал. Неслышно закрылась дверь. Остался только его запах. Так пахнет гроза: слабый металлический вкус на губах. Земля после дождя. Озон и свежесть. Асами слабо улыбнулась. Так пахнет её муж.

5. Знакомые назнакомцы

Стоило выйти из спальни, как тут же натолкнулся на стену из вопросительных взглядов. Изаму едва заметно усмехнулся, пожал плечом, нашёл Айнэ и кивнул.

— Всё в порядке. Просто ничего не ела. Скоро мы к вам присоединимся, идите, веселитесь.

— Всегда знала, что у Асами с головой того, — проворчала Цубаки. — Как можно было забыть поесть?..

— Потребность в пище — одна из первых потребностей нашего организма. Но на фоне стресса она может заглушаться, — заметил её парень.

— Ничего, Изаму-сан сейчас её откормит! — радостно фыркнул Кацу. — Пойдём есть уже, у меня от голода тоже сейчас обморок случится!

Изаму фыркнул — последняя фраза прилетела в спину, он почти дошёл до заставленных едой столов. Взял пустую тарелку, положил пару кусочков мяса, рисовые шарики, листья салата. Подкрепиться самое то. Потом, за столом, съест больше. Гости постепенно рассаживались, комментируя церемонию, а он вернулся к ней.

В тишину их собственной спальни. Изаму поставил тарелку прямо на покрывало и отошёл. Прислонился к стене у двери, засунул руки в карманы.

— Вы будете смотреть, как я ем? — удивилась Асами.

— Будет выглядеть странно, если прямо сейчас я вернусь к гостям, — ровно ответил он. — Жена упала в обморок, а муж ушёл веселиться.

Асами вспыхнула. Чуть смущённо кивнула, отправила в рот мясо и с трудом заставила себя двигать зубами. В его сторону она старалась не смотреть, только один раз бросила короткий взгляд, когда изголодавшийся желудок громко заурчал. Поймала улыбку в прищуре глаз, робко улыбнулась в ответ. Это всё ещё Изаму-сан. Не незнакомец из темноты. Это теперь её муж. А значит, незнакомец — не обрывок из долгого сна. А тот же Изаму. Сенсей. Это слово теперь приобрело особенный оттенок. Будто напоминание — он научил её слишком многому. И некоторые из его умений были слишком… занимательными.

Асами очень надеялась, что не покраснела сильнее. Потому что сильнее просто невозможно. Запихнула в рот весь лист салата, чтобы скрыть смущение. Принялась активно жевать. А он продолжал стоять и смотреть — она чувствовала его взгляд. От него хотелось спрятаться и одновременно встретить его. Спокойно, без дрожи, пронзающей тело. Без воспоминаний, терзающих душу. Как раньше. Так, как никогда больше не будет.

Они не произнесли ни слова. Молча вернулись к гостям. И весь вечер играли, вдохновенно играли беззаботную, немного смущённую общим вниманием пару. Изаму явно веселило то, как все пытаются подловить его на поцелуе. Кацу после четвёртой бутылки саке буквально повис на нём, уверяя, что свадьба без поцелуев жениха и невесты не свадьба.

— Ну же, Изаму-сан! Посмотрите, какая Асами красивая! Неужели совсем-совсем не хочется её поцеловать?

— Это моя свадьба, Кацу. Хочешь возбудиться — найди свою девушку.

— Я приду к вам ночью под окна и буду петь, — пьяно улыбнулся Кацу. — И испорчу вам первую брачную ночь.

Хината осторожно потянула его за рукав. Но Кацу лишь отмахнулся и с угрозой продолжил:

— И буду приходить постоянно, если вы не поцелуете Асами!

Изаму склонил голову и насмешливо посмотрел на бывшего ученика. Кацу пьяно икнул и пригрозил пальцем:

— Приду-приду, так и знайте!

— Ради возможности послушать твоё пение я поставлю на балкон кресло, — хмыкнул Изаму, старательно игнорируя разлившуюся по груди тоску — если бы дело было только в чужих воплях. Он не поцелует Асами ни сегодня, ни завтра. Ни через год. Она так старательно избегала его весь вечер, что не надо было обладать сверхразумом, чтобы понять — не хочет. Смущается. Может, презирает. Этот праздник с самого начала обещал быть сложным, теперь, когда большинство гостей напилось, превратился в пытку. Изаму смотрел на фигурку в белом кимоно — желание коснуться её причиняло физическую боль. Всякий раз, когда их взгляды пересекались, она опускала глаза и слабо улыбалась. Потому что так надо.

— Я же сказала — не драматизируй, — хмыкнула Каэдэ, слегка покачнувшись, и тяжело рухнула на ближайший стул.

Изаму неопределённо хмыкнул, взъерошил волосы на затылке. Нашёл глазами Асами и сжал губы, заметив, как она со смехом отказывается от стакана, протянутого Цубаки. Вспомнил, почему. Скрипнул зубами.

— Ты баран, Изаму, — доверительно сообщила Каэдэ.

— М? — он покосился на неё.

— Ещё больший баран, раз тебе надо объяснять, почему.

Изаму сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. Вытянул ноги, вновь отыскав Асами