Первое слово дороже второго - Елена Нестерина

Елена Нестерина

ПЕРВОЕ СЛОВО ДОРОЖЕ ВТОРОГО 

Глава 1 «Бегала за мужиком»

Ей всегда казалось, что посёлок Бетонный – самый весёлый посёлок на свете. Поэтому Зина Свиридкина не хотела бы променять его ни на какое другое место жительства.

Вот и сейчас – поднявшись рано утром, она бодрой рысью мчалась к остановке троллейбуса, чтобы успеть на первый урок в своей родной школе, которая в этом самом весёлом посёлке Бетонном и находилась. Ведь это только последние два года Зина жила в городе – с тех пор, как родителям дали квартиру и они из Бетонного радостно уехали. А у девочки остались там друзья. Поэтому ни в какую городскую школу она переводиться не собиралась. Так и ездила в переполненном общественном транспорте с двумя пересадками.

Вот влетела она в троллейбус, доехала до нужной остановки, пересела в автобус. Какие-то двадцать пять минут жизнерадостной тряски – и уже вот он, посёлок, показался! Пора выходить.

Девочка пробиралась сквозь толпу, которая покидать автобус не собиралась. Вот они, двери, уже близко. Зина юркнула в небольшой зазор между двумя крупными тётеньками. «Вы выходите?» – поинтересовалась у стоящего за ними мужчины.

– Не-а, – ответил тот.

И Зина в обход него начала продвижение к дверям. Однако вместо того, чтобы посторониться, дяденька вдруг резко дёрнулся и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, тоже рванулся на выход. При этом на него намоталась сумка с учебниками, висевшая у Зины на плече. Ремень у сумки был длинным, а девятиклассница Зина Свиридкина лёгкой, – так что она вылетела на улицу примотанной к спине дяди, который так внезапно передумал и решил выйти.

Хрясь! – ремень-ручка оторвалась от сумки. Зина шмякнулась на асфальт. Сумка чуть погодя тоже упала: прямо под ноги дяденьке.

– Ой! – Опешившая девочка сняла с плеча оторванный ремешок. – Как же так? Моя сумка…

Дяденька, кажется, смутился.

– На, – сказал он, подобрав сумку и протянув её Зине.

На дворе стоял конец сентября, кожаная сумка была совсем новой, купленной родителями к началу девятого класса. Ещё месяца Зина с ней не проходила. И вот теперь – нате вам из-под кровати! – по бокам сумки зияют две дыры с рваными краями… Как же её теперь починить? Что делать?

Зина вскочила на ноги.

– Куда вы? – закричала она, бросаясь вслед за автобусным вредителем. – Сумку же надо починить! Как я с ней в школу-то пойду?

Получалось, что никак. Потому что дяденька прибавил шагу. И чинить ничего не собирался. Не говоря уже о том, чтобы как-то по-другому возместить нанесённый ущерб.

Зина расстроилась. Но справедливость обязательно должна восторжествовать – верила девочка. Человек должен осознать, что поступил плохо, – и исправить свою ошибку!

– Вы же сумку мне порвали, уже книжки начинают из неё вываливаться! – объясняла Зина, бегом следуя за дядькой. – Так же нельзя! Вы её починить не хотите?

– Нет, – ответил наконец дядька. Но шагов не замедлял. Даже наоборот – всё поддавал и поддавал газу. Так что Зина еле-еле за ним успевала. Однако бежала всё равно.

– Но послушайте… – то слева, то справа подскакивая к злодею, бормотала она.

Ноль на массу… Такой мелочи, как настырная девчонка, прыгавшая у него под ногами, мужик упорно не хотел замечать.

А вскоре он… вошёл в проходную бетонного завода! И затерялся в толпе.

Зинку же выгнала оттуда суровая бабуля-вахтёрша. Она тем более ни про какую пострадавшую сумку слушать ничего не хотела.

Так что напрасно бежала Зина за дядькой, напрасно увещевала и уговаривала его. Только время потеряла.

И появилась в школе аккурат перед вторым уроком…

Нахмуренная Зина вошла в класс, обнимая раздрыгу-сумку.

– Ага, Свиридкина! Появилась! – раздался тут же торжествующий басистый голос.

Зина обернулась и увидела, что к ней подплывает Люда Петина – староста класса. Люда была мощная, крупная, с жёлтыми соломенными кудрями. Волосы она накручивала на бигуди и, сняв их, кудри специально не расчёсывала – так Люде казалось моднее.

В руках у Петиной была «Дисциплинарная тетрадь» – гениальное изобретение какого-то учителя-садиста. В эту тетрадь вносились данные обо всём: кто, когда, какой урок прогулял и по какой причине, кто куда опоздал и почему, кто получил замечания и от какого преподавателя, как прошло дежурство по классу и кто отличился плохим поведением на этом дежурстве – и так далее и тому подобное.

Чтобы следить за одноклассниками и заносить их провинности в эту тетрадь, Люда была негласно освобождена от занятий – её никогда не спрашивали на уроках, но оценки (правда, в основном троечки) регулярно оказывались в журнале напротив её фамилии.

Петиной вполне хватало того, что она вдохновенно выводила точные статистические данные о количестве прогулов у каждого учащегося её класса, об опозданиях, срывах дежурства, сдаче денег на обеды, нужды школы и подарки.

За ведение этой тетради Люду Петину очень ценили учителя, да и ей самой нравилось все уроки напролёт чертить в своей карающей тетради таблицы и к тому же зорко следить за тем, кому из одноклассников в данный момент делают замечание, кто к кому повернулся, кто в какой обуви (сменной или не сменной) пришёл… Она была очень исполнительная девочка.

Вот и сейчас Люда подошла к Зине, раскрыла тетрадь и поинтересовалась:

– Так, Свиридкина, ты почему первый урок прогуляла? Записка от родителей есть?

– Нету, – буркнула Зина, которой было не до записок.

Вот если бы у неё была записка из дома, в которой объяснялось, почему она не была на уроке, тогда бы в «Дисциплинарной тетради» о ней написали, что она отсутствовала по уважительной причине. А так…

– Понятно, – кивнула Люда, вытащила ручку и приготовилась сделать в тетради соответствующую запись.

– Ты чего такая злая? – тем временем спросили у Зины девчонки.

– Да вот! – Зина плюхнула сумку на стол. – Какой-то гадский мужик мне ручку от сумки оторвал. В автобусе. Я за ним побежала. Делай, говорю, мою сумку! А он молчит. Я за ним бегу. Он идёт себе, прикиньте? И типа не реагирует! Так до завода доплёлся. И там я его потеряла…

– Как?

– Да так: вахтёрша меня выперла, – фыркнула Зина. – Что за люди – целый урок бегала за мужиком, а он даже не извинился!

Одноклассники, окружившие её, с возмущением закивали, соглашаясь с Зинкой. Действительно, что ж это такое – детям сумки в автобусе рвать?! Где такое видано?..

– В общем, Люд, ты меня в тетрадь-то свою не записывай, – повернулась Зина к Петиной. – Видишь: я пострадала ни за что!

– А я уже записала, – спокойно ответила Люда.

– Да? – удивилась Зина. – А что?

И не успела Петина опомниться, как шустрая Зина вытянула у неё из рук «Дисциплинарную тетрадь», пролистала её, открыла наконец на нужной странице. Тут Зинино лицо вытянулось, она захлопала глазами и засмеялась.

Рассерженная Петина подскочила к ней и ухватилась за тетрадь.

– Нет, ты что, совсем? – не переставая весело смеяться, спросила у неё Зина.

– Что, что там? – заинтересовались все, кто был в классе, и кинулись к тетради.

Люда пыталась выхватить её, но бесполезно. Грозный документ начал путешествие по рукам, заставляя ребят хохотать.

– Правда, Люська, ты что, совсем ку-ку? – покрутив пальцем у виска, спросил у побагровевшей Люды непонятно зачем затесавшийся сюда десятиклассник, первый красавец школы Арсюша Гришин.

Люда буркнула что-то и отвернулась.

А в тетради на листе, предназначенном для прогульщиков, была поставлена сегодняшняя дата и выведено:

1. Свиридкина (1-й урок) – бегала за мужиком (

А дальше Люда не знала, уважительную или неуважительную причину поставить в скобочках. Всё-таки порванную сумку жалко. А вообще-то сама Люда за беганье за мужиками неуважительную бы причину поставила.

Да, раз надо было указать причину, Люда честно её и указала…

Староста выхватила тетрадь у зазевавшегося одноклассника и обиженно села на своё место. К ней тут же подскочила Зина Свиридкина и, вроде как даже извиняясь, забормотала:

– Люд, ну ты что в самом деле? Что это за «бегала за мужиком» какое-то… Давай уж по-нормальному напиши. Прогул так прогул – ладно! Но без мужиков всяких.

Петина надулась ещё больше.

– Не позорься, Петина, напиши что-нибудь другое. – С другой стороны к ней подсел Олег Духманов, тоже один из симпатичных мальчиков, только очень уж хулиганистый. Люду такие злили.

– Да пошли вы все, что хочу, то и пишу! – громогласно крикнула Люда, девушка не по годам очень крупная, просто готовая тётенька.

– Не ори, что ты орёшь-то? – успокоил её Олег.

– Люд, правда, зачеркни эту пургу. Ладно тебе… – снова попросила Зина.