Путь. Современная повесть - Ксения Личная

Путь

Современная повесть

Ксения Личная

Всякий, приходивший ко Мне и слушающий слова

Мои и исполняющий их, скажу вам, кому подобен.

Он подобен человеку, строящему дом, который

копал, углубился и положил основание на камне;

почему, когда случилось наводнение и вода наперла

на этот дом, то не могла поколебать его, потому

что он основан был на камне.

А слушающий и неисполняющий подобен человеку,

построившему дом на земле без основания, который,

когда наперла на него вода, тотчас разрушился;

и разрушение дома сего было великое.

…камень, который отвергли строители, тот самый

сделается главою угла.

© Ксения Личная, 2015

Фотограф Юлия Гривцова

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Глава первая – Дорога в никуда

Утро наступает незаметно.

Еще несколько минут назад было темно, и нельзя было различать ничего вокруг: ни сучка дерева, упрямо лезущего в глаза, ни тропинки, которая то и дело норовила вильнуть или «ставила подножки», постоянно появляющимися на ее теле ямками, канавками, камешками. Свежо. Почти безветренно. Ни комара. Ни звезды. Месяц едва родился, да и то скрылся за набежавшей тучкой.

Дышится легко, свободно.

Лена брела в тумане, освещая мобильным телефоном тропу, посреди казавшегося бескрайним и одновременно ограниченным серой дымкой тумана полю. Поле было заросшее, давно не саженное, не паханное, кое-где уже поросшее сосенками и березками, казалось заброшенным, каких в России нынче большинство. Сухая, высокая, по пояс Лене, трава колыхалась большой шуршащей массой от легкого ветерка. Лена то и дело врезалась в эту сухую массу. Трава будто ограничивала тропу, помогая не сойти девушке с пути.

Лене было трудно признаться даже самой себе в том, что ей приятно идти одной в темноте, прохладе, вдали от большого города, почти не различая дороги. Она накинула капюшон, который скрыл всю голову, оставив открытыми лишь глаза, нос, рот и половинки щек. Она шла в ночи, рассекая мир на две половинки светящимся огоньком.

Лене было покойно наедине с собой. Одиночество пронизывало все ее существо, позволяя в глубине себя найти свет и радость от свежести раннего утра. Пахло росой и травой, а точнее сырой травой, еще скованной ночной прохладой. В тишине ночи было слышно лишь ее тяжелое дыхание.

Потихоньку дымка тумана рассеялась, и сквозь остатки леса пробился солнечный свет. Он начинался широко и низко, будто из недр матушки-земли, но быстро заполнял собой все пространство, освещая все вокруг, менял цвета и краски: черно-белые, точнее разные оттенки серого, мало-помалу набирая насыщенность, обретали свои настоящие цвета. Деревья, поле, тропа, кусты, небо – весь мир вокруг преображался. Солнечный свет выявлял то, что и так уже было, но скрывалось в ночной безлунной темноте. И Лене было радостно от этого преображения. Внутри нее просыпалось возбуждение восторга от простого восхода солнца, наполняло ее всю, подкатывало к горлу, и хотелось кричать, нет, вопить, от счастья, что наступал новый день. Солнце поднялось над лесом, капельки росы заблестели повсюду, проснулись птицы, здороваясь друг с другом и лесом, и наполнили утро чудесным пением. В ближайшей деревне закукарекали петухи. Слезы выступили на глазах. Как же давно Лена не встречала восход солнца! Очень давно. Она стояла и смотрела на небо, едва еще белеющее, в темно-синих, почти серых неровных полосках облаков.

Так для нее занялся новый день. День, который разделил ее жизнь на две части. В первой еще можно было жить, не задумываясь ни о чем серьезном, просто жить и радоваться. Но сегодня началась вторая, в которой оказалось сразу же так тяжело, неподъемно тяжело. Начиналась настоящая взрослая жизнь, которая не только манит прекрасными горизонтами, но и бьет, порой очень больно бьет, в самый неподходящий и неожиданный момент, прямо под дых, так, что и дышать невозможно, не то, чтобы радоваться.

Весной ей исполнилось двадцать семь. А вчера она вышла замуж. Да, и главное: она не знала, как ей дальше жить. Как дальше жить и что дальше делать. Необходимо было искать силы для дальнейшей жизни. И направление. Нужно было что-то решать…

Для начала она выключила фонарик в телефоне и положила его в карман. Новый день начался.

Глава вторая – Откуда или вчера

Если бы Лене пришлось писать автобиографию, то сложно было бы придумать более нескольких предложений. Все как у всех. Как у всех ее круга. Родилась в семье бухгалтера и инженера в Подмосковье. Есть старший брат. Окончила школу с медалью. Образование высшее. После института осталась в Москве. Пошла работать в крупную торговую компанию, где и служила до сих пор. Во всяком случае, еще три дня назад так и было.

Лена работала менеджером по логистике. На работе она и встретила Васю, буквально за соседним столом. Правда Васю через полгода повысили, а она еще года три ждала аналогичного предложения. Василий в это время уже возглавлял отдел. Еще через два года он стал замом директора по логистике. Компания была крупной, имела сеть продовольственных магазинов по всей стране, которая увеличивалась в геометрической прогрессии. Доходы росли, существенно выросли и их зарплаты, а этой зимой ее сделали замом начальника отдела. Все удавалось!

Лена с Василием решили, что пора играть свадьбу, к тому времени они уже год почти жили вместе. Почти, потому что жили то у Василия, когда его матери не было, то в снимаемой Еленой квартире, то раздельно, когда ненадолго ссорились. Родители требовали законного брака, да и внуков им уже подавай. Деньги были. Почему бы и нет? День торжества был назначен на июль.

«А внуки? Это потерпит, – думала Лена. – Не понимают, что ли, что пока есть такая возможность, нужно делать карьеру. Ведь еще столько нужно! Нужна своя, не родительская, а своя честно заработанная хорошая квартира в Москве, не какая-нибудь на границе кольцевой дороги и мусорной свалки, а хорошая: в элитной новостройке в центре города. Нужен автомобиль, обязательно представительского класса, чтобы только по одному ему был виден наш статус, статус состоявшихся и успешных людей. А что в этом стыдного? Ну и что, что кому-то кушать нечего, а кому-то одеть? – Пусть работают лучше. Мы же все сами заработали, не украли! Потом я еще мало где была. Только Турция, Египет и Греция. А как много еще не виденных стран! На это же тоже деньги нужны, и немаленькие. Нет, время детей еще не пришло. Есть возможность заработать, значит, будем пока работать! С внуками успеется. Звезды Голливуда и в сорок рожают, и ничего. Все здоровенькие и счастливые.

Маме, ей легко говорить. Она росла в другое время. Социализм. Отучилась, вышла замуж. По распределению отправились на работу, получили квартиру. Стабильная зарплата. Рядом детский садик, школа, клуб, магазин. Можно сразу и детей рожать. А о загранице тогда и не думали. Время не то было, чтобы об этом думать.

А о нас государство не позаботится. Капитализм строим. Времена главенства денег. Все покупается, все продается. Если у тебя нет денег, ты никто. Если у тебя есть деньги, ты человек. Деньги открывают все двери. С деньгами ты король, без них – ноль без палочки!»

Примерно так рассуждала Лена. И старалась стать человеком капитализма изо всех сил. Усердно училась, потом с не меньшим усердием трудилась. Она делала сто дел одновременно, успевая помогать другим. Кому напечатает быстренько, кому бумажку отнесет, за кого сбегает на почту в обеденный перерыв, письмо отправить. Кому совет дельный даст, за кого трудную задачку решит со всеми неизвестными, а решение неожиданно принесет выгоду. Ее вполне справедливо оценили. Достаточно быстро пришло повышение по служебной лестнице (для ее лет и пола даже слишком быстро) с соответственной прибавкой к жалованию, и предложение руки и сердца от зама директора по логистике самого Василия Васильевича Канарейкина!

Нельзя сказать, что Канарейкин Василий Васильевич был плох, но и завидным женихом его назвать было трудно, несмотря на его карьерные достижения. В свои тридцать два года он выглядел на все сорок. На голове сквозь жидкие прямые белесые волосы пробивалась уже лысина, животик округлился, нездоровый цвет лица его не спасали даже светло-голубые крупные глаза и римский нос. Постоянно потные широкие руки с толстыми короткими пальцами вечно красного цвета неуклюже выглядывали из рукавов рубашки. Этикет компании обязывал носить костюм при галстуке, что совершенно не шло Василию Васильевичу. Брюки не сидели: сверху как-то сильно обтягивали, в то время как снизу неуклюже висели, складываясь почти в гармошку у всегда начищенных ботинок. Живот вечно торчал из пиджака, а галстук сбивался на одну сторону. Ко всему этому Василий обладал женским визгливым голосом, что ничуть не мешало ему требовать от подчиненных того, что он считал нужным. Также можно добавить, что росту он был среднего, около метра семидесяти шести сантиметров, поэтому постоянно покупал ботинки на небольшом каблуке так, чтобы росту чуток прибавить. А пахло от него исключительно мужскими запахами: резкими и настойчивыми.