От олигархии к демократии. Книга I. Монопольное государство - Виталий Глухов

При монопольном капитале самовозрастание приобретает чисто денежную форму, без увеличения количества реальной продукции, что и ведет к краху саму систему. И что только не придумывали экономисты и государственные чиновники, стремясь побороть этот ненавистный вал, но вал прорывался вновь и вновь. Вот что писал о существовании вал еще один советский экономист Д. Валовой: «Жизнь показала, что исключение вала из оценочных показателей оказалась формальным. Вал по-прежнему здравствует. От него зависят и производительность труда, и заработная плата, а, в конечном счете, и фонды материального стимулирования. Валовой общественный продукт и национальный доход страны увеличился в 1985 году по сравнению с 1965 годом в 2,8 раза. Но за этот период на каждый рубль национального дохода и валового продукта уменьшилось производства зерна, мяса, молока, овощей, тканей, обуви и ввод жилья в 2, а картофеля – в 4 раза в натуральном выражении. Упало обеспечение денег товарной массой в целом». (Д. Валовой. «Правда» против «вала». стр. 237)

От того, что представителем капитала выступает государство, а не отдельно стоящий капиталист, сущность капитала не изменяется, но меняется способ самовозрастания. Хотя самовозрастание монопольного капитала и происходит через получение прибавочного рабочего времени, но происходит несколько иными методами. Главная отличительная особенность извлечения прибавочной стоимости, при монопольном капитале, вытекает из того, что весь производимый прибавочный продукт попадает в один карман, а для наемных работников не существует выбора, и они вынуждены наниматься за монопольную заработную плату. Государство, как монопольный капиталист, постоянно стремится свести заработную плату к самому необходимому минимуму. И делается это через повышение цен на жизненные средства, при сохранении прежней заработной платы. Повышение цен проводится различными методами. Например, через денежную реформу, как это было сделано в 1961 году, или через снижение качества потребляемых жизненных средств, как это делается постоянно, или путем различных ухищрений в виде договорных цен, повышенных цен на новые изделия, или простой заменой этикетки. Повышение цен, на жизненные средства, позволяет государству за то же количество потребительных стоимостей приобретать большее количество живого труда. Во-вторых, повышение степени эксплуатации происходит за счет принуждения к выполнению дополнительных работ. Это различные авралы, черные субботы, коммунистические субботники, сельскохозяйственные работы.

Наряду с ухудшением жизненных средств и снижением жизненного уровня для наемных рабочих, развивается специально производство и закрытая система распределения для партийных функционеров и государственных чиновников, то есть для представителей монопольного капитала. «Уже в начале 20-х годов высший эшелон РКП (б) сделал существенный приступ к расширению своих благ. Весной 1922 года Х! съезд партии – на пятый год революционной перестройки! – впервые поручил ЦК разработать комплекс мер по улучшению материального положения «командного состава»… спустя три месяца оргбюро приняло постановление, которым вводилась четкая иерархия окладов партработников всех уровней: для членов ЦК, ЦКК, секретарей губкомов, обкомов и ячеек на крупных предприятиях, коммунистов-руководителей советских и хозяйственных органов. Помимо окладов, «активные» партработники дополнительно получали свой партийный продовольственный паек. В центре на месяц – 12 килограммов мяса, 1,2 килограмма сливочного масла, 1,2 – сахара, 4,8 – риса. Для работников губернского уровня паек был скуднее.

Внушительно выглядели привилегии аппарата по части обеспечения жильем, одеждой, транспортом, медицинским обслуживанием. В 1922 году на санаторное обслуживание «ядра» партработников по линии Наркомздрава было ассигновано 360 млрд. рублей. На проезд каждому чиновнику до места отдыха или лечения выделялось 100 рублей золотом, на первый месяц пребывания в санатории еще 100 рублей золотом, «на устройство и мелкие расходы» – еще 100 рублей золотом и далее по 100 рублей золотом на каждый последующий месяц». (Виктор Долгов, кандидат исторических наук «Собеседник» №39 1990г.) Вот как заботились о себе радетели за народное счастье. Эта система привилегий для партийных и государственных чиновников развилась до невероятных размеров, включая в себя все новые и новые привилегии. Возникновение ее явилось закономерным следствием разделение на хозяев и наемных работников, так как не могли же они существовать в одинаковых условиях.

«А правда такова: в системе распределения благ образовалась особая подсистема), а сложилась в жесткий порядок при Сталине, а при Брежневе, можно сказать, разлилась морем разливным), доступ к которой открывает не трудовые доходы, не профессиональные особенности, не объективная, наконец, нуждаемость, а исключительно служебное положение или социальный статус. Эта подсистема включает в себя практически все, что входит и в общую систему, но в ином, первосортном, так сказать, виде и ассортименте. Маленький мирок в целом мире, огороженный кастовым забором. Свое жилищное хозяйство и торговля, общественное питание и здравоохранение, сферы отдыха и быта…». Павел Волин «Огонек» №135 1989г. «Тайна, известная всем»

Повсеместно рассуждая о всеобщем равенстве и братстве, крича, на каждом углу, о справедливом обществе, государственные чиновники и их идеологи, создали для себя, как хозяев монопольного государства, закрытую от общества систему обеспечения, показывая на деле, что никакого социалистического общества не существует. Говоря о социалистических отношениях, они исходят из того, что не существует отдельного капиталиста, и совсем не могут усвоить, что и государство может выступать в роли представителя капитала. Определение капитала, данное Марксом, на которого они все время ссылаются, не так ограничено, как трактуют продажные идеологи. «Монополизированные определенной частью общества средства производства, обособившиеся по отношению к живой рабочей силе продукты и условия приведения в действие самой рабочей силы, – вот что в силу этой противоположности персонифицируется в капитале». К. Маркс «Капитал» т.3 стр. 887.

История Советского государства показывает, что выразителем интересов капитала может быть и государство, устранившее частного предпринимателя. Для рабочих это не является тайной за семью печатями, в отличие от профессоров. «Нас долго уверяли – и не безуспешно, – что рабочие являются владельцами средств производства. Однако это не так. Владеет средствами производства – командно-бюрократический аппарат. Да и потом – хозяева не бастуют». Из переговоров бастующих шахтеров Павлограда с администрацией. «Советская культура» 29 июля 1989 г.

9

Процессы огосударствления проходили не только в России, но и наблюдались в других странах. Даже во времена свободной конкуренции. Ф. Энгельс, в своей работе «Анти-Дюринг», отмечал: «…с тех пор, как Бисмарк бросился на путь огосударствления, появился особого рода фальшивый социализм …объявляющий без околичностей социалистическим всякое огосударствление, даже бисмарковское. Если государственная табачная монополия есть социализм, то Наполеон и Меттерних, несомненно, должны быть занесены в число основателей социализма». Еще более усилились процессы огосударствления в связи с промышленными кризисами и войной. Как отмечал Ленин, выступая на «Седьмой конференции РСДРП (б): «В особенности в ХХ веке развитие капитализма гигантскими шагами пошло вперед, а война сделала то, что не было сделано за 25 лет. Огосударствление промышленности пошло вперед не только в Германии, но и в Англии. От монополии вообще перешли к государственной монополии. Объективно положение дел показало, что война ускорила развитие капитализма, и оно пошло вперед от капитализма к империализму, от монополии к огосударствлению». И видимо Ленин предполагал, что данный процесс не обратимый, а он, проведя всеобщее огосударствление, впереди планеты всей. Но как раз в этом он и ошибался, так как, огосударствление, при сохраняющемся частном капитале, не приходит к единому монопольному капиталу. Отсутствие оживляющего огня конкуренции способствует прогрессирующему загниванию и соответственно утрате позиций на мировом рынке. Это вынуждает двигаться в обратном направлении от концентрации и огосударствления к возрождению конкурентной среды, то есть проводить разгосударствление. В странах с частнокапиталистическим производством постоянно идет борьба этих двух направлений, проявляющейся в борьбе партий. Одни партии призывают к национализации, то есть огосударствлению, или к большей степени контроля со стороны государства, в чем они видят возможность преодоления пороков капиталистического производства, а другие призывают убрать всякие государственные ограничения, очистить поле для свободной конкуренции, как основе, для быстрого экономического развития. Эта борьба идет с переменным успехом. Если процессы огосударствления и усиление роли государства в экономике быстро развивается после второй мировой войны, которые продолжаются вплоть до 70-х годов, то со средины 70-х годов, все процессы пошли вспять. В Англии этот процесс быстро начинает развиваться с приходом Маргарет Тэтчер. То же самое происходит, в большей или меньшей мере, и во всех других странах, вплоть до африканских и южно американских государств. Капиталистическое производство вышло на новый виток своего развития, захватывая в свою орбиту все новые страны и народы, который, в дальнейшем, приведет к еще более крупной концентрации и монополизации.