Гарпия - Меган Хантер

я, но я понятия не имела, как это делает Джейк, этим всегда занимался он. Вместо этого я принялась подметать полы. Я быстро передвигалась по комнатам в коротком черном платье, с подвеской с фальшивыми бриллиантами на груди. Я надевала это платье на торжественные мероприятия в старинном университете Джейка. Это было платье для коктейлей, оно очень хорошо облегало мою фигуру и ловко сидело на бедрах. Но теперь мое тело каким-то образом перестроилось. Думаю, во всем был виноват нож хирурга, который производил кесарево сечение. Это был практикант, он только учился своему ремеслу. Декольте стало слишком глубоким для моей увеличившейся груди – был заметен бюстгальтер с цельными чашечками. Если я опускала голову, то могла уткнуться подбородком в собственную плоть. На миг я подумала о том, не смогу ли себя таким образом удушить, если постараюсь как следует.

Я подметала и подметала, а потом опустилась на четвереньки, чтобы оттереть с пола пятна. Пол в кухне был самым запущенным местом в квартире. Мы были так заняты, что мыли его крайне редко. Но на самом деле, как мне, ползающей на четвереньках по кухонному полу, казалось теперь, не так уж сильно мы были заняты. Хватало же времени Джейку, еще как хватало, чтобы спать с ней и со мной уже несколько месяцев. И в последнее время секс у нас был просто потрясающий. Мы потом лежали изможденные и молча смотрели в потолок. А он приходил ко мне от нее, конечно же он…

Меня снова стошнило – на этот раз на кухне. Тонкая струйка слюны стекла на пол. Я села и прижалась спиной к шкафчику. В этих шкафчиках мы хранили уйму контейнеров Tupperware – десятки пластиковых коробочек без крышек, с неподходящими крышками… да просто горы хлама. Я то и дело собиралась навести порядок в этих шкафчиках, но никогда этого не делала. Мы с этим домом давно договорились не обращать внимания на такие вещи – на этот беспорядок, на эти потайные уголки, где царил хаос.

Я дотянулась до бокала с вином и поморщилась, сделав глоток. Я уже несколько часов ничего не ела. Сжевала пару остывших рыбных палочек с тарелки Тэда. Одна из них была такая измятая, что я заподозрила, что до меня она побывала во рту сына.

Вдалеке, в соседней комнате, открылась дверь – более медленно, чем обычно. Я чуть было не вскочила. Была готова причесаться, умыться и сунуть в рот жевательную резинку. Могла бы побежать наверх, снять это платье и надеть что-то более подходящее. Но я ничего этого не сделала. Я осталась сидеть на полу.

Глава 13

Я крепко держала бокал в руках и в какой-то момент стала гадать, с какой силой его надо сдавить, чтобы он треснул. Я представила, как кровь мешается с вином и вино вдруг становится очень жидким по сравнению с кровью, бледным и водянистым рядом с густой алой жидкостью, которая начнет вытекать из порезов. Я когда-то видела такое – я представляла себе это в мельчайших подробностях, – но не могла вспомнить, когда и где.

– Люси?

Голос Джейка прозвучал очень серьезно. Я услышала, как ко мне приближаются его шаги, как ступают по полу его кожаные туфли с толстой подошвой. А мне нестерпимо хотелось рассмеяться. Разве я могла быть замужем за этим человеком, который сейчас шел ко мне и звал меня по имени? Нет, гораздо больше походило на то, что мы все время просто притворялись.

Он остановился в дверях, держа руку около лица. Пауза.

– Люси? Люси? Что с тобой?

Муж присматривался ко мне с огромной высоты – так, будто я была незнакомой женщиной, упавшей на улице, бродяжкой, которую нужно было спасти этому мужчине в приличном костюме.

– Где ты был? – спросила я, не отрывая взгляда от пола.

Я подражала Джейку – задала вопрос, ответ на который знала, только ради того, чтобы услышать, как слова слетают с моих губ, ради того, чтобы через силу издать какие-то звуки. Я подумала: может быть, мы смогли бы заниматься этим вечно и превратить наши отношения в сериал без слов до скончания времен. Джейк мог бы пожать плечами и ответить: «Гулял». Или мог спросить: «Как мальчики?»

Но он этого не сказал.

– Я встретился с Ванессой. Мы… просто поговорили. Я сказал ей, что все кончено. Вот так…

Одиннадцать ночи. Просто поговорили? Слишком много времени для просто разговоров. Этого времени хватило бы для секса, но что хуже того, гораздо хуже – этого времени с лихвой хватило бы для ласк, объятий, тихих слов прощания. Внезапно порнографические сцены стали бессмысленны, их место заняли романтичность, нежность, негромкие вздохи, касания губами шеи и мочки уха…

Дом у нас был маленький. Нас с Джейком разделяли всего три шага, и мне понадобилось всего три секунды, чтобы неуклюже вскочить и наброситься на мужа точно так же, как налетала на отца моя мать. Почти закрыв глаза, я начала колотить кулаками по его плечам, и в этом полумраке мне слышалось, как кто-то другой, а не я кричит:

– Пошел ты, Джек! Пошел ты, гребаный ублюдок!

Я слышала эти слова, но понятия не имела, откуда они берутся. Я ощущала только мелькание рисунка на ткани, видела, как поднимаются и опускаются наши руки, как они сталкиваются…

Джейк стиснул мои кулаки и еле слышно прошипел:

– Прекрати. Ради бога, успокойся. Приди в себя, господи боже.

Я посмотрела мужу в глаза, надеясь увидеть то, чего искала: вину, стыд, предчувствие тоскливого будущего, омраченного его ошибкой, вечное раскаяние. Я тяжело дышала и молча смотрела на Джейка. Я часто думала о том, сколько раз надо посмотреть на лицо человека, чтобы оно стало по-настоящему знакомым. Лицо Джейка все еще ускользало от меня, словно готовясь предстать в новом ракурсе, в нем все еще имелись потайные местечки, которые я не могла запомнить. Я до сих пор не разглядела его по-настоящему.

Джейк опустил глаза:

– Прости меня. Я же попросил прощения. Я все сделал. Я сказал ей…

Он все еще крепко держал меня за руки. Коже на запястьях, где проходили кровеносные сосуды, было жарко от прикосновения его ладоней, а он все говорил и говорил, прилаживая слова одно к другому, вкладывая ее имя в свой рот, рядом с зубами и губами, теми губами, которыми он целовал ее…

Я поморщилась. Я понимала, что выгляжу отвратительно: брови нахмурены, губы скривились в злой усмешке.

Я проговорила:

– Это мерзко. Ты мне омерзителен.

– Прости. Мне очень