Контрольная обойма - Владимир Григорьевич Колычев

— Реальная стоимость вашего пакета равна сумме, которую мы вам предлагаем! — отчеканил Акифьев.

— Опять же, это вы так думаете.

— А больше и некому думать. Пакет этот должен принадлежать нам и только нам.

— Но принадлежит он не вам.

— Мы работаем над этой ошибкой! — Взгляд Акифьева стал холодным, Филипп почувствовал, как по коже продрал мороз. И в горле у него вдруг запершило, как случается при простуде.

У отца имелись связи в администрации президента, в правительстве, в министерствах, его не просто знали, но и уважали. А Филипп всего лишь почивал на его лаврах, учился в институте, бездельничал, женился, развелся, снова женился, только тогда и взялся за ум. Варвара промыла ему мозги, заставила взяться за работу, отец как раз основал свое дело, Филипп занял пост помощника коммерческого директора, дальше — больше. А с недавних пор он генеральный директор «Советской нефтяной компании». Есть знания, определенный опыт, но до отца ему ох как далеко. Филипп знал всех, с кем был знаком отец, но далеко не каждый воспринимал его всерьез. Не владел он всеми тонкостями работы. «Иртышнефтепром» — солидная компания, и в ней работают серьезные люди. Работают не только пером, но и шпагой. А Филиппу и опереться-то не на кого, охрана есть, но она не спасет, если за дело возьмется настоящий профессионал. Друг отца, генерал ФСБ, обещал свое покровительство, Филипп ему, конечно, позвонит, заручится его поддержкой, но почему-то этот вариант не внушал оптимизма.

А ведь Филиппу вовсе не обязательно жить в этой банке с пауками, рисковать своей головой. Зачем ему проблемы с отцовской компанией, когда он может продать ее и выручить за компанию реальную сумму, которой хватит ему на несколько жизней?

— Реальная стоимость акций — полмиллиарда долларов, и вы прекрасно это знаете, — с трудом проговорил он.

— Я вам назвал реальную стоимость! — сказал мужчина с хищной усмешкой.

— А если нет?

— Вы вправе сказать «нет». Но и у нас есть права.

— Какие, например?

— Такое же право, как и у вас. Право на раздумье. И вы думайте, и мы будем думать. Через неделю мы ждем ответ.

— Через неделю.

— Я сам зайду к вам, — улыбнулся Акифьев, его взгляд вдруг потеплел, «замаслился». — Секретарша у вас, я скажу! — Он по-свойски подмигнул Окулеву.

— Секретарь, — механически поправил Филипп, думая совсем о другом.

— Кстати, как поживает ваша супруга?

— Спасибо, хорошо!

— Хорошо?

— Ну, не очень…

Варвара обладала уникальной способностью наживать себе проблемы на ровном месте. Вот и сейчас рискнула поднять руку на отца. И прогорела. Филипп ничуть не сомневался в ее виновности, но адвокаты придерживались другого мнения, и они вполне могли добиться изменения меры пресечения, но Варвара продолжала обвинять Дашу и капитана Кручу во всех грехах, потому до сих пор за решеткой. Ее этапировали в СИЗО, там она, возможно, пробудет до суда. А затем приговор, этап, зона, но Филиппу ее ничуть не жаль. До смертной казни дело, конечно же, не дойдет, но для Филиппа Варвара и без того умерла.

— Бывает и хуже, не правда ли? — хищно усмехнулся Акифьев.

— Вам уже пора! — зло сказал Филипп и указал ему на дверь.

Смерть, она, конечно, хуже неволи, на это Акифьев и намекал. Но Филипп так просто не сдастся, пусть эта сволочь и не надеется. Он, может, и не прочь, сорвав огромный куш, осесть где-нибудь в тихой гавани вдали от родины, но за бесценок память об отце он продавать не станет.

Акифьев ушел, Филипп вызвал секретаря, велел ей подать кофе и бокал коньяку. Что-то тошно стало на душе, алкоголь облегчения не принесет, он прекрасно это знал, но тем не менее.

— Да, конечно, Филипп Дмитриевич! — нежно улыбнулась Яна, чуть ли не влюбленно глядя на своего босса.

Девушка она видная, красивая, этого не отнять, но Окулев и не думал увлекаться ею. Даже притом, что на жене он поставил крест. Какая-то пресная она, эта Яна. То ли дело Даша, тихая, флегматичная, ни страсти в ней, ни романтических побуждений, зато сколько нежности, мягкого очарования. Даша все никак не выходила из головы, какая уж тут может быть Яна?

Коньяк слегка взбодрил, Филипп набрался смелости, позвонил генералу Хорошкину, поделился своими соображениями насчет «Иртышнефтепрома», Игорь Александрович сам предложил ему охрану — двух бойцов из элитного подразделения, но к работе ребята могли приступить только завтра.

Домой Филипп возвращался в сопровождении бойца из охраны офиса. И Юра с ним, водитель-телохранитель, у него и опыт имеется, и преданность, и оружие. Но все равно на душе неспокойно, нет-нет да и пробежит по спине холодок. Хотя, казалось бы, какие причины для волнения? «Иртышнефтепром» ждет ответа через неделю, если Филипп скажет «нет» по истечении этого срока, тогда на него точно устроят охоту. Он почему-то ничуть в том не сомневался.

Глава 4

Глубокое озеро выбрал отец, он родом из этих мест, поэтому с удовольствием купил здесь участок. Отец как будто чувствовал, что жить ему осталось совсем немного, поэтому спешил поскорее построить дом, чтобы хоть чуть-чуть пожить на берегу любимого озера. Пожил… Теперь вот сам Филипп мог погибнуть в этом доме. Недострой вокруг, а дома достаточно высокие для того, чтобы засевший в них снайпер смог создать реальную угрозу. Впрочем, сам поселок охранялся, спасибо местному бандиту. Посторонних сюда не пускают, так что киллерам здесь ловить нечего. Наверное.

Сафрон — бандит цивилизованный, все законные обитатели поселка для него свои, а иначе и быть не могло. Бандитский беспредел не самая лучшая реклама для застройщика, а Сафрон имел свою долю с продажи земли, недвижимости. Он деловой человек, почему бы не обратиться к нему за помощью? Вряд ли «Иртышнефтепром» захочет связываться с бандитами.

С этой мыслью Филипп и вошел в свой дом.