Зеркалисье - Нерон Фокси

3. Кролик

Где-то в космосе на три четверти вдаль от обратной стороны луны. Там, за обратными зеркалами Охотник впервые за многие годы говорит с Кроликом. Островок посреди пустоты оставляет их наедине для важной беседы.

— Прости, что убил тебя.

Он поправляет шляпу и берет чашку в перебинтованные серой тканью руки.

— Ты и сам знаешь, что это неизбежно.

Чуть накренив уши зайчик сверкает глазками — точь-в-точь драгоценные камни.

— Из всех нас — ты оплот стабильности, помогаешь не так сильно улетать в чёрную тьму.

Кролик с лоснящейся шубкой белоснежного цвета, одетый в жилетку из узорчатой ткани, грустно смотрит вниз.

— Больше не трогай Алису. Мы вооружили её на тот случай, если ты попробуешь к ней приблизиться. Лучше вообще забудь её.

Серые как мокрый бетон глаза пытаются прочесть другую суть в этом аккуратном существе.

— Не могу я её забыть. Раз или два в неделю она даёт о себе знать. Забыть невозможно, приближаться запрещено.

— Так что же делать?

Движением мысли на стол полный мармелада и сыра всех сортов чайник наливает в кружки чай.

— Придумать, создать новую, чисто переключиться.

От посуды из разноцветного стекла исходят лучи. Они как будто в ритме с самим Сердцем Мира. Квадратное оконце разрезает пространство и оттуда протянута рука. Она что-то сжимает в ладони.

— Смотри, Шляпник. Слышащий видит тебя, и подсказка для дальнейших действий совсем близко.

Он берет из протянутой руки маленький свиток бумажки, разворачивает и видит послание — с обратной стороны знак фавнов и символ зеркал.

— Что же там? — хвостик выдает заинтересованность и интригу.

— Тут написано, похоже на загадку.

«Видишь знаки — сей осколки звёзд

Чуткий слух проникся твоими слезами

Мы слышим твою боль и знаем какие демоны мучат тебя»

— Тут только для меня. — поднеся к свече в изумрудном подсвечнике бумажку, он сжег загадку. Тут же послышалась мелодия и дым стал пульсировать — два янтарных глаза горят и улыбка с сотней зубов.

— А я думал, ты больше не вернешься.

— Кто-то должен тебя вдохновлять.

Ушки зайчика прижаты, глаза с остринкой.

— Убери это, убери это навсегда.

Снимая шляпу, охотник пригласил в этот головной убор живой дым, куда тот в скором времени и отправился.

— Я буду держать это в уме. — и надевает шляпу вместе с Чеширским Зверо.

— Будь осторожен, оно опасное.

— Да я знаю. Давай ещё по чаю?

— Давай.

Зайчики из света снова заблестели по столу. Десятки маленьких чашечек наполняются ароматным напитком.

— Ну, за чокнутых! Кто-то должен вдохновлять

— Это точно.

4. Охота

«Так сильно пугал меня тот лес своей тоской, что только смерть казалась мне страшнее»

Ад Данте

Лимб — первая ассоциация. Чёрные сухие деревья, размытые очертания солнца. Не видно его. Что-то светит сверху. Сухие ветки и листья хрустят под сапогами. Кажется, он здесь один. Кажется, он идёт уже несколько часов. Кажется, он уже и не помнит, кто он и зачем здесь. Но всё это ложь.

Он думал. Думал, что скажет, и, кажется, понял — слова и не нужны ей. Он ей не нужен и не был нужен. Они все ищут свои мечты в других людях, видят образы своих снов. И если ты немного подходишь, подстраивают идеалы, и вуаля, ты — мечта. Так устроено их сознание, что они со временем начинают понимать, что ты не совсем их мечта, не совсем образ их сна, и их это бесит. Постоянно что-то не устраивает. Повод для скандала. Они обижаются, чтобы ты извинился, чтобы чувствовать себя желанными. Вампирскими клыками они сосут из тебя твою любовь. Похищают твоё тепло, конечно, готовые это тепло подогреть. Твои потребности тоже важны. Пока ты их греешь никогда не давать тебе насытиться, чтобы ты не ушел, чтобы ты старался — вот их стратегия. Может они и понимают это, а может, слишком слабы, чтобы признать свою чудовищную натуру.

Очередная ночь без сна. Костёр. Запах дыма. На нем жарится кусок твоего сердца, что ты хотел подарить ей. Ты уже многое ей отдал, но её эгоизм ненасытен. Конечно, она была благодарна. Естественно, она была с тобой нежна, но она хочет рулить, быть лидером. Она хищница, и потому ты точишь лезвие ножа. Монстры всегда убивают монстров, или порождают себе подобных, а потом убивают.

Планета чудовищ. Тихая война. Настолько, что о ней слагают песни, называя романтикой. Убийственная стратегия выживания: ты ешь кусок её плоти — она забирает твою душу, ты просишь немного тепла — взамен отдаёшь свое время. Это нечестная торговля, и нечестной она будет до тех пор, пока оба не поймут, что тут нет места альтруизму. Вам просто выгодно быть вместе, а, чтобы не убиваться из-за осознания своего эгоизма, ты наполняешь себя мечтами и прекрасными чувствами. Кажется, ты благороден, бескорыстен. Да, это так, в твоей голове. Ибо если ты признаешь, что просто пользуешься ей (а пользоваться ты сможешь, исключительно если она поверит в чистоту твоих мотивов), ты сойдёшь с ума или станешь чёрствым. Могут быть и другие варианты.

Конечно, это не про тебя. Разве речь идёт об эгоизме, когда ты хочешь кушать? Ты просто делаешь это, и ты счастлив. Ты готов что-то отдать, чтобы быть свободным от голода. И ты отдаешь свою любовь, своё пламя, свою жизнь и душу. Ты продаёшь её за бесценок. Разве ты не видишь, что ты отдал? Она наестся, но ей нравится власть. Она будет сыта тобой по горло и захочет чего-то нового, а ты только начал думать, что теперь будешь сыт.

Шорох в кустах. Резким движением ядовитый дротик летит, так гостеприимно приготовив лучший подарок — сон безмятежный. Тебе приснится пламя костра и острые клыки, ибо я съем тебя живьём, кем бы ты ни было, существо.

Кажется, это был заяц. Нет. Нечто уродливое. Тут, в лимбе, всё приобретает истинные черты. Оно сморщенное и лысое. Его глаза не блестят. Кажется, это существо думает только о сиюминутной пользе. И да, оно малодушно. Никогда не признает, что слишком глупо, чтобы осознать. Спи, кролик. Наверное, это лучшее, что ты можешь. Я даже не буду тебя есть. Твои тлеющие останки сожрут менее брезгливые твари, может быть такие, как и ты.

Он поправляет шляпу. Ему неприятен запах жжёной плоти. В огне сущность этого зверька становится очевидной. Это даже не добыча. Он более не хочет думать об