Политическая культура древней Японии - Александр Мещеряков

Политическая культура древней Японии

Предисловие

Ввиду различных обстоятельств отечественное японоведение пошло своим путем. В особенности это касается изучения древней Японии. Его нынешние основы были заложены в позднесоветское время, когда некоторые склонные к самостоятельным размышлениям люди искали применения своим наклонностям. В силу обстоятельств, которые имеют к науке лишь опосредованное отношения, они нашли выход в изучении древней Японии. Ее истории, литературе, культуре. Эти материи были настолько далеки от тогдашнего идеологического и научного мейнстрима, что никто из сильных мира того времени не обращал на них особого внимания, что вполне отвечало чаяниям и самих исследователей, ибо они получили возможность не лгать. Этот эскапизм оказался плодотворным, исследователям удалось опубликовать немало полезных работ, переводов и даже передать свой интерес следующему поколению ученых. Результатом этой многолетней работы и является предлагаемый вниманию читателя сборник. Такой работы еще никогда и нигде опубликовано не было. Это касается как отечественного, так и западного японоведения. Разумеется, я не имею дерзости говорить о самой Японии.

Последние десятилетия западного (в особенности, американского) японоведения принесли немало блестящих результатов. Однако древних штудий они коснулись в гораздо меньшей степени. Общая установка на то, что нынешний человек живет here and now, в этом времени и пространстве, сказалась и на японистике. К сожалению, это не могло не отразиться на глубине осмысления более современных реалий. Так получилось, что отечественная японистика, отставая от мировой почти по всем направлениям, оказалась в области древней истории и культуры на весьма достойном уровне. Такое положение можно счесть за случайность, но эту случайность следует ценить и беречь.

В сборнике представлены самые различные аспекты жизни древней Японии. Это и переводы важнейших памятников (официальная летопись «Сёку нихонги», история могущественного рода Фудзивара «Кадэн», докладная записка Миёси Киёюки), и размышления о древнеяпонской литературе (Л. М. Ермакова и М. В. Торопыгина), и анализ особенностей устройства верховной власти (А. Н. Мещеряков). Представленные на суд читателя работы создают многомерное пространство, в котором формировалась японская государственность. На ней сильно сказывалось китайское влияние, но она все равно оставалась японской. В результате читатель получает весьма полную картину политической культуры древней Японии. Картина весьма интересна и сама по себе, она позволяет судить, как взаимодействуют и притираются друг к другу элементы, имеющие разное происхождение и назначение. В то же самое время и люди, которым ближе по складу мысли современность, также найдут в книге немало полезного. Без понимания того, что происходило в японской древности, совершенно невозможно разобраться и в том, что происходит в Японии нынешней. Потому что культура не умирает, она просто приобретает те формы, которые ей больше нравятся в данный момент.

А. Н. Мещеряков

Хроника «Сёку нихонги». Свиток I

А. Н. Мещеряков.(Предисловие)[1]

Погодная хроника «Сёку нихонги» (797 г.) представляет собой основной источник по истории Японии конца VII–VIII вв.[2] и содержит самые различные сведения по политической, идеологической, институциональной, социальной, дипломатической и культурной истории этого времени. Как говорит само название («Продолжение анналов Японии»), хроника мыслилась ее составителями как продолжение предыдущего исторического проекта — мифологическо-летописного свода «Нихон секи» («Анналы Японии»[3]).

Текст «Сёку нихонги», составленный, за исключением некоторых японоязычных указов-сэммё, на китайском языке, состоит из 40 свитков и охватывает период девяти правлений с 697 по 791 гг. (Момму, 697–707; Гэммэй, 707–715; Гэнсё:, 715–724; Сё:му, 724–749; Ко:кэн, 749–758; Дзюннин, 758–764; Сё:-току 764–770; Ко:нин, 770–781; Камму, 781–806). Начало описываемых событий относится ко времени, когда столицей была Фудзивара, в 710 г. двор переезжает в Нара, в 784 г. — в Нагаока. С 794 г. более чем на тысячелетие резиденцией японского «императора» (тэнно:) становится Хэйан (Киото).

Это была важнейшая для становления японской государственности эпоха. Одним из главных факторов, который определял динамику исторического процесса в VIII в., было введение в 701–702 гг. кодекса законов «Тайхо: рицурё:», а в 757 г. «Ё:ро: рицурё:». С помощью этих сводов политическая элита рассчитывала превратить Ямато (прежнее самоназвание государства) в Японию — высокоцентрализованную, мощную и цивилизованную (в китайском понимании этого слова) страну. В связи с этим японские историки часто именуют период с VIII по X вв. (после этого времени в устройстве японского государства произошли необратимые перемены) эпохой рицурё: кокка — «государства, основанного на законах». На этом пути были достигнуты значительные успехи, хотя по многим причинам, входить в которые в данной публикации представляется невозможным, стратегическая задача осталась невыполненной (произошел крах надельной системы землепользования, Центр перестал контролировать периферию, Япония выпала из системы международных отношений на Дальнем Востоке и т. д.). Начало этого системного кризиса видно уже с конца VIII столетия. Тем не менее, идеологической задачей составителей хроники был показ успешного развития государственности и цивилизации, выстроенных в соответствии с китайскими образцами и не уступающих им[4].

Ко времени составления «Сёку нихонги» легитимность правящей династии была уже обоснована с помощью «Нихон сёки» (как с помощью синтоистского мифа, так и с помощью китайского учения о «мандате Неба»). Одной из главных целей «Сёку нихонги» было обоснование преемственности «императоров» VIII в. по отношению к прошлым правлениям. Эта задача не так тривиальна, как это может показаться на первый взгляд, поскольку в концепцию мандата Неба «вмонтирована» идея смены правящего дома, что противоречило едва ли не главной установке синто — установке на преемственность во всех областях жизни, включая властные отношения. Этот конфликт завершился тем, что в Японии победила не меритократическая, а аристократическая модель управления. Несмотря на определенные метания, выбор был сделан в пользу идеи о несменяемости династии[5], что повлекло за собой и другие отступления от китайской модели. Так, если следовать логике китайской политической теории, само составление «Сёку нихонги» было бы невозможно, ибо, согласно китайской исторической традиции, официальную летопись полагалось составлять только после смены династии, чего в Японии не наблюдалось. И уж совсем немыслимым является включение в текст хроники отчета о части правления действующего императора Камму, что, наряду с другими его мероприятиями и достижениями (перенос столицы сначала в Нагаока, а потом в Хэйан, получение дани от Бохай, военные экспедиции против обитателей северо-восточного Хонсю — эмиси, эмиссия в 796 г. новой монеты, начатое в 799 г. составление генеалогических списков «Синсэн сёдзироку», отправка в 804 г. посольства в Китай и др.) могло быть использовано для прославления его правления. В любом случае в составлении «Сёку нихонги» видна непривычная поспешность: из всех официальных хроник разрыв между годом составления и последним годом описываемого времени наименьший именно для «Сёку нихонги» (для «Нихон секи» это 23 года, для «Нихон ко:ки» — 7 лет, для «Сёку нихон ко:ки» — 19 лет, для «Нихон монтоку тэнно: дзицуроку» — 21 год, для «Нихон сандай дзицуроку» — 24 года).

Сохраняя общую установку на преемственность, Камму предпринял и усилия по определенному дистанцированию от предыдущих правителей. Дело в том, что вместе с воцарением его отца Ко:нин внутри правящего дома произошла смена внутридинастической линии: начиная с Тэмму, на трон всходили его потомки и их родственники. Ко:нин же продолжил линию, восходящую к императору Тэнти. По тексту «Сёку нихонги» хорошо видно, что окружение Камму стремилось к возвеличиванию Тэнти и его потомков с одновременным умалением потомков Тэмму (в особенности это касается Сё:му и его дочери Ко:кэн-Сё:току).

Составление «Сёку нихонги» было закончено в 797 г.[6] Хотя все последующие официальные хроники содержат предисловие составителей (в котором описывается процесс создания хроники), в «Сёку нихонги» предисловие отсутствует. Возможно, это объясняется тем, что первоначально работа имела другой, отличающийся от окончательного результата план, хроника неоднократно переделывалась, «сдавалась» по частям. В работе над хроникой можно выделить несколько этапов[7].