Эти странные шведы - Петер Берлин

Летом, если позволяет погода, шведы устремляются на взморье, чтобы, полностью обнажившись, целиком отдаться водным и солнечным ваннам. С приходом осени и быстро наступающих вместе с ней холодов солнцепоклонники прячутся в саунах, где по загару на ягодицах или отсутствию оного легко отличить тех, кто отдыхал в Швеции, от тех, кто провел отпуск за границей.

Сокращение размеров выплат по больничным листам, похоже, сделало шведов более здоровыми. Согласно правительственной статистике, мудрая политика в области здравоохранения позволила уменьшить сроки ожидания госпитализации. Места в клинике теперь вовсе не надо ждать. Правительство даже направило врачам предупреждение о том, что тем следует воздерживаться от не продиктованных необходимостью операций, производимых с единственной целью — найти для себя занятие. Пациенты, однако, видят происходящее в сфере здравоохранения совершенно в ином свете. Они продолжают жаловаться на долгое ожидание места в больнице, уставленные койками больничные коридоры и длинные очереди в поликлиниках. Но кто же внемлет жалобам недужных?

В одной из шведских больниц проводится эксперимент с применением юмора в качестве лечебного средства. «Смехотерапия» и «шутирование» используются для послеоперационной реабилитации, облегчая страдания пациентов. Медсестры с клоунскими носами и в огромных очках развозят на тележках юмористические книжки и журналы, а точно так же наряженный «комик-доктор» обходит пациентов, своими шутками и прибаутками снимая последствия послеоперационных стрессов и улучшая состояние иммунной системы больных. Смеясь до колик, они быстро идут на поправку, хотя и рискуют вернуться на операционный стол с разошедшимися от хохота швами.

ЧУВСТВО ЮМОРА

Два шведских джентльмена ужинают в ресторане. Один из них кивает головой в сторону одиноко сидящего за столиком неподалеку господина и говорит своему сотрапезнику:

— Послушай, это не Свен Свенссон там сидит?

— Нет, не может быть, ведь он у же умер.

— Что ты говоришь? А я видел, он только что жевал!

Вы не поверите, но известный шведский комик Мартин Люнг этим анекдотом заставляет кататься от смеха по полу все население страны, когда уже в тысячный раз повторяет его с экранов телевизоров или со сцены кабаре, делая лишь в каждом выступлении ударение на разных словах.

В то время, как у других народов шутки в основном основываются на грубом юморе или двусмысленностях, шведы видят смешное в абсурдности ситуации или высказываний. И более всего они потешаются над иностранцами, совершенно уверенными в отсутствии у шведов чувства юмора. Для шведа нет ничего более уморительного.

Очень любят шведы подтрунивать над норвежцами. Рассказывают, например, такую историю.

Однажды шведская полиция разыскивала преступника, а тот, как полагали сыщики, нашел прибежище в Норвегии. Шведские власти запросили норвежских коллег о помощи в розыске и выдаче преступника. С этой целью норвежским полицейским были переданы среди прочего и фотографии разыскиваемого: две в профиль, слева и справа, и одна анфас. Через несколько дней норвежцы известили шведских полицейских: "Человека, снятого с левой стороны, и человека, снятого справа, мы уже нашли и арестовали. В настоящее время ведем розыск лица, снятого анфас".

Таковы лучшие образчики шведского юмора.

КУЛЬТУРА

Шведам совершенно чуждо чувство интеллектуального высокомерия. Истина в их представлении постигается чисто эмпирически, а не аналитическим путем. Например, вам совсем не нужно искать абстрактного определения порнографии, вы всегда ее распознаете, столкнувшись с ней.

Шведская литература имеет дело исключительно с тем, что можно увидеть, услышать, понюхать, потрогать. Она, разумеется, тоже претендует на глубину и многозначительность, однако не пытается раскрыть тайны бытия и смысл жизни. Многие современные шведские авторы создают шедевры, представляющие собой причудливую смесь из экспериментальной логики и экскрементального материализма. Глубина экскрементализма и высота полета логической мысли бывают настолько велики, что ни один критик, не говоря уже о читателе, не посмеет подвергнуть подобный опус критике из опасения прослыть профаном и невеждой.

В шведской словесности есть несколько путеводных маяков, которые помогают находить дорогу в этом тумане и по-прежнему привлекают к ней внимание за рубежом. Одно из таких светил — Август Стриндберг, поставивший с ног на голову всю мораль XIX века и развенчавший такие считавшиеся непоколебимыми ценности, как брак и патриотизм. А крестьянский мальчик Нильс Хольгерссон, герой сказочной повести Сельмы Лагерлёф, вошел в историю воздухоплавания благодаря своему путешествию по небесам Швеции на спине гуся.

Среди писателей XX века известностью пользуются Вильгельм Муберг и Свен Дельблан, отправившие своих героев на поиски лучшей доли в Новый Свет, в Северную Америку. Однако персонажи их произведений не похожи на бравых ковбоев или суровых золотоискателей голливудского разлива. Это простые фермеры, тяжким трудом зарабатывающие свой хлеб, люди, которые оставили на родине все то немногое, что имели, чтобы взамен получить на чужбине еще и того меньше. Многие современные шведские литераторы стремятся угодить вкусам нынешней публики, изображая в своих творениях не слишком положительных «крутых» героев, пускающихся в разные сомнительные авантюры и не брезгующими столь же сомнительными связями.

Самым значительным шведским литературным хитом является "Пеппи — Длинный Чулок" Астрид Линд-грен. Героиня этой повести — необыкновенной силы девочка-подросток, веснушчатая сорвиголова, которая живет одна, если не считать ее лошади и обезьянки, в доме-развалюхе, пока ее папаша, капитан корабля, бороздит морские просторы. Безнадзорная девчонка к вящему удовольствию местной детворы и ужасу родителей нарушает покой обывателей. В ее доме царит полный хаос, все-то она делает шиворот-навыворот, и когда Пеппи, например, принимается печь блины, половину ее продукции приходится соскребать с потолка.

Короче говоря, Пеппи — это последний образ беззаботного босоногого детства, на который шведскому подростку позволяется бросить прощальный взгляд перед тем, как жизнь погрузит его в холодильник меланхоличного шведского сплина (svarmod) и конформизма (undfallenhet).

Ведущие шведские газеты — это утренняя "Дагенс нюхетер" (Dagens Nyheter) и вечерняя «Афтонбладет» (Aftonbladet). Эти два издания задают тон всем остальным средствам массовой информации и, старательно обходя содержательную часть новостей, сосредоточиваются главным образом на форме изложения и на формальных деталях. Не спеша просветить шведов относительно самой сути событий, происходящих в политической, экономической и экологической сферах, шведские газеты отводят целые полосы тщательному разбору разных процедурных вопросов, тактике ведения переговоров и всяким прочим политическим игрушкам. К развлечениям относятся всевозможные попытки сместить правительство, а остроумие допускается только в карикатурах.

Но в целом шведские газеты не такие уж и плохие, тем более, что только в Швеции газетные страницы в середине прошивают скрепками, дабы не потакать их дурной привычке рассыпаться в руках у читателя и падать на пол. В Швеции печатается так много газет, что страна занимает первое место по их числу на одну читательскую душу. Между двумя этими обстоятельствами, очевидно, существует прямая связь, так как никому в Швеции не пришло бы в голову покупать газету исключительно ради того, что в ней написано.

Самым популярным периодическим изданием в Швеции является диснеевский "Дональд Дак" (в России этот детский журнал выходит под названием "Микки Маус"). В поездах и автобусах, в парках и на пляжах — везде и повсюду можно увидеть шведов, читающих комиксы про Дональда и Микки с тем же упоением, с каким русские читают в метро и в скверах Толстого или Пушкина. Национальная страсть к беспорточному утенку в матросской курточке до сих пор побивала все попытки предаться теоретизированию на социальные темы.

Шведское телевидение не рассчитано на то, чтобы просвещать или развлекать зрителей. Тем не менее иностранцам оно кажется достаточно занятным, даже забавным, поскольку ведущие программ новостей или викторин, а также люди, удостоившиеся чести быть допрошенными телеинтервьюерами, выглядят ужасно напуганными, а оттого весьма смешными.

А каждый субботний вечер перед экранами телевизоров усаживаются четыре миллиона шведов (половина населения страны), чтобы в течение трех часов неотрывно смотреть лотерею «Бинго» (Bingo Lotto). В общих чертах «Бинго» напоминает самую обычную лотерею типа «лото». Ведущие на телеэкране называют числа, зрители заносят их в специальные заранее купленные за 4 доллара таблички-формуляры, каждая со своим идентификационным номером. Те, кому удается заполнить строку, отсылают свои формуляры и получают за заполненную строку по крайней мере долларов двадцать.