Все в лес пошли… (сборник) - Хумаюн Ахмед

Хумаюн Ахмед

Все в лес пошли… (сборник)

© Ашмянская И. С., перевод

© Бронников П. В., перевод

© Волков А. В., перевод

© Гербст А. Ю., перевод

© Калинина Ю. С., перевод

© Прокофьева И. Т., сост., предисл.

© Издательский дом Марджани

Я с удивлением и радостью узнал, что некоторые мои книги переведены на русский язык в Институте международных отношений. Спасибо тем, кто проделал эту работу. Я испытал сильнейшее волнение, когда узнал, что мои повести будут читать по-русски. Ведь на этом языке творили такие великие, всемирно известные писатели, как Александр Пушкин, Толстой, Достоевский, Чехов. Похоже, мне сильно повезло.

От составителя

Есть такая страна Бангладеш. И живут в ней бангладешцы. Впрочем, назывался этот народ по-разному. Населяя до 1947 года восточную часть провинции Бенгалия в Британской Индии, звались они восточными бенгальцами. По вере своей были мусульманами. После ухода англичан из Индии и раздела ее на два государства добровольно вошли в Пакистан и стали именоваться восточными пакистанцами. Другие бенгальцы, западные, исповедующие индуизм, остались в Индии, образовав штат Западная Бенгалия. Говорят и восточные, и западные бенгальцы на одном и том же – бенгальском – языке. И всегда считали, да и продолжают считать, себя наследниками единой великой бенгальской культуры. А культура эта дала миру много гениев, не буду их перечислять, так как все индийцы, о которых знает мир, почти наверняка, за исключением разве что Махатмы Ганди, – бенгальцы. Упомяну лишь самого известного из них – Рабиндраната Тагора, первого неевропейского нобелевского лауреата по литературе.

Отделенные от Западного Пакистана тысячей километров индийской территории, восточные пакистанцы плохо вписывались в структуру нового исламского государства, да и центральные пакистанские власти смотрели на свою далекую провинцию скорее как на колонию. В то время как западные пакистанцы говорили на урду – общем языке мусульман Южной Азии, восточные – продолжали говорить на родном бенгальском и не собирались не только жертвовать им в пользу государственного урду, но даже переходить со своей особой системы письма на общемусульманскую – арабскую. Это их упорство, будившее ярость пакистанских властей, привело в конце концов к борьбе за независимость. Борьба была жестокой и кровавой. Бенгальцы до сих пор с горечью называют число потерь в освободительной войне – три миллиона человек. Но эти многочисленные жертвы оказались не напрасными, и в 1971 году на карте мира появилось новое государство – Народная Республика Бангладеш, с тех пор и стали люди, ее населяющие, гордо именовать себя бангладешцами.

Автор этой книги – Хумаюн Ахмед (род. в 1948 г.) – бангладешец. Химик по образованию, некоторое время проживший в Америке и защитивший именно там, в университете Северной Дакоты, докторскую диссертацию по химии полимеров, он вернулся в Бангладеш и стал преподавать в столичном, Даккском, университете. Даже написал научную книгу, но не она принесла ему славу в родной стране. Наука вообще не приносит славы среди бенгальцев. Ученых уважают, почитают, могут даже гордиться ими. Но громкую известность, настоящую славу в обеих Бенгалиях приносит только литература. Не думаю, что Х. Ахмед был тщеславен и раздосадован на невнимание публики к химии полимеров, просто бенгальцы такие люди, которые не могут не писать. В жизни каждого из них, даже самого степенного и серьезного ученого, рано или поздно наступает момент, когда он берется за перо. С разным, надо заметить, успехом. Иногда и вовсе без него… Успех же Х. Ахмеда с первых его публикаций был ошеломляющим. Страна полюбила не только его самого, но и его героев, которые вошли в жизнь бангладешского среднего класса на правах близких людей, почти родственников, с которыми не хочется расставаться. Если бы Хумаюн Ахмед вдруг раздумал писать, ему бы просто не дали этого сделать. Читающая публика готова ждать новых рассказов о любимых персонажах, но не долго. Писателю приходили и приходят письма с просьбами, даже требованиями, поскорее рассказать, что случится с тем или иным героем дальше, а издатели торопят с новыми книгами, чтобы попытаться удовлетворить ненасытный аппетит читателей. Многие книги Х. Ахмеда, вовсе не задумывавшиеся им как истории с продолжением, превратились в своего рода сериалы. А бангладешцы все ждут и ждут новых приключений странного даккского паренька Химу, разгуливающего по столице в своей неизменной желтой рубахе и непременно босиком, или проницательного, обладающего тонким умом и отменной логикой Мисира Али, непринужденно распутывающего сложнейшие преступления. Впрочем, «литературный сериал» о Мисире Али еще ждет своих переводчиков.

Кстати, о сериалах… Второй, после литературы, страстью бенгальцев является кино. Вот здесь попрошу не путать великое бенгальское кино с бомбейской киноиндустрией, наводняющей своей продукцией всю Индию и кинорынок стран, которые раньше именовались «третьим миром». Ничего не имея против массового кинопроизводства, замечу только, что бенгальское, а точнее, калькуттское, кино – это штучный товар, если слово «товар» вообще применимо к творениям Сатьяджита Рая, Мринала Сена или Ритвика Гхатака, великих бенгальских режиссеров. Сатьяджита Рая называют Феллини Востока, а знаменитый японец Акира Куросава и вовсе считал С. Рая своим учителем в киноискусстве. С. Рай между прочим тоже, уже будучи «оскароносным» режиссером (первого «Оскара» он получил за свой дебютный фильм, а потом, на склоне лет, стал обладателем еще одного), начал писать замечательные книги. Это так, ремарка в подтверждение моего тезиса о том, что все бенгальцы рано или поздно начинают заниматься литературой. Не назову, пожалуй, ни одного мало-мальски известного международного кинофестиваля, призы которого хотя бы раз не отправлялись в Калькутту. А что это за город, Калькутта? Это столица современного индийского штата Западная Бенгалия, которая до 1911 г. была столицей Британской Индии, а до раздела Индии в 1947 г. столицей единой Бенгалии. И живут там тоже бенгальцы. И если все бенгальцы мечтают заниматься литературой, то почти все еще и пытаются попробовать себя на поприще киноискусства. Попытался и Х. Ахмед. И, замечу, тоже успешно. Его фильмография насчитывает несколько десятков фильмов, полнометражных, для широкого экрана, и телевизионных, в том числе – сериалов. Новая страсть захватила Х. Ахмеда целиком, и, если бы не настойчивость читателей и издателей, он, наверное, целиком ушел бы в кинематограф. По крайней мере, застать его дома, в Дакке, в последние годы невозможно. Его домашние регулярно сообщают, что он то ли уже уехал на очередные съемки, то ли еще не приехал с них.

Я узнала имя Хумаюна Ахмеда в 2000 г., когда случайно мои московские друзья – бангладешцы дали почитать несколько его повестей и рассказов. Тут я поняла: вот он, мой союзник в деле преподавания бенгальского языка и пропаганды бенгальской культуры среди молодого поколения – моих студентов, изучающих бенгальский язык в МГИМО. Мы начали читать его произведения на втором курсе и занимались этим во время всех лет учебы. Отважились взяться за перевод. Читали студенты с восторгом, а переводили с азартом. И хотя художественный перевод не входит в программу нашего почтенного учебного заведения, я понимала, что не трачу времени зря. Чем дольше студенты работали над переводом книг Х. Ахмеда, тем глубже проникали в логику языка, в психологию народа, чьим отражением язык и является, а главное – тем больше симпатизировали людям, которые живут, влюбляются, горюют, радуются, плачут, шутят, умирают в этой далекой и почти никому не известной Бангладеш. Результатом наших усилий явились две публикации в журнале «Чётки» и изданные крошечным тиражом две небольшие книжки «Из Бангладеш с любовью» и «Бродяга из Дакки, или Истории из жизни Химу, рассказанные им самим». Выход обеих книг сопровождался их презентацией в Центре восточной литературы Российской государственной библиотеки, на которых присутствовал посол Бангладеш и много других гостей, бенгальцев и русских. Мы открыли «Клуб Химу», членами которого могут стать все, кто полюбил бенгальскую литературу и симпатичного героя повестей Х. Ахмеда, носящего это странное не только для русских читателей имя. Единственным условием принятия в клуб является готовность приходить на его заседания в желтых, как у героя, рубашках. Кстати, эта готовность говорит о многом, прежде всего – о внутренней раскованности, ребячливости, незакомплексованности и, конечно, о чувстве юмора – качествах, без которых и вовсе не стоит читать Хумаюна Ахмеда. Сам автор недавно давал интервью ВВС и с радостью поделился новостью о том, что его не только знают и переводят в далекой России, но и открыли там клуб друзей его героя. «А главное, – сказал он интервьюеру, – вы только представьте: они приходят туда в желтых рубашках!» Значит, мы угадали: и для автора желтая рубаха тоже – знак непосредственности, искренности и открытости, готовности принять новую культуру.