Мир под оливами - Юлия Друнина

Юлия Друнина

МИР ПОД ОЛИВАМИ

лирика

Памяти СЕРГЕЯ ОРЛОВА

Стихотворения

Пора наступила признаться —Всегда окрыляло меняСознанье того, что в семнадцатьУшла в эпицентр огня.Есть высшая гордость на свете —Прожить без поблажек и льгот,И в радости и в лихолетьеДелить твою долю, народ…

Живу, не гонясь за удачей,Шумихи боясь как огня.Пегас мой — надежная кляча,Всегда он прокормит меня.Мне, честное слово, не надоИ нынче поблажек и льгот.Есть высшая в мире награда —В тебе раствориться, народ.

Еще без паники встречаю шквал,Еще сильны и не устали ноги —Пусть за спиной остался перевалИ самые прекрасные дороги.

Я до сих пор все открываю мир,В нем новые отыскиваю грани.Но вспыхивает в памяти пунктир,Трассирует пунктир воспоминаний…

ЕЛКА

На Втором БелорусскомЕще продолжалось затишье,Шел к закату короткийПоследний декабрьский день.Сухарями в землянкеХрустели голодные мыши,Прибежавшие к намИз сожженных дотла деревень.

Новогоднюю ночьТретий раз я на фронте встречала.Показалось — концаНе предвидится этой войне.Захотелось домой,Поняла, что смертельно устала.(Виновато затишье —Совсем не до грусти в огне!)

Показалась могилойЗемлянка в четыре наката.Умирала печурка,Под ватник забрался мороз…Тут со смехом влетелиИз ротной разведки ребята:— Почему ты одна?И чего ты повесила нос?

Вышла с ними на волю,На злой ветерок, из землянки.Посмотрела на небо —Ракета ль сгорела, звезда?..Прогревая моторы,Урчали немецкие танки,Иногда минометыПалили незнамо куда.

А когда с полутьмойЯ освоилась мало–помалу,То застыла, не веря:Пожарами освещена,Горделиво и скромноКрасавица елка стояла!И откуда взяласьСреди чистого поля она?

Не игрушки на ней,А натертые гильзы блестели,Между банок с тушенкойТрофейный висел шоколад…Рукавицею трогаяЛапы замерзшие ели,Я сквозь слезы смотрелаНа сразу притихших ребят.

Дорогие мои д’АртаньяныИз ротной разведки!Я люблю вас и будуЛюбить вас до смерти, всю жизнь!Я зарылась лицомВ эти детством пропахшие ветки…Вдруг — обвал артналетаИ чья–то команда:— Ложись!Контратака!Пробил санитарную сумку осколок,Я бинтую ребятНа взбесившемся черном снегу…

Сколько было потомНовогодних сверкающих елокИх забыла, а этуЗабыть до сих пор не могу!

ПРИНЦЕССА

Лицо заострила усталость,Глаза подчернила война,Но всем в эскадроне казаласьПрекрасной принцессой она.

Пускай у принцессы в косичкиНе банты — бинты вплетены,И ножки похожи на спички,И полы шинельки длинны!

В палатке медпункта, у «трона»,Толпились всегда усачи.Принцессу ту сам эскадронныйВзбираться на лошадь учил.

Да, сам легендарный комэскаПочтительно стремя держал!Со всеми суровый и резкий,Лишь с нею шутил генерал.

…А после поход долгожданный,Отчаянный рейд по тылам,И ветер — клубящийся, рваный,С железным дождем пополам.

Тепло лошадиного крупа,Пожар в пролетевшем селе…Принцесса, она ж санинструктор,Как надо держалась в седле.

Она и не помнила время,Когда (много жизней назад!)Ей кто–то придерживал стремя,Пытался поймать ее взгляд.

Давно уже все ухажерыПринцессу считали сестрой.…Шел полк через реки и горы —Стремительно тающий строй.

Припомнят потом ветераныСвой рейд по глубоким тыламИ ветер — клубящийся, рваный,С железным дождем пополам.

Тепло лошадиного крупа,Пожар в пролетевшем селе…Принцесса, она ж санинструктор,Вдруг резко качнулась в седле.

Уже не увидела пламя,Уже не услышала взрыв.Лишь скрипнул комэска зубами,Коня на скаку осадив…

В глуши безымянного лесаОсталась она на века —Девчушка, дурнушка, принцесса,Сестра боевого полка.

БАНЯ

Я у памяти в плену,Память в юность тянет…По дороге на войнуЗавезли нас в баню.Мы разделись догола,И с гражданским платьемЖизнь гражданская ушла…Дымно было в хате,Там пыхтели чугуны,Едким щелоком полны(Щелок вместо мыла —Так в те годы было).Пар валил от черных стен,Не моргнувши глазом,Всех девчатСтарик туркменКистью с хлоркой мазал!Приговаривал,Смеясь:— Нэ смотрите строго.«Автоматчики» у васЗавэстись нэ смогут.Зря ты, дэвушка, сэрдит!Нэту, дочка, мыла… —Вот каким в солдатский бытПосвящение было!Да, прелюдия войныПрозаична малость…Опустели чугупы,Смыли мы усталостьИ, веселые, потомВылетев в предбанник,С визгом бросились гуртомК обмундированию.Вмиг на мокрые телаФорму, а не платье!Ну, подруженька, дела!Ты не девка из села,А лихой солдатик!До чего ж к лицу тебеГимнастерочка х/б!Мы одели щегольски,Набекрень, пилотки!Ничего, что великиЧуть не вдвое башмаки,В километр обмотки!Все, подружка, впереди:И медали на груди,И другая доля —Лечь во чистом поле…

— Стройсь! На выход! —Взвился крик.Вышли мы из бани,Вслед смотрел туркмен–старикГрустными глазами.Может, видел дочь свою…Он сказал:— Ее в боюРанило, однако.Но нэ очень тяжело… —И добавил:— Повэзло… —А потом заплакал…

ОКОПНАЯ ЗВЕЗДА

И вот она — родного дома дверь.Придя с войны, в свои неполных двадцатьЯ верила железно, что теперьМне, фронтовичке, нечего бояться.Я превзошла солдатский курс наук —Спать на снегу, окопчик рыть мгновенно,Ценить всего превыше слово «друг»И слову «враг», понятно, знала цену.Изведала санбатов маету…Одно не знала — никому не надоТеперь мое уменье на лету,По звуку различать калибр снаряда,Ужом на минном поле проползать,А если нужно — в рост идти под пули.(В хвосте за хлебом у меня опять —В который раз! — все карточки стянули…)Меня соседки ели поедом:— Раззява, растеряха, неумеха! —Меня в свой черный список управдомЗанес, как неплательщицу, со вздохом.Но главное, что сеяло испугВо мне самой и подрывало силы, —Неясность, кто же враг тебе, кто друг;На фронте это невозможно было…И все–таки сейчас, через года,Я поняла, солдаты, слава богу, —Окопная кристальная звездаВ то время освещала нам дорогу.И все–таки она нам помоглаТам, где житейские бушуют войны,Не вылететь из тряского седлаИ натиск будней выдержать достойно,Уметь спокойно презирать иуд,Быть выше злости, зависти, наживы,Любить любовь, благословлять свой трудИ удивляться, что остались живы.

ТОГДА…