Как звери - Виолен Беро

считаю, что кто-то доверил ребенка Медведю. Как я своего бычка. И пока он о ней заботился, с девочкой ничего не могло приключиться. Вот это вам и нужно понять: этот добрый малый и мухи не обидит. Просто работа такая. Жду не дождусь, когда вы его отпустите, потому что у меня тут одна корова очень серьезно поранилась, до самого уха. Хотелось бы, чтобы Медведь ее осмотрел, и затягивать нельзя, иначе она глаза лишится. Совсем не повезло бедняжке: такая беда случилась, когда Медведь не может ее излечить.

А я вам говорю, что не удивляет. Если девочка здорова, значит, он о ней заботился. Надо понять, что она пытается до вас донести. Мне вот бык сказал, что парень, несмотря на свой недуг, изменил его жизнь. Те, кто выздоровел, если бы они могли дать показания, все они — и плевать, девчонка или быки, — сказали бы, что Медведя наказывать не за что, он их спас. Я бы тут часами с вами торчал в кабинете, хотя у меня и других дел полно, но я сижу в жандармерии и пробуду здесь ровно столько, сколько потребуется на объяснения. Ведь я уверен: если бы я забрал быка, скажем, на половине лечения, он бы ни одной коровы не осеменил, а боль в копытах вернулась бы. Надо доводить дела до конца, говорю вам. Запастись терпением. Понимаю, вы шокированы, девочка в горах с придурком и животными, но это правда, Медведю надо доверять, позволить закончить начатое, потому что, возможно, ему с ребенком требовалось еще время. Сами видите, моего быка он продержал у себя столько, сколько нужно, я не торопил события, а ждал до конца. А когда Альберт дал мне знать, я вернулся — но не раньше. В самый подходящий момент. Бык полностью выздоровел. Вы понимаете, что я пытаюсь сказать? Вы не видите связи между моим быком и девчонкой? До вас дошло или мне начать сначала?

Нам

феям

те

матери

которые не хотят

доверяют своих детей.

Доверяют своих детей

нашим объятьям

фей.

Но мы

феи

матерями

не можем стать

нет.

Мы

феи

не знаем что делать

с детьми

кроме как

качать их

на руках.

9

Мы здесь поселились года три назад. Купили маленький хлев, немного переделали его, чтобы там жить, спать и есть. Он находится чуть выше хутора Жусс, прямо на выезде. Мы сюда приезжаем на школьные каникулы, иногда — на выходные.

Нам казалось важным познакомиться с местными жителями. Наверх к бывшему амбару мы тоже поднимались. Но, если мягко выразиться, она обошлась с нами совсем не любезно. Встретила холодно, даже войти не предложила. Мы ее совершенно не интересовали — разговор продлился с пару минут.

Нет, мы никогда не останавливаемся в Сен-Марселе. Приезжаем сюда только для того, чтобы понаблюдать за дикой природой. На выходных мы хотим наслаждаться свежим воздухом, а не терять время там.

Это случилось в прошлом году: ее не было, дома оставался только сын. Нас застала врасплох сильная гроза неподалеку от их амбара, и мы побежали туда, чтобы спрятаться. Стучали, кричали. Так как никто не отвечал, мы решили открыть дверь и войти. Дождь лил как из ведра, порывы ветра сбивали с ног. Мы лишь хотели переждать бурю, обсохнуть и уйти, как только распогодится. Он сидел внутри, такой одинокий и огромный. Мы не были знакомы. Конечно, мы промокли, но не думаю, что выглядели угрожающе: напротив, улыбались, довольные, что нашли убежище. Но этот повел себя странно. Начал паниковать, стонать, ходить кругами, словно загнанное в угол животное. Если бы мы подошли ближе, он бы набросился на нас. Он реагировал точь-в-точь как зверь в ловушке, ничего общего с застигнутым врасплох человеком. Мы без разрешения вторглись в его пространство, и в ответ он собирался на нас напасть. Выглядело впечатляюще, учитывая его рост. Чем сильнее он метался, тем опаснее было там оставаться. Попробуйте привязать животное и подойти, когда тому совсем не хочется. Сбежать оно не может, так что, если вы приблизитесь к нему, станет атаковать лапами или рогами. Вот с ним то же самое: не стоит загонять в угол, а то… Это как в исследованиях Темпл Грандин. Читали? Рекомендую ознакомиться. Аутистка, исследовательница, она все чувствует как животные. Ей бы его реакция при виде нас показалась логичной.

И что, вы думаете, мы сделали? Вышли, несмотря на дождь. Оставили его в покое. Потом нам подвернулась пара возможностей обсудить произошедшее с местными. Так мы узнали, что в этих краях его называют Медведем. Не случайно же ему дали такое звериное прозвище.

Способен ли он на убийство? Конечно, если слишком разозлить. Конечно, способен.

Все началось со смеха, на который — что странно — отвечал осел. Сложно было понять, кто кого веселит. Смеялись, конечно, тихо, но казалось, что звучит звонкая музыка, разбавленная басовым ревом осла. Сначала мы их услышали и только потом увидели. Абсолютно голая девочка и огромный серый осел находились гораздо дальше амбара, где живет Медведь с матерью, глубже на запад, прямо под отвесной скалой, возвышающейся над хутором Жусс. Мы подумали, что тут отдыхает семья туристов, но не заметили ни одного взрослого — только девочку и осла. Решили понаблюдать за ними. Такие вещи завораживают. Вы не в курсе, но этнология — наша страсть. А еще взаимодействие людей с животными. И не часто увидишь такую межвидовую близость. К тому же осел был совсем не против: они играли вместе, вот и все. Долгие часы мы смотрели на них. Эти отношения поражали. Девочка была маленькой, может, вы больше нашего знаете, но на вид лет шесть-семь. Она играла с ослом как с закадычным другом: вставала, разводила широко руки и ноги, а он подходил к ней, толкал носом в шею и грудь, пока девочка не падала на землю. Рухнув, она заливалась смехом. Казалось, осел тоже смеялся. Конечно, животные смеяться не умеют, но складывалось ощущение, будто им невообразимо весело. Девочка вставала, и противоборство начиналось снова. Она опять падала и опять хохотала.

Нет, мы себе подобных вопросов не задавали. Думали, что родители где-то поблизости. И, если честно, нас мало заботило, что девочка оказалась наедине с ослом, нас скорее интересовала природа их отношений. Перед нами был невиданный объект исследования. Они играли, а потом уснули, прижавшись друг