Рыцарь света - Симона Вилар

Усадьба располагалась в лесистой местности, на берегу реки Северн — самой длинной английской реки, берущей начало в горах Уэльса. Чтобы подъехать к ней, надо было миновать перекинутый через реку деревянный мост. Уже на переправе Артур заметил людей Гая, помахал им, но был несколько озадачен, когда они, прекратив работу, с каким-то особым интересом уставились на него и стали перешептываться. Когда же он въехал в широкие ворота усадьбы, его поразила необычная тишина. Ни привычного оживления, ни снующих во дворе слуг. Тихо.

Широкая лестница вела на второй этаж большого господского дома. Это было внушительное, по местным меркам, строение с огибавшей дом галереей на резных подпорах, с высокой дерновой кровлей и расположенными поодаль хозяйственными службами. Богатое поместье для Уэльса, но женатый на дочери Мадога Гай мог позволить себе такое, и именно тут он собирался продолжить свой род, ибо, пока Англией правил король Стефан, у объявленного вне закона Черного Волка не было надежды на возвращение. От настоятельницы Бенедикты Артур знал, что леди Гвенллиан еще в начале этого года родила Гаю сына. Причем аббатиса сокрушалась по этому поводу, так как по одной известной ей причине вбила себе в голову, что ее любимец Артур — сын Гая. Когда Артур рос, ему нравилось слушать эти речи, представляя, что он и есть родной сын прославленного разбойника. Но когда позже он познакомился с самим Черным Волком, когда влюбился в него со всей подростковой верой, что это его отец, Гай мягко пояснил: такое невозможно. Его не было в Англии, когда Артур родился и был подброшен под двери шрусберийской обители.

И все же они были очень похожи внешне, и, когда мужчина и юноша сблизились и подружились, многие стали поговаривать, что эти двое — отец и сын. В итоге однажды сэр Гай довольно резко заметил парню, чтобы тот не бахвалился их родством, ибо он считает, что они чужие, и не желает, чтобы безвестный подкидыш навязывался им с Бенедиктой в родню.

Это было больно. И все же Артур продолжал любить и почитать этого человека. И когда однажды Черный Волк попал в беду, он, не задумываясь, пришел ему на выручку и спас от предстоящей казни. С тех пор Гай де Шампер был его должником. Именно на это и рассчитывал Артур, приехав сюда и надеясь, что Черный Волк не посмеет ему отказать.

И вот он тут, а вокруг пустота, лишь где-то на заднем дворе, в кузне, раздаются удары молота, в земле роются куры да старый слуга разгребает вилами навоз у ворот конюшни.

— Куда все подевались, Ианто? — обратился к нему Артур на валлийском.

— Хозяин на выпасах, объезжает лошадей, а леди Гвенллиан…

Тут старик умолк, потому что в галерее появилась сама госпожа. Артур, завидев ее, сразу заулыбался, но улыбка застыла на губах, когда он заметил, что Гвенллиан в трауре. Да и смотрела она на него с явной неприязнью и, едва юноша двинулся к ней, вопреки всем законам валлийского гостеприимства резко отвернулась и ушла в дом.

— Не удивляйся ее грубости, Артур, — пробормотал старый Ианто. — Пару седмиц назад умер маленький Мадог ап Гай, и господа тяжко переживают его кончину.

— Сын Гая умер? Бедный малыш…

Ианто сокрушенно потряс слипшимися лохмами.

— И то горе. Леди Гвенллиан рожала тяжело, едва сама не преставилась, а повитуха еще сказала, что вряд ли у них с Гаем будут еще дети.

Артур помрачнел. За что же Небо так немилосердно к его другу Гаю? Всю жизнь он был волком-одиночкой, и вот наконец у него все устроилось. Но теперь…

А старый слуга вдруг добавил:

— Все тогда говорили, что хорошо, что у него хоть ты есть. Ну… многие ведь так думают.

Артур смолчал. Теперь ему стал понятен интерес челяди к его приезду, да и Гвенллиан наверняка решила, что бастард ее мужа прибыл требовать своей доли наследства. Ведь в Уэльсе при отсутствии законных сыновей наследство можно оставить незаконнорожденному отпрыску.

И как теперь Артуру являться к Гаю? Но черт побери! Если у Гая свои проблемы, то у Артура свои! Так что пусть выслушает его, что бы там ни болтали за их спиной.

Даже не перекусив, Артур отправился на выпасы. Он еще издали увидел Гая. Тот объезжал крепкого каурого двухлетку. И хотя диковатый жеребчик рвался и брыкался, Гай сидел на нем цепко, рвал ему мундштуком рот, натягивая поводья, сжимал потные бока сильными коленями.

Артур забрался на изгородь загона и издали наблюдал за Черным Волком. Тот, в одной пропотевшей рубахе, растрепанный, с налетом темной щетины на щеках, но сильный, ловкий, уверенный, был поистине воплощением силы. И хотя в его упрямых попытках покорить строптивое животное чувствовалось стремление отвлечься от горя, Артур сам не заметил, как заулыбался. Черт побери, он был рад встрече с этим человеком!

Если глянуть со стороны, то было понятно, отчего люди говорили, что они родня: оба были гибкими, но широкоплечими, оба отличались высоким ростом, что выделяло их среди невысоких, коренастых валлийцев. В движениях Гая, как и у Артура, таилась некая животная грация, у обоих были длинные черные волосы, ровные темные брови и такие же темные глаза с густыми ресницами. Даже носы у них были похожи — правильной формы, прямые, с красиво очерченными ноздрями.

Гай давно заметил сидевшего на перекладине Артура, но никак не показал этого. И коня он оставил только после того, как тот, весь в мыле и поту, остановился и позволил своему новому господину спешиться, даже принял из его рук торопливо принесенную кем-то из слуг морковку.

— Поводи его шагом до захода солнца, не давай воды до полуночи, — приказал Гай своему подручному. И только после этого повернулся к Артуру.

Юноша прихватил переброшенную через изгородь овчинную накидку рыцаря и направился к нему.

— Возьми, а то вон какой ветер.

Гай молча оделся, не сводя с Артура глаз. А тот вдруг увидел, что горе оставило на рыцаре свой след: его лицо было осунувшимся, а под глазами залегли тени. Обычно очень аккуратный, всегда следивший за своей внешностью, Гай сейчас даже не поправил растрепавшиеся волосы, в которых Артур с болью заметил несколько длинных седых прядей.

— Сочувствую твоему горю, — негромко произнес Артур и пожал Гаю плечо.

Они всегда держались приветливо, без церемоний, и Гай ответил крепким пожатием. Затем он развернулся и пошел прочь. Артур двинулся за ним следом.

— Нам надо поговорить, сэр.

— Так срочно?

— Да. Стал бы я вас иначе тревожить.

Они устроились на склоне холма, среди лилового вереска. Неподалеку от них, внизу, шумел между каменных осыпей ручей, и под его звонкое журчание Артур поведал Гаю все. И про то, как Милдрэд Гронвудская отказалась от брака с Херефордом и умолила Артура увезти ее из замка графа. И что у Артура появилась возможность возвыситься, и что Милдрэд сама подсказала ему этот путь в надежде, что однажды они станут ровней и она сможет представить Артура родителям как своего избранника. Да, они полюбили друг друга, это была чистая любовь, и Артур всеми силами старался стать достойным своей леди. У них даже появился шанс, когда Артур стал приближенным Генриха Плантагенета, но все изменилось, едва тот уехал из Англии. А Милдрэд вынуждена была обручиться с богатым таном из Девоншира. Да, она стала его невестой… но не женой! Она пообещала отложить венчание и сдержала слово. Но в начале этого лета в Лондоне состоится большой турнир, куда приедет и Милдрэд с родителями, и ее жених Эдмунд Этелинг. И если Артур к тому времени ничего не добьется, если останется человеком без роду-племени, то Милдрэд уже не сможет оттягивать венчание.