Краткая история эзотерической астрологии - Александр Айч

приглашал к себе то одного, то другого известного халдея – астролога. Он их подробно расспрашивал о своем будущем и станет ли он императором. Затем он просил астролога рассказать о его собственном будущем. Он долго совещался с ним в присутствии одного только раба. Его очень интересовало станет ли он императором. Тиберий понимал, что за ним следят и действовал очень осторожно. Когда прием заканчивался, раб провожал ученого халдея вниз, к морю и по дороге сбрасывал его со скалы. Так окончили свои дни несколько учеников Петасириса. Однажды к нему пришел знаменитый халдей Фрасилл Когда они поговорили о делах, Тиберий попросил Фрасилла составить его собственную генитуру. Когда он составил собственный гороскоп и посмотрел, что его ожидает, он побледнел и дрожащим голосом сообщил, что звезды предвещают ему неминуемую и немедленную смерть. Тиберий пораженный его ответом, обнял и успокоил Фрасилла. Впоследствии он стал его близким другом и учителем. Под руководством Фрасилла Тиберий основательно изучил астрологию. Когда Август умер, Тиберий занял Римский престол и в лице его сама астрология воцарилась на римском престоле.

Фрасилл сыграл в этом деле довольно зловещую роль для астрологии. Теперь, когда Тиберий знал на собственном опыте силу астрологии, он догадывался какую власть может иметь астролог или человек пользующийся его услугами. Став императором Тиберий стал очень подозрителен и мрачен. Его не покидала мысль, что кто-то может также воспользоваться услугами астролога, чтобы свергнуть с престола его самого. Это привело к карательным и ограничительным мерам против астрологов. Было строго запрещено составлять генитуры императору и делать политические предсказания. Многие халдеи поплатились жизнью. Кроме того, Тиберий вместе с Фрасиллом переехал на остров Капри. Там они и еще несколько ученых халдеев стали составлять гороскопы всем родственникам и придворным императора. Если чей-либо гороскоп указывал на возможность возвышения, этого человека скоро находили скончавшимся от скоропостижной смерти. Такова зловещая роль астрологии при Тиберии. Но эти преследования халдеев только способствовали их популярности и славе в широких массах.

Среди астрологов того времени было множество полуученных шарлатанов, которые составляли гороскопы простым горожанам. Власти их терпели т.к. они платили хорошую пошлину. Астрология постепенно становилась явлением массовой культуры. Но были среди халдеев того времени и настоящие мудрецы и учителя. Одним из таких ученых был поэт эпохи Августа – Маркус Манилий. Он жил в Риме примерно в 48 г.до н.э., предположительно, он был выходец из азии. Он посвятил императору свое большое сочинение в пяти книгах «Астрономикон». Это одно из немногих уцелевших с тех пор сочинений, его переиздавали в средние века. В первой книге своих стихов Манилий рассматривает «Sphera mundi» – сферу мира. Во второй и в третьей части – неподвижные звезды. В четвертой и пятой – планеты и астрологические дома.

Другим выдающимся астрологом той эпохи был Фирмик Матерн6 . Он был родом из Сицилии и жил уже в 4 веке. Он написал знаменитый трактат в 8 книгах «О воздействии светил». Это самое объемное сочинение древности, тоже дошедшее до наших дней. На протяжении многих веков эта книга пользовалась всемирной славой. Как пишет сам Матерн в первой книге, он пользовался древней мудростью Египта. Вот что пишет сам Фирмик Матерн об астрологии:

«Астрология очищает и возвышает душу; кто отдается ее изучению, тот должен чувствовать себя святым и чистым. И как жрец должен уподобляться Божеству. Только тогда он удостоится быть вестником небесной правды. Он должен быть доступен и общителен: нехорошо, если вопрошающий относится с трепетом к тому, от кого он ждет совета. Пусть его окружает слава мудрой простоты, верности в союзах дружбы, безупречной честности во всех деяниях и помыслах. Пусть никогда не пятнает он своей совести лжесвидетельством, никогда не извлекает прибыли из несчастья другого человека. Ни с кем не должен он иметь тайных совещаний: открыто, на глазах у всех, должен он совершать свое божественное дело. Если укажет ему генитура его клиента на какой-либо тайный порок, – он не должен объявлять о нем во всеуслышание, а говорить в сдержанных выражениях и намеками: несправедливо винить человека в том, что ему назначило враждебное движение звезд. Вот в каких принципах он должен воспитать свою душу, прежде чем приняться за изучение книг о влиянии звезд на судьбы людей. В душе мутной, запятнанной, слова высокой науки не оставят следа – всегда останется неучем тот, кто ее оскверняет нечестивой волей. Чистым и непорочным да принимается астролог за свое святое дело,– тогда еще большего достигнет он вещею силой своего духа, чем самим учением».

Таким по мнению Фирмика Матерна должен быть нравственный уровень астролога.

Возникновение герметических наук

До того, как тайные науки Вавилона и Египта проникли в Грецию, а позднее и в Рим, в Халдее и Египте, эти науки хранились в глубокой тайне и были доступны только посвященным – жрецам, которые прошли долгий путь испытаний и получили особое посвящение. В Греции же все было иначе. Греция – родина демократии, Сама культура, образ жизни греков требовали публичных дискуссий, споров и обсуждений. Глиняные таблички в Вавилоне или папирусы Древнего Египта были священны и недоступны простым смертным. У греков же их книги служили для распространения знаний. Их ученые и философы писали свои книги и старались их опубликовать – распространить и сделать общедоступными. Существовали целые издательства, где обученные грамоте рабы одновременно записывали на пергаменте тексты, которые громко читал им диктор. Почти все состоятельные греки были грамотны. Греки свободно читали, что хотели. У них были поэмы, драмы, романы и научные книги. Но у них не было понятия «священной книги», как у египтян или евреев. То, что они читали они свободно обсуждали и критиковали.

С началом же проникновения в Грецию тайных наук, положение стало меняться. Уже Пифагор, побывав в Египте и Халдее, понимал, что то особое знание, которое он получил при посвящении, он не может выражать публично. И в самом деле Пифагор не оставил ни одной написанной строчки. Принято считать, что он не хотел связывать себя записанным текстом. Но он понимал, что истинное знание нельзя передать посредством записанного слова, ведь сам он получил его непосредственно при посвящении. И таким же образом он передавал свои знания своим ученикам. Так возникло понятие эзотерического знания, т.е. скрытого, доступного только посвященным. Тогда же возникла и эзотерическая литература. Конечно же она не содержала всей полноты тайного знания. Для посвященных эти книги служили только как некий справочник или дополнение к истинному знанию. Уже Платон пишет, что