Волчица, покорившая хаос - Ами Д. Плат

— Я хотела сначала кое-что узнать.

— Что за неблагодарная дочь! Столько лет растила тебя, кормила, одевала! А ты используешь любой предлог, лишь бы не помогать. Что дальше будет?!

— Не знаю, мама! Может, умру, превращаясь в волка, как мои тётушки?! — выкрикнула я не подумав. Теперь я знала, что это неправда, но, когда слова сорвались с губ, передо мной ясно предстало межмирье, новые знакомые и осознание того, что смерть моя ничуть не отдалилась. Там — в противостоянии с неизвестным врагом, под крылом Эола и Каи — я точно так же могу быстро и бесславно погибнуть. Родители даже не узнают, что со мной произошло взаправду.

Только вот больше мне не хотелось терять времени. Прежде я ходила молиться Аматэрасу — но о чём я на самом деле просила? Я знала, что от проклятия не сбежать. Мне грезилась лёгкая смерть, или, вернее, отсутствие долгих мучений. Больше десяти лет я провела в таком бестолковом, бесполезном состоянии.

Как сказал Исимура-сан, перво-наперво стоит отправиться в Нарасако — в порту Коити могли перепродать и отправить куда угодно. При этой мысли всё внутри задрожало. Мир не просто огромен — есть и другие миры. И мне по силам путешествовать, быть где угодно, а может, и стать кем угодно. Почему нет?

Эта мысль придала мне смелости и сил, на лице появилась незваная улыбка, а мать перекосило от ярости.

— Как ты смеешь так говорить?! Пока живёшь, ты должна быть благодарна за свою жизнь! И помогать мне.

— Конечно! Уже бегу.

Я действительно пошла собирать стирку, которой много лет занималась перед тем, как браться за готовку. И даже не удивительно, что вещей накопилось больше, чем обычно. Мать или кто-то из братьев и не собирались брать на себя мои обязанности.

Мне с трудом удалось подавить порыв и не воскликнуть: «За что быть благодарной? За жалкое существование?!» — но пока нельзя было ссориться с семьёй, сначала нужен план, как добраться до порта. Собрать вещи, найти лошадь или попутчика. Едва ли в деревне есть первое или второе.

Дни тянулись невероятно медленно. Казалось, каждая секунда от восхода и до заката превращалась в новую и новую вселенную. Я гадала, могло ли это быть побочным эффектом игр со временем, которые показал Эол? В моменты особой паники я думала, что таинственный Круг семи Лун нашёл меня и вот-вот нападёт. Но я снова и снова сбрасывала оцепенение и принималась тереть одежды в ручье или скатывать рисовые шарики.

Однажды вечером папа спросил меня:

— Что-то не так с твоими онигири. Они каждый день разные. Ты забыла рецепт?

— Вовсе нет, отец. Подумала, что можно сделать новую начинку, чтобы тебе было вкуснее.

— Зачем? Мне нравятся с солёной сливой.

— Иногда хочется почувствовать что-то новое. Знаешь, можно всю жизнь есть онигири с одной начинкой. Но если дашь шанс другой начинке, найдёшь нечто получше.

— Мне не понравилось с лесными грибами, и с морским виноградом странные, — сказал отец, а после паузы добавил: — Где ты взяла столько разных начинок?

— Кобаяси-сан угостила, — ответила я, а потом, вздохнув, добавила: — Не могут же все начинки быть хуже, отец. Рано или поздно получится вкусное сочетание. Лучше, чем всё, что ты когда-нибудь пробовал.

Он долго молчал.

— Миюки, ты всегда была особенной, — смягчившись, сказал отец. — Мне понравились с лепестками сакуры. Не теряй присутствия духа, дочь.

Его голос, непривычно мягкий, пронизывали забота и обеспокоенность. Папе наверняка тяжело было осознавать, что старшая дочь умрёт первой. Гораздо тяжелее, чем он показывал. Осуждающие взгляды соседей, вечное порицание матери, назойливые вопросы младших братьев — и он один, как Фудзи среди облаков.

Неделя новолуния приближалась, а я так и не знала, что делать дальше. Хотелось выбраться из деревни как можно скорее, но в одиночку я точно пропала бы. У меня не было ни денег, ни снаряжения. Среди поля или леса я стала бы лёгкой добычей как для разбойников, так и для диких зверей, обезумевших ёкаев, злобных они.

Зверь. Волк. Вот на кого мне стоило положиться.

Можно было бы заранее испортить замок, чтобы выбраться из запертого подвала. Только вот волк мог покалечить моих родных. Несмотря на все недопонимания с мамой, я не желала никому зла. Тогда меня осенило, насколько силён и независим волк. Хищник, к которому даже разбойник не сунется по доброй воле.

Стоило развивать животное чутьё и инстинкты, раз уж кровь наградила меня ими. Вечером перед сном в своей комнате я опустилась на татами в сейдза, позе, подобающей девушке и помогающей сосредоточиться, и закрыла глаза. Я старалась представить портовый город, его шумные улицы и быстрых людей как могла. Я рисовала внутренним взором лицо Коити, его запах, цвет кожи, длину волос.

Вот что направит моего волка верным путём. Чутьё. Магия в крови, способности, о которых говорил Эол, и другие — о которых он мог умолчать. Единственный человек, что был мне дорог, единственный, кто по-настоящему заботился обо мне. Я бесшумно втягивала ноздрями воздух. Присутствие Коити уже казалось настолько реальным, что я бы не удивилась, если бы почувствовала его прикосновение и объятия.

Решение пришло само. Мать вернулась с базара, где заходила к астрологу, и объявила, что на следующий день после полудня начнётся следующая фаза — новолуние. Значит, меня запрут с утра. Больше нечего откладывать и сомневаться. Я знала, что делать.

Когда стемнело, родители и братья уснули. Дедушка не ложился, он клевал носом за низеньким столиком, глубоко сгорбившись. Я вздрогнула, заметив его в дребезжащем пламени свечи. Шагнула к нему, присмотрелась. Тонкая белая кожа, такие же тонкие иссохшие руки — даже тоньше моих. Нестерпимо захотелось попрощаться, но я не смела его будить. Сморгнув слезу, двинулась к выходу. Обернулась и с ужасом поняла, что дед пристально смотрит на меня. Он открыл правый глаз и хитро прищурился, как часто делал в последнее время.

Он молчал, и я молчала.

— Способный ястреб прячет когти, — тихонько сказал он, — а тебя сбережёт пушистая лапа.

Я бесшумной стрелой вылетела за дверь, приняв его слова за благословение.

Ночь окутала меня весенней сладостью цветущих глициний и туманом. За день на солнце земля нагрелась и теперь отдавала тепло воздуху. Седой туман заволакивал всё вокруг, и я наугад побрела меж рисовых полей к лесу. Изредка останавливаясь, я прислушивалась, нет ли погони. Дедушка явно не поднял шума с моим уходом. Казалось, он видит меня насквозь или что-то подозревает. Только всегда молчит. Мысленно я попрощалась с ним, с отцом и