Русы во времена великих потрясений - Михаил Леонидович Серяков

на рассуждения общего порядка о большей близости к Кавказу савроматов, чем населения украинской лесостепи, и то, что это не вяжется с исторической обстановкой V в. до н. э. Единственное, с чем можно согласиться в его рассуждениях, так это в том, «что рассматриваемые могильники могли быть оставлены прямыми потомками той части многоплеменных орд, которая после походов VII – начала VI в. до н. э. задержалась в присунженской равнине и развивала свою культуру не по канонам своей далекой прародины, а впитывая инородные элементы культуры»[62]. Впрочем, данное предположение аннулирует его же возражение географического плана. Кроме того, прямые свидетельства античных источников о пребывании скифов-пахарей на Кавказе подтверждают предположение В.Г. Петренко.

Необходимо отметить и антропологическое сходство населения обоих интересующих нас регионов. Чрезвычайно интересны результаты предпринятого А.Г. Тихоновым исследования погребений могильника VII–VI вв. до н. э. Уллубаганалы близ Кисловодска, на материалах которого археологи отмечают процесс взаимодействие местных (кобанских) и привнесенных (скифских) традиций. Мужские черепа характеризуются как европеоидные долихокранные с очень узким лицом, демонстрирующим основные черты средиземноморского варианта южной европеоидной расы. Женские черепа, наоборот, брахикранные. Однако самым неожиданным стал результат сравнения данной серии с другими. Сначала она была сопоставлена с различными группами Северного Кавказа. Выяснилось, что черепа из Уллубаганалы не выходят за рамки круга форм, характерных для Северного Кавказа VII в. до н. э. – I в. н. э. Затем было проведено сравнение серии из Уллубаганалы со скифами Причерноморья и Приднепровья. Результат, как признается сам А.Г. Тихонов, оказался весьма неожиданным: обнаружилось высокое сходство серии из могильника Уллубаганалы со скифскими группами Приднепровья и Причерноморья, причем это сходство превосходило сходство с северокавказскими группами[63].

На севере Азиатской Сарматии, по Птолемею, большая часть амадоков не задержалась, а двинулась дальше на запад, в Приднепровье. Говоря о начальном периоде скифизации лесостепной зоны Причерноморья, А.Ю. Алексеев отмечает: «В правобережную Днепровскую лесостепь еще один этап скифского проникновения фиксируется также во второй половине VII в. до н. э. Причем сюда предполагается приход части кочевого населения из Прикубанья и Северного Кавказа. Приблизительно тогда же, вероятно, произошла скифизация лесостепного Левобережья Днепра…»[64] Для начала VI в. до н. э. археологи предполагают активные действия кочевников в Днепровской лесостепи, нашедшие свое отражение в следах штурма Трахтемировского городища[65]. Особый интерес представляет Среднее Поднепровье, где впоследствии, в Средние века, жили поляне, отождествляемые автором ПВЛ с русами. В скифскую эпоху там обитало племя, известное окружающим народам под именем амадоков. Впервые о них упоминает современник Геродота Гелланик (ок. 485 – ок. 400 до н. э.): «Амадоки – скифское племя, о котором упоминает Елланик в соч. “О Скифии”. Земля их называется Амадокием»[66]. Кроме него о них писал только Птоломей, который на реке Борисфен (Днепр) во II в. н. э. указал города Сар (56º – 50º15´) и Амадоку (56º – 50º30´)[67]. Помимо них этот античный географ отмечает существование в Восточной Европе Амадокских гор (59º – 51º), причем «ниже соименных гор» жило особое племя амадоков, а в другом месте находилось озеро с аналогичным названием: «Часть реки Борисфена у озера Амадоки лежит под 53º30´ – 50º20´…»[68] Из упоминания одноименных города, гор, озера и племени можно предположить, что амадоки занимали достаточно большую территорию в Восточной Европе. К сожалению, карты самого Птолемея до нас не дошли. Чтобы получить хотя бы приблизительное представление о том, где античный географ размещал племя амадоков и связанные с ним названия, обратимся к картам Европейской Сарматии, составленной на основе его сочинения Николаусом Лауренти в 1480 г. (рис. 6) и современной реконструкции Ф. Миттенхубера (рис. 7).

Рис. 6. Карта Европейской Сарматии, составленная Николаусом Лауренти в 1480 г.

Рис. 7. Реконструкция карты Европейской Сарматии по Птолемею Ф. Миттенхубера

С городом Амадокой отождествлялись различные населенные пункты, в том числе и Киев. В пользу последнего говорят и данные нумизматики. Согласно обобщающему труду В.В. Кропоткина, на Украине по числу найденных кладов римских монет бесспорное лидерство принадлежит Киеву, на территории которого было найдено 6 кладов против 3 в Нежине, а также трех других городов, в которых было найдено по 2 клада. Соответственно, едва ли можно сомневаться в том, что поселение на месте будущего Киева было упомянуто Птолемеем в числе днепровских городов. Археологические данные показывают, что это место стало играть заметную роль в экономической жизни региона еще ранее. Исследователи многослойного поселения Ходосовка отмечали, «что еще в эпоху бронзы неподалеку от памятника в направлении переправы возле Киева проходил трансевропейский лесостепной путь (северная ветвь)»[69]. Что касается озера, то по поводу гипотезы действительного существования в Восточной Европе большого озера мнения разделились: одни специалисты рассматривали ее как совершенно фантастическую, другие пытались доказать его наличие. Было предложено несколько вариантов локализации озера Амадока, из которых наиболее обоснованной представляется гипотеза О. Пламенецкой, основанная на анализе письменных источников, топографии и гидрографии Подолья, старинных картах данного региона, торговых путях, маршрутах татарских вторжений и целом ряде других фактов. На основании своих исследований она высказала мнение о расположении озера Амадока в древности (рис. 8). Согласно ей это озеро находилось примерно в точке 49º40´ с.ш. – 26º29´ в.д., если пользоваться современной системой координат. Разница с координатами Птолемея составляет соответственно примерно 1º и 27º. Относительно последнего расхождения следует отметить, что античный географ пользовался иной, нежели современная, системой координат, в которой точкой отсчета являлся один из Канарских островов. Применительно к днепровским городам величина ошибки становится меньше и координаты города Амадоки (50º30´ с.ш. – 56º в.д.) достаточно точно соответствуют координатам Киева (50º27´ с.ш. – 30º31´в.д.). В принципе ничего удивительного в этом нет. Очевидно, что греческие торговцы лучше знали Днепровский бассейн, а о координатах удаленных от него территорий имели менее точные представления. Что же касается Амадокских гор (51º с.ш. – 59º в.д.), то их в таком случае можно отождествить с начинающейся в современной Сумской области западной частью Среднерусской возвышенности. Наиболее высокие точки данной области составляют соответственно 222 и 226 метров над уровнем моря[70]. Первая расположена рядом с селом Симоновка (50º49´ с.ш. – 34º37´в.д.), вторая – неподалеку от села Ярославец (51º32´ с.ш. – 33º39´в.д.). Как видим, разница между данными Птолемея и реальными географическими объектами снова увеличивается по мере удаления от Днепра.

Рис. 8. Расположения озера Амадока в древности согласно О. Пламеницкой

О значимости локализации городов Сар и Амадока мы поговорим в четвертой главе, а пока обратим внимание на еще один чрезвычайно важный факт. Проанализировав упоминания летописцев, согласно которым те или иные древнерусские города то относились ими, то не относились к