В ставке Верховного Главнокомандующего - Василий Пронин

Мы, бывшие сотрудники великого князя, можем категорически утверждать, что это ни в коем случае не могло иметь места.

И не только потому, что великий князь непосредственно и фактически руководил военными действиями и лично входил во все подробности оперативной работы, – чему сам генерал Головин приводит в своем труде показательный пример и о чем будет сказано ниже, – но и потому, что, зная его характер, никто бы никогда не осмелился что-либо от него скрывать или что-либо ему «маскировать».

Но и помимо этого генерал-квартирмейстер Ю. Н. Данилов столь глубоко почитал великого князя и между ними были столь доверчивые отношения, что благородному Ю. Н. Данилову никогда ничего подобного не могло бы даже прийти в голову.

Лишним доказательством того, что великий князь знал о назначении войск, сосредотачивавшихся в районе Варшавы, является приведенный самим же генералом Головиным факт повеления Государя великому князю ускорить начало наступления в операционном направлении на Берлин, каковое явилось следствием данного Государем французскому послу Палеологу обещания в ответ на настоятельные просьбы французского правительства оказать более энергичное давление на Германию.

Весьма вероятно, что великий князь отрицательно относился к возможности успешного развития наступательных действий в этом операционном направлении, но, не наступи критический момент на нашем Галицийском фронте, потребовавший его решительного вмешательства, – вряд ли бы он уклонился от более энергичного давления на Германию, в согласии с данным Россией и подтвержденным Государем обещанием.

По получении в Ставке известия о катастрофе армии генерала Самсонова, великий князь, сознавая опасность создавшегося положения, тем более что на правом фланге Галицийской битвы мы к тому времени не могли еще добиться решительного успеха, отдает приказ перебросить к этому фронту два корпуса из состава войск, группировавшихся в районе Варшавы.

Этим актом верховного командования, предпринятым великим князем по личному почину, невзирая на повеление Государя и давление на него представителей Франции, был в двухдневный срок достигнут решительный успех в ходе Галицийской битвы и миновала опасность, созданная поражением армии генерала Самсонова.

Это ясно показывает, как великий князь решительно руководил военными действиями, не поддаваясь ничьему влиянию и давлению и принимая в критические минуты по собственному почину меры, вызываемые требованиями обстановки и имеющие целью облегчить, невзирая ни на что, успех нашему оружию.

Впрочем, к этому моменту наступление наше на Восточную Пруссию и жертва армии Самсонова оказали уже желанное влияние на французский фронт, ибо Мольтке-младший, не выдержав характера и не добившись на этом фронте успеха, перебросил в Восточную Пруссию два корпуса, сняв их к тому же с самого опасного для французов своего правого, обходящего фланга.

Таким образом, отказ от развития наступательных действий в определенном направлении на Берлин, после переброски части войск из района Варшавы в Галицию, не мог иметь отрицательного влияния на обещание наше Франции оказать ей поддержку давлением на Германию, ибо это обещание было в достаточной мере выполнено нашим давлением на Восточную Пруссию, стоившим нам столь тяжелых жертв.

Глава VII

Катастрофа армии генерала Самсонова

Вскоре после первоначальных успехов армии генерала Ренненкампфа в Восточной Пруссии разразилась страшная катастрофа армии генерала Самсонова.

Эта катастрофа чрезвычайно тяжко отразилась на настроении великого князя и его Штаба, и никакие наши последующие успехи в Галиции не могли сгладить наложенный ею тяжелый отпечаток на ожидания и предположения верховного командования.

Дабы, елико возможно, ослабить губительное влияние этой катастрофы на дух армии и народа, Ставкой были приняты меры, чтобы скрыть ее размеры и условия, при которых она произошла.

Но само верховное командование ясно отдало себе отчет о тех тревожных выводах из этой катастрофы, как яркой молнией осветившей крупные недостатки в подготовке нашей армии к войне.

Изучение причин этой катастрофы привело Штаб Верховного Главнокомандующего к ряду печальных заключений.

Прежде всего выяснилась полная несостоятельность и неподготовленность большинства военных начальников к оперативному руководству крупных войсковых соединений.

Главнокомандующий Северо-Западным фронтом генерал Жилинский не отдавал себе ясного отчета в стратегической обстановке в Восточной Пруссии и не принял соответствующих мер для объединения действий армий генерала Самсонова и Ренненкампфа.

Этим, как уже было выше сказано, генерал Ренненкампф объяснял свое бездействие во время наступления армии генерала Самсонова, бездействие, которое общественное мнение назвало преступным и усмотрело в нем даже признаки измены, ибо главным образом благодаря этому бездействию немцам удалось нанести столь тяжелое поражение армии Самсонова.

Известная доля вины в этом бездействии, падавшая на генерала Жилинского, не освобождала, однако, генерала Ренненкампфа от ответственности за непроявление инициативы, пассивность, неумение оценить обстановку и недостаточное стремление к установлению оперативной связи с армией генерала Самсонова, в результате чего Гинденбург, оставив перед целой его армией одну лишь кавалерийскую завесу, беспрепятственно сосредоточил все свои силы против армии генерала Самсонова.

Бездействию армии генерала Ренненкампфа много способствовала, конечно, невероятная его метода командования армией и хаос, царивший в его штабе.

Однако генерал Ренненкампф не был тогда же сменен, отчасти вследствие его настойчивых ссылок на вину генерала Жилинского, отчасти вследствие симпатий, которыми он пользовался в придворных кругах, и отчасти вследствие опасения, как бы его немедленная смена не послужила подтверждением слухов о его измене, тем более что он носил немецкую фамилию.

Дальнейшее изучение причин катастрофы самсоновской армии выяснило, что генерал Самсонов в самый критический момент совершенно выпустил из рук оперативное руководство армией.

Не имея почти никаких сведений о противнике, вследствие плохо организованной армейской разведки, и расходясь во мнениях о ведении операций не только с главнокомандующим фронта, но и с собственным своим начальником штаба, он, когда его присутствие в штабе армии было особенно необходимо, отправился на фронт, предоставив начальнику штаба оперативное руководство армией.

Вследствие этого начальник штаба, не пользовавшийся достаточным авторитетом у командиров корпусов, входивших в состав армии, лишился возможности прибегать для принятия быстрых оперативных решений к авторитету уехавшего на фронт командующего армией, сношения с коим часто прерывались по причине плохо налаженной связи и постоянных его перемещений с места на место.

Между тем в той обстановке, в которой происходило наступление армии генерала Самсонова, от быстроты оперативных решений командования армией зависел не только успех наступления, но и безопасность самой армии: корпуса армии, расходясь веером и постепенно ослабляя между собой оперативную связь, быстро подвигались вперед навстречу неизвестно где находящемуся и что-то предпринимающему противнику; в таких условиях в любой момент могли внезапно создаться такие критические положения, из коих армия могла бы быть выведена без катастрофы лишь быстро действующим и твердым оперативным руководством.

Для этого, конечно, было прежде всего необходимо постоянное, ежеминутное присутствие командующего армией в своем штабе, чем достигалось бы быстрое принятие решений.

Оторвавшись же от своего штаба и переместившись на один из участков фронта, генерал Самсонов утратил возможность лично влиять на общий ход операций и оказался в конце концов в штабе одного из своих корпусов беспомощным зрителем разгрома вверенной ему армии, что и привело его к трагическому решению покончить с собой.

Между тем корпуса, полагаясь на оперативное руководство командования армией и на армейскую разведку, быстро двигались вперед, часто утрачивая связь со штабом армии и с соседями по причине некоторого недостатка средств связи, а главным образом вследствие неумения эту связь организовать. Не ведя впереди себя дальней разведки, они шли вслепую, как обреченные, прямо в пасть неприятелю.

Весь трагизм этой картины командования и оперативного руководства самсоновской армии усугублялся тем, что штабы некоторых войсковых частей, стремясь с помощью беспроволочного телеграфа восстановить утраченную связь, посылали депеши с точным указанием своих мест и оперативных предположений открыто, без шифровки, а это, как ныне известно, в значительной мере содействовало окружению и разгрому немцами самсоновской армии.