Мир Савойя. Зов тьмы - Лара Ингвар

настигнет кара, что вода закипит и поглотит ее, что ударит молния за то, что она отняла жизнь, что боги лично сойдут с небес и покарают ее. Она стояла над бездыханным телом и ждала. Но ничего не произошло. Тогда Луна посмотрела на небо и рассмеялись. Даже тучи рассеялись, а вода заискрилась словно в серебре. Боги считали правильным убийство Савойя. Боги одобряли его. Мать ошибалась, считая, что каждая жизнь бесценна. Савойя не живы, они все давно мертвы. И кто-то просто должен им напомнить об этом. Ришар смотрел на эту удивительную девушку и не решался подойти к ней. Он боялся, что испортит тот волшебный момент, который она разделяла с миром, что он не мог увидеть своими смертными глазами.

Наконец, набравшись храбрости, Ришар произнес:

— Ты не ранена?

Она мотнула головой, разбросав по плечам серебряные волосы. Ришар вздохнул, не замечая до этого, что задерживает дыхание, опасаясь услышать, что ее успели укусить.

— Пойдем, вернемся в город, посмотрим, сможем ли еще кому-нибудь помочь.

Эльфийка молча кивнула, взяла на руки притихшего Мантикора и вышла на берег.

Глава Третья

Пара возвращалась обратно в город героями в глазах жителей. Многие бы погибли, если бы нападение Савойя произошло, и в деревне не оказалось сильного борца с ними. Счастливые горожане подарили Луне белоснежную молодую кобылу, дали множество припасов и принесли какую-то одежду девушке, отказавшись за нее от денег Ришара. Маленькая девчушка, которую эльфийка заприметила в цирке бросилась к ней на шею. Луна погладила русые мягкие волосики.

—Я прошу мир благословить это светлое дитя, - сказала эльфийка и поцеловала ее в лоб. Ришар почувствовал, что благословение было услышано, несмотря на то, что Луна временно была лишена своих способностей. Мать девочки не спешила забирать ее обратно, ведь известно, что благословение, данное эльфом остается на всю жизнь, и теперь девочку избегут многие болезни и несчастья. К сожалению, его могли получить только дети и то, очень редко. Остальные малыши тоже бросились к Луне по наущению родителей, но им она ничего не сказала. Ришару и раньше случалось встречать теплый прием, все же его отряд неоднократно оказывался ответом на молитвы жителей, но в этот раз было нечто особенное. Благоговение, взоры украдкой, дары, преподнесённые эльфийке, будто это она единолично победила всех Савойя.

Пара покинула деревню с первыми лучами рассвета. Им предстоял долгий путь. Спутница колдуна не казалась ни веселой, не взволнованной, ее больше заботило, удобно ли Мантикору, прижавшемуся к ее нагому животу. Ришар постоянно отвлекался, гладя на ее длинные ноги. Он хотел ее, и с каждым мгновением осознавал, что желание становится все сильнее, его тянуло к ее белоснежной коже, казалось, что если он прикоснется хоть на мгновение, наваждение отступит. Но Ришар знал, что именно так и действует прикосновение бессмертных, медленно вытягивая волю. Ришар знал, что он не остановится, стоит ему коснуться бархатистой кожи, стоит только позволить себе мечтать о ней. Словно прочитав его эмоции, девушка сказала:

— Мое предложение в силе. Я не деревенская девушка с острыми ушами, которых ты встречал ранее. Я эльфийка, воспитанная своей матерью. И если бы я встретила кого-либо, от кого бы веяло такой приятной силой, как от тебя, ты бы не встретил меня девственницей.

— Как ты ощущаешь мою силу? — спросил Ришар, пытаясь сменить тему. Слишком велик был соблазн поддаться, вот уж он не ожидал, что жертвой окажется он сам. Его красивые губы изогнулись в горькой усмешке. С тех пор, как Савойя изуродовали его некогда красивое лицо, женщины больше не сильно обращали не него внимания. А те кто обращал, мечтал не о нем, а о его деньгах и титуле герцогини.

— Большинство людей горят как спички или факелы. А ты - словно лесной пожар. Мне нравится твое пламя. Оно… сладкое. Моя мама тоже имела теплую силу, похожую на бескрайнюю зеленую даль Злого Леса. Несмотря на название этого места, ее сила была доброй.

Ришар усмехнулся. Эльфийка легко раскусила его сущность и правильно определила — лесной пожар, отпусти этот огонь из под контроля, спалит его самого и всех его близких. Вязь шрамов на левой щеке дернулась, Ришар был способен полностью улыбаться только одно стороной рта, а потому на губах его играла злая усмешка, стоило ему попытаться улыбнуться по-настоящему.

— Я довольно сильный боевой маг. Владею способностями к призыву огня, при необходимости могу обернуться пламенем. — пояснил он. Огнем он не обращался уже десять лет, с того самого дня, как пробудились его способности. С тех пор Ришар опасался своего пламени, ему казалось, расслабься он, отпусти свои мысли и чувства и он сгорит вместе со всем, что ему дорого.

Ришар понадеялся, что если сразу установит с девушкой отношения учитель-ученица, она перестанет видеть в нем мужчину. Они миновали засеянные цветущие поля подсолнуха и въехали в бескрайний лес. Ришар хотел пересечь его до наступления ночи, здесь водились опасные звери. — Почему ты сравнила мой огонь со способностями своей матери, а не со своими? Твои умения чем-то отличаются от ее?

Луна подумала, прежде чем ответить ему. Казалось, ее беспокоило то, что она собиралась сказать:

— Мама не просто так назвала меня Луной. Моя сила куда холоднее твоей, она словно лунное сияние в звездную ночь… Раньше я могла переходить за рамки жизни и смерти, возвращая жизнь тем животным, которые недавно умерли.

Глаза Ришара округлились, он никогда не слышал о подобных способностях у эльфов. Чтобы не выдать своего изумления, он спросил:

— И что случилось затем?

— Затем мама запретила мне играть с мертвыми. Она сказала, что Смерть также важна как и Жизнь, и я не имею права ввязываться в их танец. Эльфам нельзя играть со смертью, это табу. Вот только я нарушила его…

Луна взглянула на свои руки. Она убила существо, оборвала чужую жизнь и чувствовала себя от этого хорошо. Она все еще напряженно ждала кары от мироздания, но кажется, мудрые боги и не глядели на нее.

— Я согласен с мнением твоей мамы о том, что жизнь и смерть находятся в вечном танце, вмешиваться в который нам не стоит. У меня была пара знакомых некромантов, которые закончили одинаково: та жизнь, иллюзией которой они наполняли своих кукол, однажды полностью уходила из них. Они сами превращались в гулей