Гремучий Коктейль 5 - Харитон Байконурович Мамбурин

имеет ни малейшего значения, благо что каждый (кроме некоторых наглых князей) студент — это некто, кого семья выпнула на мороз, на тяжкую ревнительскую долю. Плохо, что ли? Нет, хорошо, даже замечательно, только вот когда борьба ведется в грязи и следуют удары ниже пояса, а наветы, изрыгаемые Молотовым, иначе никак не назовёшь, ответный удар по яйцам воспримут с пониманием.

Это я еще по прошлой жизни помню. Мне по молодости частенько предлагали приличные деньги за ведение какой-нибудь группы в социальных сетях или чего-то подобного. Знай себе ищи новости и смешные картинки, выставляй их… кажется, что не работа, а мечта. Только вот контент от тебя требуют свежий и интересный, а он имеет привычку быстро заканчиваться, обрекая тебя либо на часы и часы поисков, либо на быструю и нелепую импровизацию. Также такой бедой страдала куча блогеров — многие из них, такие же дурные, как и Матвей Молотов, рано или поздно сталкивались с необходимостью выкинуть хоть что-то захватывающее, чтобы удержать готовую разочароваться публику.

И это ради денег. А если ты всеми силами пытаешься доказать отцу, что ты достоин… нет, не титула. Хотя бы признания, хотя бы доверия, хотя бы своей стоимости в уже потраченных на образования средствах… Ууу…

Матвея натурально перекосило, когда с интересом слушающие москвичи шарахнулись от него прочь, как от прокаженного. Некоторые из них, щеголяющие подправленными физиономиями, даже как-то обиженно посмотрели по сторонам. Мол, что это делается, люди добрые⁈ Куда мы попали⁈

— А еще он с полицаями водится, — обращаясь вникуда, выдала Кристина, — Вчера был замечен в Валерьяновке, руководящий целым отрядом!

Всё, Матвеюшко, будь здоров, учись хорошо, стань приличным ревнителем и помри достойно. Не кашляй, да. Ты был хорошим пацаном, но, как и любой пацан, смотрел на меня со своего насеста. А я почти год делал «ку» разным болтунам из высшего света, готовым себя за жопу укусить, лишь бы уболтать меня или кого другого на какую-нибудь ересь. Даже жалко терять такого простого и понятного оппонента, но в виду последних событий я уже тянуть кота за яйца не могу. Надо, чтобы Крутов перешёл к более активным действиям.

Смотреть, как парня массово бросают разочаровавшиеся в нем студенты, мы с Кристиной не стали. Герои не оглядываются на взрывы.

— Он может ударить в спину… — еле слышно пробормотала супруга, поглаживая свою чернокнигу.

— Фелиция за моей спиной теперь следит всегда, — успокоил её я, — Всё в порядке.

— Какой полезной стала твоя девочка…

На это я лишь ухмыльнулся. Победа в игре пробужденного Гримуара Дурака оставила всех, кроме Эмберхарта, с ворохом проблем на руках, включая и меня. К тому же, лорда «уволили» с поста даймона книги, вернув на место Филицию Краммер дель Фиорра Вертадантос. Замена была категорически неполноценной, я лишился помощи надежнейшего товарища, вновь обретя взамен миниатюрную бестолковую брюнетку. Однако, на этот раз у нас с ней всё было по-другому. Отношения с чистого листа.

— Ты готов к ненависти одного итальянца? — чуть насмешливо спросила жена.

— С нетерпением её ожидаю, — признался я, — Учитывая, что вчера в его апартаменты доставили коньяк.

— Много?

— Спал он у друга.

— У него есть друзья?

— Дорогая, у любого мужчины с большой квартирой, заставленной коньяком, есть друзья. Больше только у владельца элитного борделя.

— Ты вульгарен.

— … и бесконечно прав.

— Тогда нам нужно купить бордель. Кстати, у тебя же вроде есть связи среди блудных девок Петербурга?

Переиграла и уничтожила. Вот что значит «научить плохому». Бордель мы, конечно, заводить не будем, не нашего калибра дело, но вот Косте идейку можно и подкинуть. Эдакий «свечной заводик». Не, оформим честь по чести, через Синдикат…

Представив невысокого худощавого блондина питерским бордельеро, я заржал в голос.

Сегодня на третьем году работы обновленной Ратной Академии города Санкт-Петербурга был знаковый день. Нам, третьему курсу, представляли новый предмет, который станет у ревнителей всея Руси одним из самых основных. О чем нам должен был рассказать Фурио Медичи, занявший под лекцию целого курса одну из больших аудиторий.

— «Искусство использования и обслуживания силового доспеха»! — сардонически выплюнул вечно непричесанный мрачный итальянец, ставший для многих нерадивых студентов живой анафемой, — Инструктора, господа студенты, пока нет. Учебник тоже дописывается, так что вам, боюсь, придётся наживую лезть в эти ходячие гробы, чтобы… постойте-ка! Кажется, я вижу выход из положения! Студент Дайхард! Что-то мне подсказывает, что вы владеете информацией по этому, несомненно государственно важному, поводу!

Вот же собака страшная. Да, я знаю, что итальянец свирепо не одобряет новшество пихать ревнителей в доспехи. Егерей? С егерями полный порядок, он всеми конечностями «за», но вот ревнителей? Ни за что! Категорически!

Так, в общем-то, и вышло. Пока я, выйдя к доске, объяснял нехитрое устройство и хитрую эксплуатацию массового «Увалень-3», сам Медичи, сидя на столе, перебивал меня раз за разом, вдалбливая в неокрепшие умы слушателей простые и хорошие, в общем-то, вещи. Что доспех расслабляет, что, дожидаясь, пока его подвезут, можно запросто загреметь под измену родине, что необходимость филигранно владеть собственным телом, стрелять и колдовать с чернокниги — это уже масса практики для ревнителя, а уж еще и овладевать доспехом, который будет эти «настройки» ломать — совсем лишнее…

Да, он был прав как лев, но только исходя из уже обнародованных сведений.

…и только со своей позиции.

— Досточтимому нашему преподавателю, — скрипя душой, указал я слушателям, — Уже тридцать девять лет. Это лишь рассвет сил для обычного человека, но внушающий всякого уважения возраст для ревнителя. Из всего выпуска барона Медичи на сегодняшний день живо всего два человека. Это совершенная статистическая норма для таких как мы. Однако, за время испытаний силовых доспехов было показано следующее: смертность в отрядах падает троекратно, когда ревнителя сопровождают егеря в броне, и четверократно, когда в броне весь отряд.

— Спорить с официально опубликованными данными я не буду, — тут же вставил брюзгливую ремарку барон, — Но вы, господа, должны уже сейчас понимать, что броня — не панацея! Да, ремесло ревнителя очень опасно, но именно эта опасность и кует из нас тех, кто может закрыть любой портал! Кто знает, как рисковать жизнью! Кто на своем опыте научился справляться с тварями самых разных видов! Глаза! Уши! Нос! Доспех превращает вас в простых водителей железяки, только с чернокнигой!

— Это же для девчонок! — выкрикнул какой-то умник с места, на что