Церковный сад - Михаил Белокаменский

и вот ныне вознес Он главу мою над врагами моими. Обошел я вокруг жертвенника и принес в обители Его жертву хвалой своей и ликованием. Пою и воспеваю Господа.

— Пою и воспеваю: помоги мне преодолеть свои страхи, помоги мне… я душевно истощаюсь! Я повторяю из раза в раз, что все станется хорошо, но я сама в это не верю. Не могу поверить. И продолжаю повторять, но не успокаиваюсь…

Услышь, Господи, голос мой, взываю к Тебе: помилуй меня и услышь меня!

— Услышь, Господи, голос мой: спаси же меня от душевных мук: они душат меня, все силы тратят и заставляют плакать!

Сказало Тебе сердце мое: «Господа ищу».

— Ищу ли я?… Кажется мне, кажется мне, что ищу я… ищу я в Тебе, Господи, спокойствие и мир.

Ищут Тебя очи мои.

— Ищут ли?.. Я не понимаю…

Лица Твоего, Господи, ищу.

— Ищу ли я?.. Я не знаю до конца…

Не отвращай лица Твоего от меня.

— О, не отвращай! Ты — моя последняя надежда; Ты, только Ты можешь спасти меня. Сама я не справляюсь. Пожалуйста, Господи, не развернись ко мне спиной!

Не уклонись в гневе от раба Твоего; подай помощь мне.

— О, помоги мне, Господи! Ты — мое последнее упование. Я готова просить тысячу раз! Я не справляюсь, я… не верю в завтрашний день…

Не отвергни меня и не оставь меня, Боже, Спаситель мой!

— Не оставь и не отвергни, Боже! Ты — моя последняя надежда; Ты, только Ты сможешь спасти меня от мук душевных.

Ибо отец мой и мать моя оставили меня, а Господь принял меня. Даруй мне закон, Господи, на пути Твоем и наставь меня на стезю правую пред лицом врагов моих.

— Даруй мне душевное спокойствие! Даруй! Даруй! Даруй! Даруй! Даруй! Я не верю никому и ничему; но верю! Верю, что Ты поможешь мне.

Не предай меня в руки гонителей моих, ибо восстали на меня свидетели неправедные и обманулись в неправде своей. Верю: увижу я блага Господни на земле живых!

— Верю! Верю твердо: увижу я помощь Твою! Поможешь! Поможешь! Я стану счастливой! Я наконец-то стану счастливой! Ты поможешь, Господи! Ты поможешь!

Надейся на Господа, мужайся, и да укрепится сердце твое; надейся на Господа!

— Надеюсь!

Слово девятнадцатое. День 13. Пятница

Господи!

Мне неимоверно плохо… мне неимоверно плохо… Плохо мне… Я… я плачу целыми днями… плачу напролет: передо мной лежит мой сын, Пашенька мой, который… который не может ответить мне ни слова… Ни слова, Господи, ни слова… А я говорю с ним постоянно. Говорю вот постоянно спрашиваю, как дела, и, не имея… не имея ответа, рассказываю ему все то… все то, что за день произошло. Теперь, ха-ха, у меня два собеседника, прекрасных собеседника — и ни первый, ни второй не отвечают мне. Ха-ха. Привыкла. Почему мне никто никогда не отвечает? Почему? Я настолько плохой человек? Да что же… что же за жизнь такая? Я одинокая, Господи, как же я одинока! Мне никто никогда не отвечает! Несмотря на то, что я всегда добра к людям! Всегда! Ну… почти всегда! Я… я… я никому не нужна! Всегда так было: сначала в школе — пыталась, пыталась с кем-то сдружиться, на меня… как-то гавкали и оставляли одну; потом университет — ситуация такая же. Потом, хах, потом — муж. Юнец-молодец. Бросил. И, впрочем… впрочем, так всю жизнь. Как-то выкручиваюсь. Как-то так… А мне-то… мне-то надо просто, просто чтобы меня кто-то выслушал! Просто выслушал! Помог! Сказал, что я нужна кому-то! А кому я нужна, кроме сына? Ха-ха. Никому, верно. Верно… И то он в итоге меня покинет. Покинет… Господи, нет, только не это!

Ладно. Это… это неважно. Мне, честно, все меньше и меньше… все меньше и меньше хочется жить в последнее время. Господи, что я говорю! Пусть я считаю, что жизнь — это прекрасно и так далее, у меня в этой жизни ничего нет. Ничего. В принципе ничего. Я… я ничего не создала, кроме сына. Он-то в моей жизни и был тем, ради кого… ради кого я жила. А сейчас…

А сейчас… мне кажется… мне кажется, что мой сын никогда не выздоровеет! Никогда! И в этом вся история. Вся! Он не выздоровеет, и мне про это постоянно говорят врачи. Твердят, твердят! Вот я и говорю… настраиваюсь на такой исход. Настраиваюсь, да. Мне нужно, мне нужно навязать себе это… иначе… дабы потом не было больно. Мне… мне надо это принять. Принять… Мне надо это принять. Мне надо думать о том, как… как мне жить дальше, я не знаю, я не вижу смысла жизни. Я не… я не вижу ничего.

Я верю… А во что я верю? Я не знаю, во что я верю. Во что-то верю, во что-то нет. Вот так. Ситуация не позволяет иначе… я не знаю, я… не вижу выхода, я не знаю, что… что можно сделать!

Господи! Соня! Соня, успокойся, все хорошо! Все… все можно исправить, все можно исправить. Все! Все можно изменить; мысли — это рамки. Мысли — это рамки; жизнь не заканчивается, жизнь не заканчивается. Все хорошо. Ничего, Соня, прорвешься. Справишься. Все просто замечательно.

А вдруг я не оправлюсь? А вдруг я не переживу! Соня, спокойно. Ты все… ты все переживешь. Ага… Переживешь… Переживу! Ты все сможешь, жизнь прекрасна. Вот и отлично. Вот и отлично. Все прекрасно, жизнь прекрасна!

Мой сын не выздоровеет! Мой сын… мой сын не выздоровеет(?)! Господи! Не дай мне… жить в муках, я больше не могу! Я не могу! Это… это ожидание самого страшного, Господи! Я не могу! Оно… оно выводит из равновесия… Это вводит… это вводит меня в исступление, в желание умереть самой, лишь бы этого не ощущать! Этого ужасного чувства, этого… этого ужасного ощущения ожидания, я не могу!

Если… если ему все-таки… все-таки суждено умереть, Господи, прости меня за такие слова, прости, Господи, но пусть это настанет как можно быстрее! Я не могу… я не могу так жить, я не могу… жить в муках! Постоянно… постоянно смотреть на омертвелое, неподвижное лицо Паши, которое мне не отвечает! Мне страшно от него! Потому что я знаю, к чему все это ведет! Знаю! Господи! Господи, прости и помилуй меня! Господи! Я — ужасный человек!..

Это я… это я, получается, желаю скорейшей смерти своему сыну? Боже! Господи, Господи! Не дай Бог, какая я… какая я, Господи! Я на всю…полностью… сумасшедшая, Господи! Прости меня! Прости! Прости! Не слушай мои слова, не слушай!.. Я… я — ужасный человек!..

Слово двадцатое. День 14

Господи!

Мне… мне неимоверно плохо… Куда хуже… куда хуже, чем вчера… Я пью много кофе, я не сплю ночами, я… я пытаюсь отвлечься книгами, но… но моя… моя тревога не дает мне возможности понять, что в этой книге написано. Я не понимаю, что читаю. Я читаю: «Село Уклеево лежало в овраге…» А в голове… словно… словно на деле