Снять проклятие (СИ) - Фигг Арабелла

— Что за поединок с оруженосцами!

— Что за поединок — втроём на одного? — усмехнулся Бертран. — Ну, так что, господа? Я жду.

Господа откровенно замялись: дело оборачивалось совсем не так, как им хотелось. Они-то думали поколотить богатенького бароныша и в качестве законного трофея снять дорогой доспех. Но драться всерьёз против подозрительно спокойного и собранного типа и вставшей у него за спиной опытной наёмницы, разом лишившей их преимущества? Оставалось срочно придумывать наименее позорные пути к отступлению.

И гласом небес раздался сиплый вопль промокшего рога.

— Никак королевский курьер к наместнику? — ни к кому вроде бы не обращаясь, произнёс трактирщик со своего крыльца, приложив ладонь ко лбу козырьком, только от дождя, а не от солнца. — Эй, лодыри, лошадей на смену готовить, живо! Вина согреть, полдюжины яиц на сковороду… — кажется, вкусы курьера ему были отлично известны.

— Что ж, не будем мешать курьеру его величества, — изящно поклонившись, сказал Бертрану один из рыцарей. — Очевидно, сами Девятеро не желают нашей ссоры.

— Несомненно, — насмешливо поддакнул он, но проводил их взглядом, убедившись, что они спрятали оружие и вообще убрались со двора, и только тогда обернулся к неожиданной союзнице:

— Благодарю за помощь, наёмница. Руку сломала, когда «щит вдребезги»?

— Аха, — она чуть замешкалась, возвращая щит. — Вот такие же блахародные на абоз напали, еле атбились.

— А в благодарность, что отбились, купец тебя на постоялом дворе бросил?

Она равнодушно пожала плечами:

— Так и ему в дарохе лишний рот ни к чему, и мне руку бальную в телехе трясти… Падлечусь вот, занава службу паищу. Меня мноха хто знает, Хрета Ляхушачий Рот меня звать. Не слыхал?

Он покачал головой:

— Если ты не со Злого хребта, вряд ли я мог про тебя слышать. — Сомнительно, конечно, что со Злого — с таким-то выговором.

— Не, мы с юха, с Мхлистава.

— Пошли-ка в зал, Грета, — сказал Бертран, откровенно разглядывая девицу… вернее, безработную наёмницу. — Ты ведь Маргарета?

— Ой, твая миласть, ты б меня ещё Мархо назвал, — фыркнула она. — Хрета я, попрасту.

*

— Верно, — кивнул Сентуивир, с любопытством глядя на не в меру умного мальчишку, — не служат драконы магам, каким угодно сильным.

— А значит, вы и есть тот дракон, которого видят охотники?

Он прищурился, не желая избавлять человечка от его заблуждений, а у мальчишки глаза горели, как у кота, в восторге, что он говорит с самым настоящим драконом, пусть и в человеческом облике. Отмытый и одетый в старую хозяйскую мантию, он выглядел совсем ребёнком — тощий, с цыплячьей шейкой, с чуть пробившимися усишками, но Сентуивир помнил его лицо, когда его привели в библиотеку и разрешили брать ВСЁ. Естественно, никуда не вынося, но дозволив делать любые выписки. «Такой, — думал дракон, откровенно обшаривая взглядом утонувшее в просторной мантии тельце, — согласится на что угодно, лишь бы узнать что-то новое».

— Ты знаешь легенды о нашей крови? — вместо ответа спросил он.

— Бессмертие и неуязвимость? — мальчишка скептически покривился. — Но ведь даже драконов можно убить, значит, их кровь не сделает неуязвимыми людей и прочих.

— Верно. Но продлит жизнь и укрепит здоровье, и весьма существенно. Правда, может и убить того, кто недостаточно силён. Я вот только не знаю, — в непритворном сомнении произнёс дракон, — сколько её нужно для этого, а на моём супруге проверять уже поздно: он уже переболел и выжил. И если начать с одной капли — опасно это или нет? Я не знаю.

— Давайте проверим на мне, — немедленно загорелся мальчишка. — Я буду записывать все симптомы, которые проявятся, если кровь принимать, постепенно наращивая дозу, а если даже и умру… — он дёрнул плечом. — Ну… жалко, конечно, наши на зиму останутся без целителя — даже без такого, как я. Зато если выживу…

— Будешь помалкивать об этом, а книгу оставишь здесь и никогда не попытаешься переписать по памяти, — жёстко оборвал его Сентуивир. — Я не хочу, чтобы на меня охотились с целью напоить моей кровью какого-нибудь стареющего императора, — помягче прибавил он, нежно касаясь кончиками пальцев лица парнишки. Тот даже дышать перестал и прикрыл глаза, подаваясь навстречу простенькой ласке. «Неужели его любовничек совсем его не ласкает? — удивился Сентуивир. — Просто пользуется, ничего не давая взамен? Ну, тогда не обижайся, рыжий дурак, если твой мальчик найдёт кого-нибудь поумнее». — Обещаешь? — выдохнул он во влажные волосы, почти касаясь их губами.

— Да, — бестрепетно кивнул Аир.

— Хорошо, — сказал Сентуивир. Он налил воды в бокал, стоящий на столике, об который вечно ушибался вечно о нём забывающий Бертран, кольнул палец кончиком ножа и уронил в воду единственную каплю. — Пей.

Он ждал, что мальчишка в последнюю минуту не то чтоб откажется — просто замнётся, усомнится в необходимости платить жизнью за неявную возможность пожить подольше, но тот с готовностью выпил воду, в которой капля драконьей крови растворилась без следа, и потянулся к тетради со своими выписками.

— Подожди, — сказал Сентуивир, мягко улыбаясь, — книгу заведёшь отдельную и будешь отдавать мне, уходя. Договорились? А пока я хочу наградить тебя за храбрость.

— Как? — голосок разом осип: всё-таки парнишка догадывался - как, только не верил в такую возможность.

Сентуивир рассмеялся, притянул его к себе и поцеловал. Всерьёз, так чтоб парень поплыл в его руках. Заходить дальше дракон пока что не собирался, помня, чем это едва не закончилось для его супруга, но с мальчишкой и просто целоваться было приятно: темперамент у того был вовсе не цыплячий. «Похоже, — подумал владыка Драконьей Башни, — время, пока Берт в отъезде, удастся провести не только с пользой, но и с удовольствием».

========== Знакомьтесь: ваши новые соседи ==========

— А меня с братцами вместе учили, нихто ж меня с маей-то рожей замуж не возьмёт, вот атец и учил с мечом управляться.

Если Грета и боялась оборотней, серыми тенями стелившихся по обе стороны полузабытой лесной дороги, виду она не показывала. Впрочем, может, и не боялась: даже осьмушка орочьей крови сказывается на человеке очень сильно, а уж половина… Ну, волки — и волки, чего их бояться?

— Вот ещё хадков пять панаёмничаю, — прибавила она задумчиво, — денех падкаплю, найму какова красавчика, чтоб дитё мне заделал… ежели не убьют, панятна. А то астанусь на старасти адна-адинёшенька, некаму вады падать.

— Может, мне тебя замуж выдать? — подавив улыбку, спросил Бертран. Он к её «ляхушачьей роже» привык уже на второй день, а теперь вовсе не обращал внимания на широкий рот и маленькие глазки, потому что у Греты оказался на диво лёгкий нрав (правда, идущий в обнимку с неумеренно бойким языком, но на слишком вольное обращение Бертран вообще был склонен смотреть сквозь пальцы, а вот подхалимов терпеть не мог и не верил им ни на грош).

— Так ведь ежели приданое бальшое дашь, женятся-то на деньхах, не на мне, твая миласть, — возразила наёмница. — А ежели силком кахо заставишь, так он же меня невзлюбит хуже всякай злыдни. На кой-мне этакое счастье-то?

— Но неужели не было ни одного парня, которому бы ты нравилась какая есть?

Грета фыркнула.

— Вот такая, да? И сабой страшна, и любова мужика пабью? Нет, твая миласть, таких дурных не была.

Они ехали неспешной рысью, избегая оживлённых дорог, чтобы оборотням не приходилось перекидываться в людей, которые пешком передвигались куда медленнее волков. На Золотое Нагорье согласились перебраться немногие, не набралось и десятка желающих, хотя в срединных землях жилось им несладко — люди откровенно выживали их с привычных мест, вырубая леса и распахивая охотничьи угодья. Бертран, впрочем, на многое и не рассчитывал: главное, чтобы первые переселенцы нашлись вообще, а за ними и другие потянутся. Пятеро взрослых волков и трое подростков вполне в состоянии были защитить крестьян от обычных хищников Золотого Нагорья, плохо было только то, что среди них не было ни одной женщины. С женщинами вообще была беда, впору было покупать их у работорговцев… или сманивать вдов и бесприданниц, обещая им не особо завидных, но всё же мужей.