Дон Алехандро и Тайное Убежище - Инди Видум

король другого наследника не заведет, а это значит, что после его смерти начнутся серьезные проблемы.

Карраскилья задумался. Информация о нападении мибийской армии явно шла от семейки Ортис де Сарате, а значит, веры ей было никакой. Но что дон, что донна будут с пеной у рта утверждать именно то, что нужно тем, кто им платит — а именно Гравиде. И если Гравиде нужно оболгать соседнюю страну, то семейка Ортис де Сарате сделает это не задумываясь. Разумеется, если получат за это кругленькую сумму.

— Дон Карраскилья! — Охеда позвал совершенно ушедшего в размышления придворного мага и даже рукой перед ним помахал. — Давайте же вернемся к тому, насколько вы уверены, что Алехандро погиб.

— Полностью уверен. Из башни уйти было невозможно, а сама башня разрушена до мелких камней. Живого там ничего нет, зато все вокруг настолько смердит оливаресовским проклятием, что даже если кто-то оставался в живых, на данный момент уже все — живым быть перестал. И артефакт для переписки между мной и Оливаресом не работает. Что означает — тот, что был у проклятийника, уничтожен.

— Это все косвенные доказательства, — задумался Охеда. — Нужно определить точно, что с Алехандро. Поиск по крови, вот что необходимо произвести.

— Не очень-то он вам помог в прошлый раз, — намекнул Карраскилья. — На Алехандро он не действует.

— Или его было кому закрыть. Сами же говорили об учителе. Теперь учителя нет, если не считать Оливареса, а сам молодой человек вряд ли успел набрать достаточно чародейской премудрости.

— Возможно, вы правы, — с небольшим сомнением сказал Карраскилья. — И все же я уверен, что выживших там нет. Если бы вы сами почувствовали эту давящую ауру, тоже уверились бы.

— И все же нам нужно как можно скорее провести поиск по крови, чтобы закрыть этот вопрос. На самом деле, дон Карраскилья, живой Алехандро — наш единственный шанс сохранить придворные должности.

— Вряд ли Рамон Третий выгонит вас за то, что мы с Оливаресом скрыли от вас местонахождение его сына. Вы об этом даже не знали.

— Рамон Третий не выгонит ни вас, ни меня, — согласился Охеда, — но мибийский двор сам по себе уйдет в небытие.

И Карраскилья, и Охеда помрачнели, почти одновременно подумав, что не так давно и король был совершенно здоров, и принцев было целых два. А сейчас вся страна застыла в ожидании того, что произойдет дальше

Глава 5

Чародей, которого привел Серхио, оказался нелюбопытным и неразговорчивым — пояснил, что берет полную предоплату до того, как начинает работать, и на этом все предварительные договоренности закончились. Разве что уточнил, когда узнал, что нам нужно на Сангрелар:

— Во Фланд или Уларио?

— Нам бы сразу к замку Бельмонте.

В его взгляде появились проблески интереса, но ответил он довольно равнодушно:

— Туда не построю. Только Фланд или Уларио. По цене одинаково выйдет.

— Уларио, — решил я. Он и ближе, и место знакомое, и порталист прикормленный. Дорогой только, зараза.

— Тогда пойдемте.

— Куда? — напрягся я.

— На улицу, конечно. Я с чарами земли работаю, мне доступ к земле нужен.

— Глупый вопрос, Алехандро, — проворчал Оливарес, напрочь забыв, что он нынче в платье. Хорошо хоть Хосефа про это не забыла, вернув ему на голову тюрбан как раз перед приходом порталиста. — Из комнаты мало кто строит, а уж чтобы четко в нужное место — и того меньше.

Взгляд порталиста зажегся узнаванием, но ответил он, как будто ничего не понял:

— Донна совершенно права. Вы, наверное, раньше пользовались услугами чародеев, владеющих Воздушными чарами?

— Некромантскими. — Я решил, что мы и без того выдали слишком много информации постороннему типу, поэтому расспросы свернул самым эффективным способом — скомандовал своим: — Собираемся и идем на выход

Самым недовольным выглядел Оливарес, как будто не он провалялся несколько часов на кровати. Возможно, ее мягкость оставляла желать лучшего, но мы-то вообще все это время пробегали и даже получили дополнительные неприятности. Считать ли ими благословения? Тут все было слишком неопределенно. Вот вытащим дона Болуарте — и посмотрим, благословение это или проклятье. Документы из тайника в трапезной я пока не смотрел — хотел сделать это без свидетелей, хотя Исабель намекала несколько раз, что раз вытаскивали мы их вместе, то и изучать должны тоже вместе.

Ключ я сдал хозяину, а тот, уверенный, что действует незаметно, мигнул местной горничной, чтобы проверила. А то вдруг мы что-то ценной выносим из комнаты в наших множественных тюках? Хотя ценного там, конечно, днем с огнем не найти.

Порталист прошествовал на задний двор без всяких сомнений и оглядываний. Видно, не первый раз отправляет кого-то порталом именно из этого постоялого двора. Принципиальное построение не слишком различалось от того, что показывала сеньорита Фуэнтес в Уларио: чародей точно так же расставил свечи, разве что живописного зеленого цвета, и точно так же вычерчивал сложную схему разве что делал это на земле. Когда при он воспользовался курильницей, я забеспокоился и спросил Шарика:

— А его недостаток концентрации не приведет к тому, что он нас отправит совсем в другое место?

— Недостаток концентрации он как раз и компенсирует, — важно ответил Шарик. — если бы были претензии к его работе, Оливарес бы знал.

— Но он сам же с нами не пойдет?

— Разумеется. Это чары Земли. Они открывают мгновенный проход между двумя точками.

— Вот и я о чем. Может, не жаловались просто потому, что некому.

Шарик заворочался на моем плече, сообразив, что если я близок к истине, то его пушистая шкурка тоже пострадает. Его размышления вылились в:

— Спроси Оливареса. Если он сам пользовался, то значит все в порядке.

И лапой меня толкнул в нужную сторону на случай, если я вдруг забыл, что странного вида донна рядом с нами — дряхлый проклятийник.

Порталист продолжал самозабвенно рисовать на земле, не обращая на нас никакого внимания. А чего ему переживать? Деньги-то уже получил.

— Дон Уго, — тихо поинтересовался я, подобравшись к Оливаресу поближе, — а вам он портал делал? Или вашим знакомым?

— И мне, и моим знакомым, — столь же тихо ответил Оливарес. — Всегда быстро, надежно и тихо. То есть я не уверен, что он промолчит, если начнут пытать, но если не начнут — ни слова