Обыкновенные неприятности - Евгений Кукаркин

- Уф..., здорово. Мы раскрутим тебя.

- Надо еще пройти комиссию.

- Это уже детали.

Про комиссию я Светке ничего не сказал. Но перед самым уходом туда, неожиданно в общежитии появилась Варька.

- Колька, ты ведь сегодня идешь на комиссию?

- Да.

- Я с тобой.

- С ума сошла. У тебя же занятия. Зачем это?

- Я отпросилась. Подруги напишут за меня лекцию.

- Варька, не стоит.

- Стоит.

Я стою перед семью членами комиссии толи докторами, толи преподавателями. Среди них только одно два знакомых лица, сам Ашотыч и профессор Круглов. За моей спиной притаилась Варька, прижавшись к стенке шкафа. Ее хотели вытурить из комнаты, но моя энергичная подружка настояла на своем.

-Начнем, - говорит полный, седой, человек, по-видимому председатель комиссии. - И так, преподаватели консерватории, где учится студент предлагают нам определить, не проявляется ли он гипнотическое действие на окружающих при пении. Так я говорю? - он смотрит на Ашотыча,

- Так. Я утверждаю, что это очень редкое свойство человека, при пении, подчеркиваю, при пении, затуманивать мозги людям при помощи музыкального гипноза. В мире был описан только один такой случай, и то не в нашей стране и очень давно, в 19 веке. Певец пел, а люди попадали в другой мир, он зачаровывал их своими иллюзиями, заставлял их верить, что издает самые прекрасные в мире звуки. Эти люди обладают самым мощным гипнозом, заставляя огромные толпы людей верить в свою гениальность. Я думаю, мы собрались здесь, чтобы разрушить эту иллюзию и подвести окончательную черту, учить этого студента дальше или нет.

- У меня уже есть по этому поводу мнение, - бурчит профессор Круглов, я думаю, что сообщу вам его в конце нашего заседания.

- Почему не сейчас? - сразу же стал наступать Ашотыч.

- Это чисто медицинское заключение. Почему я хочу выступить в конце, да просто узнал от вас любопытнейшую вещь о гипнозе и решил ощутить это необычное явление.

- Уважаемые, - председатель взял бразды управления в свои руки. Давайте приступим к делу. Среди нас два специалиста из института магнетизма, они привезли с собой аппаратуру и соответственно будут проверять, гипноз это или нет. Программа будет небольшая. Попросим нашего вундеркинда спеть две песни, дабы не мучить его дальше физически и приступим к дискуссии и заключению. Вас кажется звать, Николай? - я киваю головой. - Прекрасно, Николай, спойте нам что-нибудь, а товарищи физики приготовились. Давайте.

Я запел старинную песню про солдата, царской армии, вернувшегося домой, а встретившего вместо жены похожую дочь. И конечно забыл, где я, представил, вот он несчастный, израненный солдат, стоит на пыльной дороге перед гниющей хатой и плачет горькими слезами. Последний дрожащий звук затих и осторожно разлепил веки. Все стоят неподвижно, председатель комиссии, сжал губы и хмуро смотрит на меня, профессор Круглов поднял голову к потолку и уставился в него, будь-то, выискивал изъяны, физики застыли над приборами, забыв их выключить, Ашотыч зажал уши руками и кривил губы, словно хотел расплакаться, сзади всхлипывала Варька. Только один человек, худощавый мужчина, задумчиво перебирал пальцами и, выбравшись со стула, неторопливо прошелся по паркету туда и обратно.

- Ну как? - очнулся председатель. Все молчат. - Коллеги смелее, прошу высказывайтесь.

- Можно я, - худощавый мужчина кончил очередную пробежку по паркету. Преподаватели студента правы, это гипноз. Я уверенно говорю об этом, только потому, что я сам гипнотизер. Мне пришлось заставить себя отсеять иллюзию представлений, навязываемую нам певцом и постараться прослушать всю песню до конца. Хорошее исполнение.

- И это все?

- А что вы хотели еще. Надо ему петь или не надо, я затрудняюсь сказать. Может быть при учебе у него пропадет этот дар, а может и нет. Если не пропадет, да цены нет такому парню, в концертной деятельности равных ему не будет. Иллюзия искусства, тоже величайшее искусство.

- А что нам скажут физики?

- Мы записали всю песню, теперь отсекли кое что, вернее, чуть поправили звук и теперь вы можете прослушать.

- Давайте, послушаем.

То, что я услышал, потрясло. Это не мои песни. Тонкий голос пел эмоционально грустную повесть о солдате. Голос, кажется мой, и не мой и чего-то нет... не хватает... Кончилась песня, все зашевелились.

- День и ночь, - подвел итог председатель. - Николай, спой еще что-нибудь.

Я не стал ломаться и запел арию из "Волшебной флейты". И тут началось невероятное. Только провалился в волшебный мир иллюзий, как он стал расплываться и тихий голос зашептал в ухо: "Будь собой... Будь собой..." Я невольно пришел в себя, пропел несколько фраз и остановился. Мои слушатели вопросительно смотрят на меня. И только огненные глаза, иллюзиониста, буравят мне кожу, прожигая ее насквозь. "Будь собой..." - твердит его голос, хотя он не разжимает рта. И тут я понял - они правы.

- Надеюсь, вы все поняли, что произошло? - спросил председатель. Теперь вы убедились в правильности предположения преподавателей. Единственное, что мы пока не решили, учить его дальше или нет.

- Нет, - это опять выступил профессор Круглов. - Его учить петь не будем. Ваш подопечный, мой пациент и в понедельник я положу его в свою больницу на сложную операцию. Думаю, ему после этого больше петь нельзя. Раскрывать историю болезни Николая перед всеми, я считаю не стоит.

- Ну вот, все и решилось, - подвел итог председатель. - Благодарю, вас, коллеги. Мы решили очень сложную проблему. - Все зашевелились, кое кто удалился, председатель тоже отправился к двери, но вдруг остановился и тихо проговорил мне. - А все же я получил от ваших песен колоссальное удовольствие.

Кто-то прикоснулся к моему плечу.

- Пойдем, Коля.

Это была Варька.

Мы сидим с Варькой на скамейке в садике и едим пирожки с сосиской.

- Поехали, сейчас, ко мне домой, - предлагает девушка.

- Знаешь, Варька, я думаю, как все рассказать Светке.

- Вот видишь, как получается нехорошо, надо было все-таки подготовить ее раньше, а теперь расхлебывай всю эту кашу. Придется тебе сегодня вечером объясниться с ней.

- Я чего то не очень жажду.

- Боишься? Хочешь, мы встретимся все вместе и ты при мне все расскажешь ей.

- Может быть... это самый подходящий вариант.

- Вот и договорились, а сейчас все же поехали к нам домой. Мама нас покормит, а вечером отправимся к Свете.

Вечером мы собрались в коммунальной квартирке Светы и теперь нехотя ковыряемся в холодном, рыбьем салате.

- Устала, как собака, - говорит Светка, - сегодня целый день таскала баллоны с хладонами.

- Коля сегодня ходил на мед комиссию, - как бы невзначай сообщает Варька.

- Ну и хорошо, надеюсь все в порядке. Так вот, еще надо было сидеть на лекции, а я там ничего не могла сообразить, все спать хотела.

- У Кольки неважно со здоровьем, его кладут в больницу, - опять вклинивается Варька.

- Что? - Света роняет вилку в салат.

- Его кладут в больницу.

- Господи, боже мой, что произошло?

- Света, я больше никогда не буду петь, - наконец подал голос я.

- Не может быть? - шепотом говорит девушка.

За столом наступила тишина.

- Да может мне кто-нибудь сказать, что происходит? - вдруг взрывается Светка.

Мы с Варькой переглядываемся и та берет на себя инициативу.

- В общем, сегодня на мед комиссии, профессор предложил Коле лечь на операцию позвоночника. Он же сделал заключение, что теперь ему нельзя петь. Похоже, что Колю из консерватории отчислят.

Светка тупо смотрит в стену и молчит. Наконец она зашевелила губами.

- И когда кладут?

- В понедельник.

- Надолго?

- Наверно надолго. Коле делают операцию на позвоночнике и похоже не одну.

- Это все тот... взрыв в саду...?

- Да.

И тут Светка заплакала. Варя подошла к ней и прижала голову к своему животу.

- Все будет хорошо, Светочка.

В этот день я не остался у Светы, она захотела пережить все в одиночестве. Проводил Варю домой и уехал в свое общежитие.

Витька действительно договорился с организаторами концерта о постановке моей программы. На этот мой прощальный вечер, я пригласил всех друзей. Варька прикатила в окружении десятка девушек и парней. Почему то не пришла только Света. В консерватории, благодаря болтливости Витьки , все узнали об моем несчастье и, собравшиеся студенты и преподаватели, дружески приветствовали меня на сцене. И вот я запел: "Вернись, одно твое лишь слово - вернись..." Нет, волшебство моего искусства не пропало, зареванное лицо Светки склонилось над моей головой, нежный поцелуй прощания ощутили губы.

Зрители бешено аплодировали. Я начинаю вторую песню, а Светки в зале все нет...

После концерта Варя уговорила меня позвонить Свете. Я набрал номер телефона.

- Але, - ответил хриплый голос женщины.

- Свету позвать можно?

- А Светы дома нет. Она уехала к маме на несколько дней.

- Постойте -постойте, но она же работает, учится.