С добрым утром, Ярушка! - Нина Александровна Александрова

В конце августа приехал в совхоз навестить своих питомцев директор Турочакской школы. Он поразился, увидев своих ребят взрослыми, возмужавшими.

Два дня пробыл директор в совхозе. Он побывал на самых дальних участках, увидел работу каждого. По своему обыкновению, Александр Августович был сдержан на похвалы, но ребята заметили на его лице усмешку, которая в былые годы считалась предвестником хорошей отметки.

— Молодцы! — коротко сказал он.

Приезжали в совхоз матери. Ехали они с тревогой; рассказывали, как замирало у них сердце, когда зимой по радио передавали сводку погоды. Подумать только: сорок градусов мороза! Ох, замёрзнут наши дети! Но «дети» оказались здоровыми, крепкими, ни на что не жаловались.

Два года работали турочакские ребята на целине.

Когда комсомол за освоение целины был награждён орденом Ленина и были награждены целинники, я с радостью прочла среди них фамилии турочакских ребят.

Так-то, девочка. Жить с понимающими глазами — значит не растрачивать себя понапрасну, но не жалеть сил для большой, благородной цели.

До свидания, Ярка! Жаль, что мы можем теперь разговаривать с тобой только в письмах.

Нина.

„АДМИРАЛ“ УВОДИТ КЛАСС

Доброе утро!

Попробуем сейчас разобраться с Гонзиком. Значит, он не хочет тебя слушаться? И вообще никому в отряде не подчиняется? Ну и Гонзик! Неужели он один сильнее целого отряда? Не верю. Всё дело, наверное, в том, что ребята ему поддаются. Уступать ему никак нельзя, он может над всем отрядом взять верх.

Знаю такие случаи.

Вот слушай, до чего дошло в одном классе.

Было это в начале сентября, в первые школьные дни. Погода стояла тёплая, и ребята во время перемен играли во дворе. Чтобы собрать их на урок, нянечка выходила со звонком на крыльцо. Однажды, когда разгорячённые беготнёй, они расселись по местам, Борис Попов, второгодник, новенький в классе, сказал:

— Эх вы, дурачьё! Охота вам тут сидеть! Смотрите, какая погода!.. Давайте удерём в лес…

Кое-кто стал возражать: нехорошо, мол, убегать с уроков, сейчас придёт учитель.

Борис только усмехнулся.

— Слушай мою команду! — крикнул он, сложив руки рупором. — Я адмирал!! Приказываю всем следовать за мной! А кто не пойдёт, — он вытащил из-под парты толстую палку, — тому вот… палкой!

Все засмеялись. Никто, конечно, палки не испугался, но всем стало весело. Недолго думая ребята поднялись и пошли за Борисом.

Можешь себе представить, пошёл и Стасик Орлов, председатель совета отряда! Ему и в голову не пришло отговаривать, он чуть ли не первый выскочил из класса.

Только один мальчик остался — Витя Ивонин. Правда, он поплёлся за ребятами, а потом незаметно отстал и трусливо спрятался за углом.

Через несколько минут учитель географии Семён Фёдорович вошёл в класс. На доске висела географическая карта, на партах лежали карандаши и ручки, розовели промокашки в раскрытых тетрадях… Видно, ученики только что были здесь и готовились к уроку.

Учитель усомнился: да в этом ли классе у него урок? Может, переменилось расписание?

Встревоженный, он вышел из класса и в коридоре встретил Витю Ивонина. От него-то Семён Фёдорович всё узнал.

…В лесу сначала всё шло хорошо. Ребята решили штурмовать высокий забор какой-то пустой дачи. Понаделали ружей из палок, обвязали стволы двух спиленных берёзок ремнями и поволокли их за собой на штурм, как пушки.

Но постепенно интерес к игре пропал — слишком уж командовал Борис. Он назначил себе двух адъютантов, и они должны были всюду следовать за «адмиралом». Ходи и ходи — вот и вся игра. У мальчика, который сделал себе хорошее ружьё, Борис ружьё отобрал.

— А что Семён Фёдорович подумал? — произнёс кто-то.

На мгновение ребята словно увидели, что происходило там, в классе, в их отсутствие, и впервые с неприязнью подумали об «адмирале». Как-то они теперь вернутся в школу?

Один из «артиллеристов» вдруг бросил «пушку», которую он волочил по земле, покрытой золотистыми листьями, и решительно направился к школе. За ним потянулись остальные.

Ребята не подозревали, что привычный вид класса — парты, чёрная доска с кусочком мела, — может так сильно взволновать их. Словно домой вернулись! Сразу заметили: кто-то уже снял географическую карту.

И вот, когда они рассаживались по своим партам, не торопясь вошёл в класс Борис.

— Ну что, покаялись? — насмешливо спросил он.

Странное дело, этот вопрос сразу изменил настроение ребят. Горечь раскаяния, радость возвращения — всё, что за минуту до этого так сильно волновало их, — показались им ненужным, смешным. Они боялись, а вдруг Борис станет их дразнить, — сам-то он и не думает каяться!

«Адмирал» прошёл в конец класса, сунул палку под парту и потянулся.

— Эх, хорошо погуляли!

И снова никто не возразил ему.

С тех пор Борис стал забирать власть в отряде. Ребята не любили его. Но когда «адмирал» вдруг ни с того ни с сего так толкал кого-нибудь, что у того слёзы выступали от боли, никто не решался сказать ему, что гадко, низко так пользоваться своей силой…

— Подбери бумажку! — приказывал он кому-нибудь из ребят.

И тот поднимал бумажку, лежащую у ног Бориса.

Борис подавлял ребят своей грубостью и нахальством.

Семён Фёдорович больше не приходил в шестой класс «А». Он не хотел с ним заниматься.

«Адмирала» это нисколько не волновало. Как-то он даже посмеялся:

— Дался вам этот учитель! Не всё ли равно, кто будет географию преподавать?

— Замолчи ты! — крикнул Стасик Орлов. — Послушались тебя…

— Ну и что — плохо было? — вызывающе осведомился Борис.

— Плохо? Эх ты, дурак!.. Ничего-то ты не понимаешь…

— Кто-о дурак?

Борис двинулся на Стасика. Стасик на этот раз не сробел.

По росту и по силе Стасик уступал Борису, но об этом сейчас он не подумал. Стасик больше всех чувствовал свою вину. Он, как многие мальчики, всю жизнь мечтал стать героем. Когда читал о подвигах, воображал себя на месте героя. В мыслях бывал и лётчиком, и моряком, и солдатом. И никогда-никогда ни перед кем не отступал! А вот когда в действительности потребовалось проявить характер — не сумел.

— А ну, ты… повтори, что сказал! — подступал к Стасику Борис.

— Повторить? Повторю! — с вызовом сказал Стасик. — Из-за тебя мы урок сорвали. Нашли себе адмирала — лодыря, второгодника!.. Класс опозорили!

— Ах вот как!

Борис схватил Стасика за плечо. Но за Стасика вступился чуть ли не весь отряд:

— Только посмей!

Такого отпора «адмирал» не ожидал. Он отругивался, но на самом деле не знал, как быть. Не драться же со всеми.

В этот же