Анна - Никколо Амманити

3.

Первые несколько раз, оставляя Астора дома одного, Анна не выходила за пределы фермы Маннино. Запасы мамы казались бесконечными, но через год осталось всего несколько банок кукурузы, от которых у Астора болел живот.

Ферма находилась на опушке леса и представляла собой длинное невысокое здание с красной черепичной крышей. Прямо напротив стояли конюшни с металлическими заборами. Сбоку располагался сеновал с тюками сена.

Супруги Маннино умерли от Красной Лихорадки, а дети, слишком маленькие, чтобы выжить в одиночестве, испустили дух в кроватях. Фермеры были люди предусмотрительные, и большая кладовая за кухней ломилась от консервированных баклажанов и артишоков в масле, других консерв, джемов и бутылок вина, кусков ветчины. Анна ходила туда за припасами, но однажды там ничего не оказалось. Кто-то пришёл туда раньше и взял всё, что мог унести, а остальное – разбросал по полу.

Ей пришлось расширить радиус поисков. В ближайших домиках, куда удавалось проникнуть, среди трупов, мух и мышей, она обыскивала кухонные шкафы. Сначала она ходила по квартирам, закрыв лицо руками, пела и смотрела на трупы сквозь пальцы, но вскоре привыкла к ним и воспринимала их как неподвижных наблюдателей. Все они были разными, каждый в своей позе и со своим выражением на лице, а потом, в зависимости от степени влажности, воздействия света, духоты, наличия насекомых и других трупных животных они превращались в филе трески или отвратительную кашу.

Чтобы Астор не ходил за ней и не попадал в беду, перед выходом она запирала его с плюшевыми игрушками и бутылкой воды в чулане под лестницей. Сначала мальчик плакал и обижался, стучал кулаками в дверь, но через некоторое время, поразмыслив, понял, что у такого плена есть и положительные стороны – каждый раз сестра открывала дверь с едой и подарками.

Астор рассказывал, что когда оставался там, в темноте, из пола выскакивали зверюшки, живущие под землей:

– Они похожи на ящериц, но у них светлые волосы, и они разговаривают со мной.

Анна была довольна его новыми знакомыми. Теперь она могла свободно уходить по своим делам, а брат не видел разрушений, трупов, не чувствовал того сладковатого запаха, который застревал в носу, даже если понюхать духи.

Однако со временем Астор снова начал устраивать истерики. Сначала ему перестало нравиться, что в чулане темно, но Анна, конечно, не могла оставить его наедине со зажжённой свечой. Потом он стал утверждать, что ящерицы больше не хотят его видеть и говорят ему всякие гадости.

Потом он стал задавать вопросы. Что там за лесом? Почему я не могу пойти с тобой "наружу"? Какие звери там живут?

Анна, чтобы уговорить брата оставаться взаперти, каждый вечер рассказывала ему страшилки о "снаружи". Он слушал их молча, пока дыхание не становилось ровным, а большой палец не выпадал изо рта.

"Снаружи", за волшебным лесом, лежала пустошь. Никто не избежал гнева бога Данона (Анна назвала его так в честь шоколадных пудингов, которые он с тоской вспоминал): ни люди, ни звери, ни дети. Им вдвоём посчастливилось жить в тёмном и густом лесу, потому что бог их не заметил. Тут укрылось несколько уцелевших животных. За деревьями лежат только пустошь и руины, населённые призраками. Еда и вещи проступают со дна канав. Иногда попадаются банки с тунцом, иногда батончики мюсли, иногда игрушки и одежда. “Снаружи” бродят дымовые монстры, служащие богу Данону, и великаны из чёрного газа, которые убивают всякого, кого встречают на своём пути. Иногда по вечерам в рассказах Анны дымовые монстры превращались в доисторических животных – таких, как в “Большой книге динозавров”. Они просто ждут, когда Астор шагнёт за ограду фермы, чтобы съесть его заживо.

– А разве я не могу от них убежать? Я очень быстро бегаю.

– Это невозможно, – категорично отвечала Анна. – И кроме того, даже если нет дымовых монстров, воздух отравлен и смертелен для тебя. Выходишь за сетку – и через несколько метров умираешь.

Астор недовольно прикусил губы:

– А ты тогда почему не умираешь, когда уходишь?

– Потому что когда ты был совсем маленький, мама дала мне лекарство, и монстры ничего не могут со мной сделать, – говорила Анна. Но иногда она отвечала: – Потому что я волшебница. Я такой родилась. Когда я умру, магия передастся и тебе, и ты сможешь выходить и сам искать себе пропитание.

– Не могу дождаться, когда ты умрёшь. Хочу увидеть дымовых монстров.

Анне пришлось объяснить брату, что такое смерть. Вокруг было полно трупов, но она не знала, как это сделать. Он ловила мышей и ящериц и убивала их у него на глазах.

– Видишь, теперь она мертва. Осталось только тело, внутри уже нет жизни. Ты можешь делать всё, что хочешь, но она больше не будет двигаться. Она умерла. Если я ударю тебя по голове, это случится и с тобой – ты уйдешь прямо в потусторонний мир.

– А где он – потусторонний мир?

Анна теряла терпение:

– Не знаю. За лесом. Там всегда темно и холодно, даже если земля огненная и ноги обжигает. И ты останешься там один. Там никого нет.

– Даже мамы?

– Даже мамы.

Однако Астор не сдавался:

– И сколько там сидеть, в этом потустороннем мире?

– Навсегда.

Эти долгие и мучительные онтологические дискуссии её утомляли. Иногда Астор верил ей, а иногда, словно догадываясь, что сестра говорит неправду, искал противоречий.

– А птицы, которые летают высоко в небе, как они живут? Я их вижу. Почему они не умирают? У них ведь нет никаких лекарств.

Анна сочиняла на ходу:

– Птицы могут летать над отравленным воздухом, но им нельзя останавливаться.

– Я тоже так могу: бегать и не останавливаться, прыгать с дерева на дерево.

– Нельзя, ты умрёшь.

– Хочу попробовать?

– Нельзя.

Анне пришла в голову мысль. Между лесом и полями, в ста метрах от границ шелковичной фермы, стояли конюшни Маннино. Коровы давно умерли от жажды, а их туши кишели червями. Если подойти поближе, то от трупного запаха начнёшь задыхаться.

Анна привела брата к забору.

– Послушай. Коли уж ты так хочешь, я выведу тебя в “снаружи”. Но помни: я волшебница и не чувствую запаха смерти, а тебе надо сохранять осторожность. Как только почуешь отвратительную вонь, до тошноты, это значит, что скоро умрешь. Тут же беги назад и не останавливайся,